— Новый образ тебе весьма к лицу, Сара. Так ведь твое имя?

— Вы можете называть меня как угодно. — она цепко вперила взгляд в бездушную маску, в силах судить о настроении загадочного человека только по его голосу.

— Я бы предпочел называть тебя так, как и зовут.

Мужчина галантно отодвинул высокий стул и позволил ей сесть. Девушка проследила долгим взглядом за тем, как ее собеседник прошел к другому краю стола и сел напротив нее.

— Так значит, Сара. Не хочешь узнать, как можно называть меня?

— Это не имеет особо никакого значения. Для меня Вы лишь новый Хозяин. Ваши циркачи тоже Вас так называют, как я уже поняла. Думаю, ничего нового я не привнесу.

Мужчина глухо рассмеялся. Кажется его тихий смех приглушала именно маска.

— Зачем же так утрировать. И все же я предпочту, чтобы пока ты называла меня просто «Человеком». Я еще не знаю кто или что ты такое, чтобы быть для тебя Хозяином.

— Однако Вы взяли цепь… — но ее перебили.

— О которой, позволь заметить, я тоже ничего не знаю. Что ж… Давай по порядку. О, я так был не учтив. Прошу, отведай что-нибудь с этого стола. Аппетит ведь тебе не чужд, надеюсь? — он артистичным жестом провел по столу, показывая этим, что она может выбрать любое блюдо. Сара по-прежнему не отрывала взгляда от маски и, даже не посмотрев на блюда, притянула к себе первую же тарелку, которая стояла ближе всего. Это было что-то прямоугольное и едко-желтое по цвету, посыпанное какой-то крошкой. Она и впрямь была очень голодна. Девушка опустила глаза, посмотрев на то, что в итоге притянула, и ощущая каким-то третьим чувством, что Маска смотрит на нее не менее пристально и изучаеще, чем она смотрела на него. Сара взяла вилку, нож; на вкус блюдо оказалось, как сыр с какой-то овощной гнилью внутри. Первый ком тошноты подкатил сразу же, но был отослан назад насильным глотком. Сара давно потеряла вкус к жизни и, на удивление Маски, она продолжила есть даже не поведя глазом, без аппетита, механически, запивая водой. Ей нужно было набраться сил, какая разница с помощью чего? Умереть она все равно не может. Эти действия вызвали удивленную и какую-то удовлетворенную усмешку Маски, который склонил голову на бок и соединил пальцы перед лицом.

— Вкусно?

— Съедобно.

— Какая прелесть.

Вновь воцарилось молчание. Человек тоже не побрезговал трапезой, но для себя он выбрал лишь вино, для того, чтобы отпить которое, ему приходилось постоянно отодвигать край маски. Сара заметила это. Только сейчас в свете тусклых ламп и свечей она разглядела страшные борозды шрамов от ожогов, которые восковым панцирем покрывали подбородок и тянулись своими ядовитыми щупальцами на красивую мужскую шею.

— Вы всегда в маске?

— Практически.

— Не снимите даже за столом?

— Пока не вижу в этом смысла, мы еще так мало знакомы.

— Десять лет… Это была шутка?

— Отнюдь.

Девушка замерла, потом снова задумалась, пока ее мысли не прервала Маска, что по-прежнему сверлила ее черным взглядом.

— Я отвечу на любой из твоих вопросов, но давай все же начнем с тебя. Как ни как ты моя гостья. Могу же я узнать о ней больше?

Мордогрыз подскачил к Хозяину, услужливо подливая ему вино в бокал и глупо улыбаясь.

— Трудно рассказать всё кратко.

— Это и не обязательно. Ночь долгая.

Девушка вцепилась прищуренным взглядом в маску.

— Как скажете… — она опустила взгляд на бокал с водой, из которого только что пила. — Это было 220 лет назад. Хотя я не считаю те 10 лет, о которых Вы говорите. Влад… Был моим женихом. Мы тогда жили у северных гор Балтимора. Я была избалованным ребенком, если вообще можно так сказать о ребенке не из знатной семьи. В то время жили немного иначе. Влад был пастухом. Однажды, он прибежал ко мне в ночи весь в крови. Его преследовали солдаты за убийство какого-то человека. Не знаю точно, что именно произошло. Но сейчас я понимаю, что только эгоист мог поступить так. Ведь он мог навлечь на меня беду. Я же убежала в ту ночь вместе с ним, не задумываясь. Но вскоре нас нагнали. Его схватили. Мне удалось спрятаться. Меня не стали искать, я была им не нужна. Моему отчаянию не было предела. К несчастью поднялась буря, и отряд воинов из-за этого решил разбить лагерь в лесу. Влада держали в деревнной клети, воинов было много. Что могла сделать простая девушка? Я так любила его… — Сара осеклась, сжав в ненавистном оскале зубы, но вскоре продолжила, — Мне не у кого больше было искать помощи, разве что у самой тьмы. Я знала, что в горах живет старая могущественная ведьма. Так говорили. Никто к ней не сувался. Это было само воплощение ужаса. В ночи я побежала в горы. Не знала ни дороги, ни как ее найти, но словно что-то вывело меня к ее убежищу. Ведьма почувствовала гостя, и ее фамильяры указали мне путь. Я тогда глупо полагала, что это счастливая случайность и удача.

***

— Какая смелость! Никто сюда никогда не приходит. Все знают, что нет ужаснее существа, чем я! Я любому несу смерть… Что тебе надо, девочка?

Ужасный скрипучий голос… Еще более ужасное существо вышло к ней навстречу из пещеры, вход в которую был отстроен как ветхая изба. Страх и паника обуяли наивную сельскую девушку от корней ее волос до кончиков пальцев. Чистая душа билась в груди перепуганной птицей, просила вернуться назад, пока не поздно, била тревогу! Такого юная девушка еще никогда не исптывала. Она оцепенела от ужаса. Перед ней стояла самая настоящая тьма во плоти!

— Так ты пришла «просить», и как тебе только смелости хватило?! Я никому не помогаю!

***

— В ту ночь она провела темный ритуал, благодаря которому я получила безграничную физическую силу в моменты опасности для того, кому теперь я должна была служить. Взамен я навсегда лишилась свободы. Золотая цепь — физическое тому доказательство. Но разве могло тогда это омрачить мое счастье? Тогда, когда стоя на коленях на тонком снегу у края скалы возле избы ведьмы, я увидела как золотая светящаяся цепь спускается с моей шеи вниз и ведет в самую тьму леса, к моему возлюбленному? Я была без ума от радости, почти не слушала того, что говорит мне старая. Я мчалась назад со всех ног. Тогда от моей ненависти погибли все воины.

***

Красная луна зловеще озаряла черные верхушки елей. Окровавленные изуродованные трупы, оторванные конечности хаотично валялись по всей земле, свисали с веток деревьев. Деревянная клеть была открыта, а на шею перепуганному парню вешалась девушка, смеясь в слезах и говоря что-то о своей вечной любви.

— Что ты сделала?

Она отстранилась.

— Да, я пошла на это ради тебя! Но мы теперь всегда сможем быть вместе, никогда не стареть, а я всегда смогу тебя защитить!

От шеи девушки спускалась на земь, а потом, как змея, поднималась к мужскому запястью светящаяся золотая цепь, фосфорящаяся желтой пыльцой. Влад помнил, как перепугался, когда увидел эту цепь, которая в ночи подползла к его клети и вросла ему в руку. Но кроме него ее больше никто не видел. А воины на его крики о помощи лишь ударили крепко по голове, чтобы не поднимал шума.

***

— Тогда мне казалось, что я по-настоящему счастлива и это мой билет в вечную радость. Я ошибалась. Я не знала, как двулик на самом деле тот, ради которого я пожертвовала всем.

***

Обнимая своего возлюбленного среди этой непроглядной ночи, среди густого черного леса и разбросанных трупов, Сара еще не знала, что обнимает беспощадного тирана.

***

— Вначале все было во имя любви. «Избей того», «избей этого», «отвлеки внимание охранника», ведь «так мы сможем быть вместе, будем счастливы и богаты», а главное, что будет «счастлив Влад». А что может быть прекраснее для влюбленной души, чем счастье избранника? Я делала это. А потом о любви не шло и речи. Я лишь фамильяр, питомец — названий можно так много придумать. В моей крови течет проклятье, я не могу умереть, пока жив мой Хозяин, я буду воскресать до тех пор, пока нужно защищать владельца цепи. Я до последнего буду центральной мишенью, пока это тело не потеряет способность к восстановлению. А владелец может делать со мной всё, что пожелает. Сделку можно разорвать лишь в конце каждого столетия. В том лесу мы обещались друг другу прожить 100 лет в счастье, любви и мире, а после добровольно умереть на закате. Но зачем умирать, когда ты так удобно пристроился? — Сара усмехнулась, взглянув на безмолвную маску, которая слушала ее с особым вниманием, — Конечно, он не разорвал сделку. Влад стал вором, мошенником. Сверхъестественные реликвии, оказалось, стоят гораздо дороже, чем золото или наследие культуры. На этом моя история заканчивается. Теперь новый Владелец цепи — Вы. Можете делать всё, что заблагорассудится.