Яковлев проговорил:

— Васильке все представил мне в ином свете!

— А как же? Он тогда уже начал сколачивать группу преданных и зависящих от него офицеров, используя тогдашние свои родственные связи в ЦК.

— Вы не представляете, какой груз сняли с моих плеч Ведь я сегодня решил, убрав Маркова, оказав поддержку колонне, связаться с Кадышевым. Попросить его освободить дочь и.., застрелиться! Слово офицера!

Шелехов спросил:

— А почему же тогда не открылся раньше? Получал деньги от Василько?

Вновь голова Яковлева виновато опустилась вниз:

— Вот этого не могу объяснить! Знать бы раньше, что в гибели ребят в Афганистане я не виноват, все пошло бы по-другому! Не было бы никакого Василько, не было этих проклятых денег, не было бы предательства!

— Да, остается надеяться, что, колонне удастся отбиться!

Полковник тихо сказал:

— Если она погибнет, я жить не буду…

— Ну вот заладил одно и то же! Застрелюсь! Жить не буду! Операцию «Факел» кто разработал и организовал? Василько? Василько! Ему и нести ответ! А как доказать его вину, если свидетелей не окажется? Нет уж, ты подожди пока на тот свет перебираться. Выполни сначала свой долг! А чтобы совесть твою успокоить, скажу, не отдай ты распоряжение об отправке колонны на два часа раньше, это сделали бы через командира полка Вычислили мы одного высокопоставленного генерала, связанного с Василько и имеющего здесь, в Чечне, влияние! Но не успели остановить колонну, физически не в состоянии были сделать это! Пока не вышли на связь Василько с неким командиром непримиримых. Греком, в прошлом советским офицером, который сейчас и нацелен на колонну. Только связав их воедино, нам стало все ясно.

Порочный круг замкнулся, и мы смогли действовать! Но колонне это уже помочь никак не могло. И это наша общая беда! Ни одна победа не стоит человеческих жизней, ни одна! Ну а тебя с дочерью и женой, руками Маркова, Василько уже решил убрать. Даже план приготовил!

Маркова вслед за вами. А сам собрался в Латинскую Америку. Будет ему теперь Америка, на Соловках, гаденышу! И не ему одному из тех, кто реально и осознанно предал свою Родину, вскормившую их! Но ладно, мне пора лететь, ты оставайся пока здесь, пока замену не пришлем, думаю, не сбежишь?

Яковлев поднял глаза на Шелехова:

— Да вы что?

— Но с тобой оставлю пару человек. Иначе не могу.

Заканчивай здесь дела и возвращайся! Оформим у меня явку с повинной.

— Спасибо, товарищ полковник!

— Не за что! До встречи! Будет свободное время, пиши мемуары про совместную работу с Василько, лучше подтвержденные документально.

— Я все понял!

— Ну и хорошо! Что семье передать? Ведь обязательно достанут по приезде.

Полковник попросил:

— Если будет время, расскажите им всю правду обо мне. Я сам не смогу. А они должны знать. Должны.

— Как скажешь! Попробую, если случай, конечно, представится. Пока!

А пока полковники беседовали между собой, обстановка на подходе к плато у Расщепленной Скалы неожиданно кардинально изменилась, и действия приняли более динамичный и кровавый характер.

Как только закончился сеанс связи Сергея с полковником Яковлевым, где-то в глубине колонны раздался сильный взрыв, за ним второй, третий, четвертый, длинные автоматные очереди.

— Что за черт? Восьмой, Восьмой, я Первый, Восьмой!.. Восьмой!

"" Но Восьмой молчал, развороченный прямым попаданием кумулятивного заряда противотанкового гранатомета. Молчали и Шестой, и Пятый. Два заряда попали в кузов, где находились солдаты парашютно-десантного взвода старшего лейтенанта Никитина. Их разорванные, изуродованные, горящие тела даже не выбросило из машины. Только старший лейтенант и водитель были еще живы и пытались выбраться из железного плена опрокинутой кабины. Но эстонский наемник хладнокровно расстрелял их из автомата.

Казбеку и его водителю повезло больше. После взрыва мастерской дверь кабины «ЗИЛа» не заклинило. И прапорщик, схватив молодого солдата за шиворот комбинезона, успел вытащить его за собой до того, как кабину прошили длинные автоматные очереди. Закаленный в боях, Казбек не потерял самообладания, мгновенно поняв, что произошло, толкнул перед собой водителя.

— Бегом, пока дым закрывает нас, догоняем «КамАЗ», и в кузов, быстрее, или срежут нас.

Они успели заскочить в четвертый «КамАЗ», где находился расчет зенитной установки. Прапорщик приказал:

— Сбросили тент, быстро!

Солдаты выполнили приказ, и Казбек, развернув установку назад, нажал на гашетки, ударив из двух стволов в том направлении, откуда были произведены предательские гранатные пуски. И он не ошибся в выборе направления цели.

Рутор и два его подельника едва вышли из зарослей леса, как попали под губительный огонь зенитки. Их разнесло в куски от прямого попадания 23-мм снарядов.

— Четвертый, — вызывал Антонов по очереди подчиненных, — неужели?..

Но Четвертый ответил:

— Я Четвертый!

— На связи Первый, что у вас там происходит?

— Сзади, насколько я могу разобрать, — докладывал сержант Кудряшов, — подорваны все машины, сплошной огонь и дым… Зенитная установка открыла ответный огонь.

Тут в эфир вышел Дудашев:

— Первый, я Шестой, слышите меня?

— Слышу, Шестой. Живой? Разъясни обстановку!

— БРДМ, «КамАЗ» с людьми, «летучка» расстреляны в упор из гранатометов и автоматов. Засада! В живых не осталось никого, сами понимаете. Всех, суки, положили! — И Казбек яростно выругался по-чеченски.

— Ты сам-то как цел оказался?

— У меня будку сожгло. Кабину не задело, мы с водителем догнали «КамАЗ». Я ударил из зенитной установки по месту, откуда велся гранатометный огонь, результатов не знаю, но думаю, завалил бандитов. Это все!

Капитан Антонов тут же связался с Яковлевым:

— Полк! Я — Колонна, слышишь меня?

— Я — Полк! Слышу тебя, капитан!.

— Слышишь? Так слушай, полковник! — В голосе Сергея дрожала ярость. — Колонна подверглась гранатометной атаке почти на выходе из ущелья. Последние три машины, включая замыкающую БРДМ, уничтожены.

Мы ответили огнем зенитной установки, но это…

— Люди? — вопросом прервал Антонова Яковлев.

— Люди? Двадцать пацанов сгорели заживо! Где твоя авиация, полковник?

— Звено покинуло полк, вот-вот должно выйти с тобой на связь! Может, тебе до подлета «вертушек» остановиться, капитан?

— А не пошел бы ты на х ., советник хренов?

Антонов выключил станцию, в сердцах сплюнул на пол кабины, вытер запотевший лоб.

— Солдат! — обратился он к водителю. — Держи скорость! Не дергай машину! Ну что так побледнел? Быстро привел себя в порядок, ты же солдат! И это тебе война, дружок, а не дискотека с полуголыми девками, здесь все по-другому! Здесь без крови не бывает! Хочешь жить, держи себя в руках! Как выйдешь из ущелья, рви когти к левому склону. И будь готов ко всему! Пришло время крутых разборок! Держись, солдат, и дай тебе бог выжить! Покидая машину, автомат не забудь и держись меня! Не потеряйся, понял?

— Так точно, товарищ капитан! — Солдат, вцепившись в руль, с мокрым от пота лицом вел свой «КамАЗ» дальше.

— Вот так! И расслабься немного. Если умеешь, помолись. Я не умею!

Раздался сигнал вызова. Антонов ответил:

— Я — Колонна! Слушаю!

— Колонна! Я — Сокол-1!

— Наконец-то! Где вы находитесь?

— Время подлета до плато десять минут. Вижу дым на дороге! Что-то произошло?

Антонов подтвердил:

— Произошло! Нас атаковали!

Летчик спросил:

— Потери есть?

— Половина личного состава и техники!

— Гранатометы «чехи» применили?

— Да! Но об этом как-нибудь позже! Ты вот что, Сокол-1, обойди плато за склонами, так чтобы вас не было ни видно, ни слышно отсюда. Зайдите на него из-за Расщепленной Скалы. Это будет неожиданно для «чехов»!

— Минуту, Колонна, я отдам распоряжение пилотам о смене курса.., дальше, капитан!