— Джеральдин? — Имя показалось Квинлану знакомым. — Я знал некоего Руфуса Джеральдина из Килдэра, поэта. Франкапелли кивнул:

— Ее отец.

— Его дочь, — медленно произнес Квинлан, вспомнив, как они с поэтом обменивались восторженными письмами. — Наверное, он написал пьесу.

— Это невозможно, так как он умер. — Граф поднял обе руки, как бы закрывая эту тему. — У нее никого нет. Она сделала все возможное, чтобы выжить самой и сохранить ребенка. Мое восхищение ею безгранично. Я не допущу, чтобы ей причинили боль. Итак, оставим пьесу в покое. Зачем вы преследуете ее?

Квинлан отрицательно покачал головой. Его эмоции не имели никакого отношения к пьесе, вернее, к связанным с ней авторским правам и деньгам. Он никак не мог смириться с тем, что автор «Глупца удачи» каким-то непостижимым образом пробрался в его сознание и воспользовался его воображением для своего творчества.

— Если вы не понимаете, откуда она так хорошо узнала вас, в то время как вы о ней ничего не знаете, почему бы вам самому не спросить у нее?

Сообразив, что выдал свои мысли, Квинлан резко встал.

— Прошу прощения, граф Франкапелли. Я вспомнил, у меня на сегодня назначена встреча. Я уже опоздал на нее. Передайте мои сожаления графине.

Граф тоже встал и величественно кивнул:

— Мы сожалеем о том, что вы покидаете нас.

Квинлан устремил на него тяжелый взгляд:

— Мы расстаемся ненадолго, граф. Я был бы счастлив помочь ей наверстать упущенное. Кстати, она ездит верхом?

— Уверен, прогулка в экипаже доставит ей удовольствие. Завтра в три.

— Тогда до завтра. Addio.

Луна осветила белый молчаливый город, амфитеатром расположившийся у темной поверхности Неаполитанского залива. Тут и там бархатный мрак пронзали золотистые вспышки от факелов, которые несли лакеи. Час был поздний, а ночь — удивительно холодной после теплого дня. Холод загнал в помещения даже мелких торговцев, попрошаек и большую часть бедняков. Пустынность улиц вполне устраивала Квинлана, направлявшегося домой. Беседа с графом Франкапелли дала ему богатую пищу для размышлений. Его мысли мерцали, как звезды.

Он нашел автора «Глупца удачи»!

— Кетлин Джеральдин, — в десятый раз тихо пробормотал он, поеживаясь от холода.

Ну разве мог он догадаться об этом во время их кратковременного знакомства в Лондоне? И все же он с самого начала почувствовал, что в ней есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Рыжеволосая нищенка в поношенной шляпке сочинила едкую сатиру, достойную соперничать с его собственными творениями!

То, что женщина сочиняет прозу, не удивляло его, хотя он нередко сокрушался о том, что ему не довелось встретить одаренную писательницу. Естественно, отпрыск Руфуса Джеральдина имел доступ к великолепному образованию. И все же образованность Кетлин решала только часть загадки.

Автор «Глупца удачи» сделал больше, чем просто написал хорошую пьесу. Ей удалось подчинить себе стиль Делейси, она даже подшучивала над ним. Более того, она, как это ни удивительно, совершила то, на что не был способен он, — поведала историю о трусости и отваге на войне так, что зрители дрожали от восторга и стонали от смеха. Он увидел в ее героях нечто знакомое. Теперь он понимает почему.

Главный герой, напыщенный, но бесстрашный, был списан с Эррола Петтигрю. Она выдала себя тем, как отреагировала на упоминание его имени, когда они ужинали у графа. Свою жизнь она использовала как канву пьесы. Молодой ирландкой, которую соблазнил, а потом бросил главный герой, напоследок ошарашив обвинительным письмом с поля битвы, была сама Кетлин.

Но как и где они встретились?

Квинлан поднялся по ступенькам гостиницы в свои комнаты. Он зажег свечу и принялся рыться в бумагах. То, что он искал, оказалось в дальнем углу чемодана — письмо, адресованное некоему профессору Джорджолани. В нем Делла Хиллфорд соглашалась на место в Порто-Венере. Она подписалась «Кетлин Джеральдин». «Ирландская родственница и кузина леди Хиллфорд!» — отрекомендовалась она в письме. Значит, Кетлин — кузина леди Хиллфорд.

Последний элемент мозаики встал на свое место. Петтигрю, вероятно, познакомился с Кетлин на свадьбе ее кузины. Квинлан тоже предполагал присутствовать на церемонии, но не смог. Грустная улыбка тронула его губы. Если бы они тогда встретились, то он, наверное, соперничал бы с Петтигрю за ее внимание.

Квинлану удалось довольно быстро найти текст «Глупца удачи» — утешительную премию, которую он получил от Лонгстрита перед отъездом из Лондона. В течение следующего часа он медленно и тщательно перечитывал пьесу. Наконец он добрался до сцены во втором действии, когда ирландка получает жестокое письмо от своего любовника.

На премьере он не вслушивался в речевые обороты: в тот момент его занимало совсем другое. Теперь же он отчетливо видел в тексте фразы из письма.

«Ни одна уважающая себя женщина не позволит так скомпрометировать себя… категорически запрещаю вам связывать с ним мое имя, мое положение… моя великодушная натура восстает против ваших дьявольских уловок… к своему сожалению, подозреваю, что вашу благосклонность снискали и другие мужчины…»

Кажется, Кетлин Джеральднн, кроме всего прочего, была еще и плагиатором. Ведь это написал он!

Квинлан закрыл глаза. Теперь ему не составляло труда представить, что чувствовала молодая незамужняя беременная женщина, когда получила от своего возлюбленного такое уничтожающее письмо. Но где были его добрые чувства, когда он садился сочинять его? Потонули в коньяке и необоснованном убеждении, что он адресуется к шлюхе!

О, тогда он оправдывал себя, полагая, что этой женщины не существует. Великий Боже! Теперь, когда известно, что его отвратительное послание получила именно Кетлин, его поступок выглядит жесточайшей трусостью. Неудивительно, что главная героиня пьесы пыталась покончить жизнь самоубийством не один, а целых три раза. Комизм ситуации ни в коей мере не лишил ее внутреннего смысла, а даже обострил его.

Неужели Кетлин Джеральдин дошла до такой степени отчаяния?

Ирония заключалась в том, что если бы он написал эту историю в своем обычном стиле, то изобразил бы героев в виде карикатур на добро и зло — получился бы фарс. Напыщенный и самоуверенный драгунский офицер заморочил голову бедной и наивной ирландской девушке, соблазнил ее и бросил. В последнюю минуту выясняется, что она кузина английской графини, жены близкого друга драгуна, и, следовательно, достойна того, чтобы стать его женой.