Не дожидаясь ответа, проследил, как хантеры исчезли за углом дома. Сам через пару минут двинулся в знакомый двор. Благоразумие все же взяло верх над желанием – понаблюдать за боем и в случае чего устроить кузькину мать победителям.
Старые трофеи не собрал, не освоил, а тут новые. За двумя зайцами погонишься… А еще наследие мертвого гэбэшника, который, вот сто процентов, оказался реальной крысой, имел какие-то дела с хантерами, может, и специфические, шпионские, но вряд ли. Первый вариант ложился на виденную картину легко и непринужденно, второй надо было натягивать на глобус. Жаль, пока все косвенно. Но эту тупую суку я все равно на чистую воду выведу!
Командир, мля!
И как показал сегодняшний день, пока мне рано связываться с высокоуровневыми «игроками», обладающими навыками, не уступающими моим, а где-то и превосходящими их на порядки. Единственный плюс, как оказалось, это то, что я развивал все свои характеристики, несмотря на затратность сего действа. И главное, уровень пока не повышал.
Нюансов тьма. Уже одно только условие, что на нулевом можно подключить пять модификаторов, затем эта возможность исчезала навсегда, заставляло задуматься: стоило ли спешить? А одноразовое повышение характеристик на пятьдесят процентов? Еще имелось до черта разных плюшек, начиная от артефактов и заканчивая той же кровью гориллы. Вот уверен, большинство пошло по простому пути, знакомому по играм. Зачем добывать второй мутаген, когда первая модернизация осуществлялась автоматически при переходе на следующий уровень? К чему «лишние» траты ресурсов?
Ага-ага.
Метров за сто до места сражения и минной засады я ощутил явственный запах гари. Вновь осмотрелся. Настолько привык к сканированию, что часто лишнего шага в подозрительных местах не делал без него. Рефлексом почти стало.
Окно, из которого выкинуло взрывом, с изломанной рамой, сверху которого чернел черный язык сажи, неплохой след бушевавшего здесь огня. Но отчего-то пожар не начался. Интересно, должно было все выгореть?
Прислушался. Тихо-тихо. Ветер где-то чуть завывал в трубе.
Но как-то тревожно.
Мелодичный перезвон в наушнике очков визуализации едва не заставил вздрогнуть. «Мы уходим, приказ Любимова», – возникло перед глазами сообщение от тезки.
Это плохо. Но… Но на месте почти. И да, я верю, верил и буду верить в собственную удачу.
Всегда себя считал счастливчиком, хотя… Сто семьдесят шесть царских десятирублевок, с десяток колец и перстней с камнями, запонки с изумрудами, золотом и серебром отделанная шашка, не менее вычурный «Смит энд Вессон» (все найдено мной вместе с товарищем) – говорили явно о расположении фортуны. Однако именно клад тогда поставил крест на дружбе, не помогло и то, что «с первого класса вместе». Дальше как в плохом кино – неожиданный выстрел, потеря сознания.
Выходил меня охотник – дед Игнат, ведущий отшельнический образ жизни. Он-то и нашел бессознательное тело возле зимовья. Полтора месяца возился, я уповал на Бога, столетней давности аптечку, народную медицину и молодой организм. Таежнику вроде было все равно. Не бросил, огромное ему человеческое спасибо. Ближайший травмпункт в ста сорока километрах по девственной тайге, без дорог, по звериным тропам.
Я выжил. Когда немного оклемался, старик исчез не попрощавшись, буркнул что-то – и пока-пока. Если бы не почерневшая от времени избушка с крышей, поросшей мхом, старая одностволка тулка да кое-какое количество еды вроде круп, чая, сахара и кулька из газеты с ядреной махоркой, можно было подумать, что дед мне почудился, когда я метался в горячке после сквозного пулевого ранения. Хотя не исключаю и этого, может, сам все нашел. Иначе почему, когда я только-только оклемался, он больше не появился? Пес его знал…
Лодку, на которой мы добрались сюда, понятное дело, увел «друг». Но дошел до города. Там менты хоть тормозили, однако документы были с собой. И паспорт, и даже права.
Месть, мечту о которой лелеял, взращивал, удобряя и поливая каждый день воспоминаниями и ненавистью, завершилась неожиданно на Первом городском кладбище, где с фотографии на меня смотрел печально бывший друг. Он был убит через два месяца после роковой находки.
Хотел было плюнуть на могилу, но сдержался.
Словно новую жизнь начинал. Ни денег, ни жилья, ни друзей. Сунулся на квартиру, которую снимал, ее месяц как продали. Мои вещи выкинули, от хозяйки и след простыл. Куда-то в эмиграцию подалась.
Объявление на столбе о том, что требуются разнорабочие на стройку, тоже отношу к проявлению удачи. Никакого собеседования. Паспорт, областная прописка и завтра на работу.
Проблему с жильем решил просто. В шести километрах от стройплощадки, благо она была на окраине, аккуратно вскрыл в полузаброшенном дачном поселке небольшой домик. В нем прожил два месяца, потом уже снял квартиру. Уверен, если хозяева помнили о своем имуществе, то наверняка изрядно удивились после посещения. Свежая краска, не буду врать – досталась мне бесплатно, как и прочие материалы, но я их не продал налево, не пустил черт пойми куда, а привел домик в порядок. Побеленные потолки, яблони и вишни. Починенный забор и вставленные стекла взамен разбитых кем-то и зачем-то. Успокаивал себя тем, что за незаконное проживание заплатил хозяевам работой.
Немного устроив быт и даже восстановившись на заочное в университете, вновь пустился во все тяжкие, но чаще во время отпусков, – искал клады, мыл вновь золото, охотился. После покупки квартиры и машины стало еще проще. Тяга к приключениям немного притупилась с появлением в жизни Анны. А до этого успел пожить с год в Сомали, но оказалось не мое – жара доставала. Мне лучше мороз минус двадцать, чем на солнышке в плюс сорок.
Так-так-так…
Харэ морозиться!
Все тихо.
Осторожно вскарабкался по решетке первого этажа, затем прыжок, и вот я уже на подоконнике. Осмотрелся. Никого. Кругом следы возгораний, сажи и дымных разводов на стенах. Отметины от попаданий крупнокалиберных пуль и осколков снарядов. Дверь в комнату почти вынесло вместе с косяком. А так… Странно и удивительно, что огонь не распространился.
Вновь сканирование.
Мин не видно, живых красных точек тоже. Хотя полагаться только на умения и показания приборов – это не панацея. Вряд ли мой анализатор и навык нашли бы сюрприз уже пятого уровня или шестого.
Слегка обгорелый труп Доктора изломанной куклой валялся под подоконником. Воняло от него так, что едва не стошнило. Паленые волосы, обгорелое мясо… Выругался про себя, приседая и активируя сборщик, в правой руке держал молот. Все же он далеко не всегда удобен.
Чумной лепила порадовал не особо.
«Получен опыт: 18 320.
Получен мутаген I: 13 070, мутаген II: 423; мутаген III: 46.
Базовые характеристики: 1; очки умения: 1; очки развития: 1».
Выглянул в коридор.
Здесь легионеров не обнаружил. Только оторванную руку и обе ноги, конечно, они вялялись не кучей, а тут и там. Похоже, всего лишь один выжил после моей засады… А нет, вот еще чья-то голова с частью плеча и целой рукой. Аннигиляция, мать его так, полная. И чем-то дроны пальнули донельзя мощным, учитывая огромную дыру почти на всю большую комнату трешки, ведущую на первый этаж. Обломки бетонной плиты по краям повисли на арматуре.
Авиабомба, мля!
Прокрался в подъезд. Спустился по лестнице. Здесь успел обосноваться теневик, но его не стал трогать, только перешагнул через нить. Шуметь не хотелось.
Тревога на душе становилась сильнее.
В полуприсяде приоткрыл дверь и выпустил разведчика. Никого. Сканирование показывало – все чисто перед выходом.
Во дворе воняло жженым мясом, волосами, горелой пластмассой и резиной, а еще чем-то противным, непонятным, но донельзя химическим.
Кучи трупов разнообразной живности – с десяток собак, тройка рагобанов, штук двадцать каких-то тварей, напоминающих крыс величиной со среднего пса. Впрочем, беспилотники тоже не ушли от возмездия. Один дрон валялся на боку, у него, будто лазером, срезали крыло с винтом. Хвост второго торчал из широкого оконного проема четвертого этажа.
