Удивительно, насколько часто и в каких неожиданных местах обнаруживается стремление финансистов к подобной мистической поддержке. Либерия, например, выпустила официальные монеты с портретами капитанов корабля Enterprise Джеймса Т. Кирка и Жан-Луи Пикара, оплачивая лицензионные платежи Viacom, владельца торговой марки Star Trek[74]. До недавнего времени было принято проектировать банки так, чтобы они напоминали храмы, а попавшие внутрь были охвачены почтением. Даже первый интернет-банк, с одним только адресом в сети, не имевший физического отделения для обслуживания клиентов, не преминул поклониться традиции, используя здание Греческого банка возрождения как первую заставку на своем сайте.

Банкиры все еще покрывают свои действия священным покровом тайны. Выступление председателя Федеральной резервной системы в конгрессе США обставлено таким количеством ритуальных, понятных только посвященным двусмысленностей, что его можно сравнить только с выступлением оракула в дельфийском храме Аполлона в Древней Греции. Две цитаты блестяще иллюстрируют это. Первая — моя любимая, из Алана Гринспена: «Если вы поняли меня, тогда я не должен быть понятен для себя». Другую я нашел в популярной книге Уильяма Грейдера о Федеральной резервной системе «Тайны храма»: «Подобно храму, Федеральное правительство не отвечало людям, оно говорило за них. Его декреты, написанные таинственным языком, не были понятны никому, но его голос, они знали, был мощным и важным»[75].

Однако тайна денег — нечто большее, чем простое отражение склонности финансового мира, известного своим консерватизмом, к секретам.

Если бы ваш друг предложил вам выбор между купюрой в 20 долларов и клочком бумаги, на которой написано: «Я обещаю выплатить предъявителю сего 20 долларов», — что бы вы предпочли? Вы можете знать вашего друга как честного и заслуживающего доверия человека. Но если вы попробуете обменять подобную записку в хозяйственном магазине на новый садовый шланг, продавцы откажутся брать ее. Даже если они тоже знают вашего друга, они усомнятся, сможет ли магазин расплатиться со своими поставщиками при помощи подобной расписки. Поэтому, естественно, вы предпочтете 20-долларовую банкноту, ибо жизненный опыт научил вас, что банкнота будет принята всеми как стоящая именно 20 долларов. У вас есть твердая уверенность — ив этом ключ к пониманию темы, — что не банкнота стоит 20 долларов, а что каждый примет ее как выражение такой стоимости. В действительности не имеет значения, что вы думаете о ваших деньгах, главное — вы уверены, что можете их тратить, ибо любой другой тоже согласен с ценностью этих денег. Вот что мы имеем в виду, говоря: «существует вера относительно веры».

Вопросы веры и социального соглашения могут быть мощны и фактически неразрушимы. История изобилует примерами, когда люди предпочли пытку и смерть измене своей вере. Мы также признаем, что кто-то может продолжать верить во что-либо, даже сталкиваясь с явным свидетельством противоположного. Так что вера занимает огромное место в человеческой душе.

Вера относительно веры, однако, в целом отличается по существу. Это понятие хрупкое и эфемерное. Возможно, ничто и никогда не сможет поколебать мою веру, но моя вера относительно вашей веры может быть поколеблена слухом, простой догадкой, чувством. Кроме того, цепь веры относительно веры сильна настолько, насколько крепко ее самое слабое звено. Если я подумаю, что кто-то с другой стороны мира прекратил верить в мексиканское песо, таиландский бат или российский рубль, то я должен бояться, что его соседи тоже могут прекратить верить. В результате весь карточный домик может рухнуть, как это случилось в Мексике в декабре 1994 года, в Таиланде в конце 1997 года или в России в августе 1998 года.

Это объясняет интересное явление, которое было отмечено мною, когда мы говорили о политике центральных банков. Если вы — Центральный банк, вы никак не можете признать существование проблем с деньгами. Почему? Казалось бы, в любом бизнесе первый шаг к решению той или иной проблемы состоит в том, чтобы осознать ее и объявить как проблему, которую можно и нужно решить. Да, так в любом бизнесе, кроме финансового. Если вы Центральный банк, даже малейшее появление сомнения или неуверенности в вашей деятельности создаст немедленный разрыв в цепи: рухнет вера в ценность ваших денег. Иначе говоря, признание проблемы создает саму проблему. Например, в июне 1977 года американский министр финансов Майкл Блументаль огласил беспокоящую его проблему долларовой оценки. Он просто проявил беспокойство, а доллар ушел в двухлетний штопор.

Думаю, вам уже понятно, что игра в деньги, как и в случае с древнегреческими оракулами, является игрой в доверие. Всякий раз, когда король оказывается голым, т. е. когда возникает «кризис доверия», посвященные надеются, что никакое бесхитростное дитя не будет делать неподходящих замечаний. При таких обстоятельствах отработанные веками правила королевской секретности, тайны, этикет и ритуал служат гарантией, что длинная и хрупкая цепь доверия не порвется.

Теперь постараемся рассеять ключевое заблуждение относительно денег и доказать: деньги — не вещь.