Мой мизинец превратился в трёхгранный коготь, очень острый, хищно изогнутый, но совсем небольшой. Хорошо, что против воина я применил сопли, а не пытался тыкать его когтями. Предупреждение в описании вполне соответствовало и даже если бы мне удалось рассечь доспех, то длины просто бы не хватило нанести смертельные раны. Поддел ошейник. Незнакомке слегка оцарапало шею, а я потянул на себя. Коготь имел несколько граней, образуя треугольник, и каждая грань была остра словно мономолекуляр. Со звонким цоканьем металл разлетелся, упав в воду.

— Ты и правда чудовище. Водяная ведьма Архераил. Я запомню тебя.

Девчонке становилась лучше с каждой секундой. Она словно наливалась неведомой мощью, тело распрямлялось, становясь более, жестким, пружинящим, а глаза блеснули серебром. Она встала, положила мне руки на плечи, а потом приблизилась и поцеловала, сделав это максимально не по-дружески. Когда я снова увидел её глаза, то в них блестело золото. Они наполнились золотым сиянием, совершенно без зрачков.

Я тронул её щёку и указал на татуировку.

— Это что?

— Это символ рода.

Я отлично знал этот символ, но как? В моём воспоминании это был символ шестого ударного флота. Этот флот набирали только из добровольцев, почти смертников. Им закрывали самые огромный пробои, минимум Альфа +, а чаще внекатегорийные. Прежде чем схлопнуть заражённую звездную систему в экстрамерность, начале нужно было закрыть пробой, остановив рвущихся в наш мир тварей Грани. Этим и занимался шестой флот. С какой жутью они встречались и через что им приходилось пройти, чтобы победить, представить страшно даже мне, лезущему во все дырки и прущему всегда вперед на своем тральщике.

Измененные азур мутациями, многие из них даже не походили на людей. В лучшей альфа бране и обвешанные самыми удивительным артефактами, которые только можно было достать на территории объединенных рас, они покидали флот только мертвыми. А может, и нет? Может кто-то как и я попал в Единство?

Постояли ещё секунду, смотря глаза в глаза, а затем она выпрыгнула в окно, но не упала вниз, а превратилась в огромную, метров под двадцать в размахе крыльев птицу, которая скользнула к висящему на высоте несколько километров нечто. По всей видимости, это был огромный, чудовищного размера боевой корабль в странной компоновке. Зачем сделали так, даже не пытался догадываться. Похожий на древнюю корону царя из сказок, которую надевали на голову, исполин висел над городом и давил в даль силовыми щитами.

У нас было немало круглых кораблей, и это очень удобно для ремонтных баз, имеющих много входов в доки, орбитальные базы и матки роя у ксеносов, но с дыркой по середине делали только орбитальные кольца. Такое ощущение, что этот корабль собирали из множества отдельных зубцов.

Птица превратилась в росчерк и исчезла на корабле. Внизу погибал город. Рядом висели ещё несколько похожих исполинских летающих колец из зубцов, а к ним неслись росчерки и какие-то совершенно невообразимые летающие аппараты. Ни у меня, ни у симбионта не было никаких ассоциаций, а внизу, постепенно поднимаясь, город поглощал туман, в котором виднелось очень нездоровое копошение. Оттуда постоянно вырывались дымные жгуты, перехватывая и утаскивая росчерки, стремящиеся к кораблям и летающие нечто, стартующие с верхних этажей здания.

Была ещё одна странность. Симбионт во снах тоже спал. Он оставался там, на той стороне заснувшего тела, чтобы бодрствовать и следить за обстановкой. Он должен в случае чего разбудить, но никогда не был во снах, но он был. Странно.

Город погибал, а из него эвакуировали людей. С корон стекали силовые щиты и огненная лавина, сдерживающая что-то вдалеке. Висевшие над городом корабли не могли долго сопротивляться напирающему нечто, и выгребая людей из домов, вынуждены были сближаться, усиливая мощь защиты, перекрывая сектора, но отдавая кусок гиперполиса за куском. Места оставалось всё меньше и меньше, туман поднимался, а росчерки и странные летающие аппараты всё реже отправлялись к коронам кораблей, и всё больший процент перехватывали дымные нити, вырывающиеся из понимающегося тумана.

Жуть и чудовищная мощь приближалась, а исполинские корабли могли только придержать, но не остановить разрушительную силу. Нечто шло на город, и плевать хотело на силовые щиты и огненные смерчи, которые давали летающие исполины. А над всем этим светило солнце. Да, не дерево, а именно солнце. Тусклое, сминаемое неведомой силой, но червь-его, солнце!

Проснулся рывком. Попытался дать команду «Спать», но Симбионт сообщил, что звездной крови у меня нет, а без энергии он не может меня усыпить. Вокруг меня суетились люди, я лежал на носилках рядом с приготовившимся к полёту Грифоном.

Глянул в интерфейс Восхождения. Сообщений, что вами что-то получено от Наблюдателя не было. Просто появилась новая Руна. Она просто была. Руна Изничтожения — и традиционные знаки вопроса. Ага, просто знаки вопроса и маленькая пометка, что требует ремонта. Самовосстанавливающаяся. Время ремонта — тоже вопросы. И кто бы сомневался? Очередной раз из снов чего прихватил? И когда это смогу использовать, а самое главное как? Скорее всего это был поломанный ошейник.

Иллиумовый коготь был на откате. Теперь хоть понятно как им пользоваться, правда, удастся использовать тоже не скоро. Коготок то нормальный. По крайней мере разрезал древнюю штуку, которую не смогла с себя снять красотка с золотыми глазами, превращающаяся в двадцатиметровую птицу, летающую на сверхзвуке.Приобретённая руна должна быть, чем-то очень серьезным и ценным, и кто бы подсказал как этим пользоваться? Но спрашивать пока не стану.

У Туга было с больше двух десятков рун, у рыбы больше десяти, а у меня по пальцам можно пересчитать. Зато можно было гордиться качеством и секретностью моей коллекции, и не одной нормальной, о которой можно говорить, и не имеющей изъянов, кроме Корзинки Удовольствий, подаренной Махантом.

Единственная руна, что меня действительно порадовала, и чем я пользовался и об утрате какой руны жалел — это руна умиротворения. Вот она была хороша и проста в использовании и практически без побочных эффектов.

Подошёл перемазанный грязью Леонид, но лыбящийся во всю рожу.

— Очнулся! Как самочувствие? Будешь чудесное спасение за рождение считать или у тебя не так считают? Мы подошли, Народ Разлома по щелям разогнали, думали, что всё. Вместо прохода озеро, ещё и ледяной коркой начало покрываться. А потом твои звери тебя из воды вытащили. Как дерево погасло, то ба-бах, льдины разметало, и тебя из воды за шкирку тащат. Мы тебя в термо-мешок и давай оттуда, пока аборигены по разломам забились.

— Звери?

— Ну да. Волчара и Плешивый. Сейчас в грузовом контейнере отжираются, день пережидают. Аборигены, как только поняли что ты живой, бросились мстить, и нас почти догнали, но появилась четвёрка космических кораблей. Настоящие мать, их, звездолеты, здоровые, напыщенные словно птицы в брачный период, вообще непонятно как летают, и ничего у них ветром не оторвало. Долбанули какой-то штукой прямо перед носом у дикарей. Разломщики полные штаны навалили. Там две горы есть, а между ними восемнадцать километров. Ровную полоску шириной метров в сто и длиной от горы до горы в расплавленный камень превратили. Намёк местные поняли, и от нашей группы отстали. Эти летающие штуки над нами до самого блок поста висели. Просто летели, никого не трогали, ничего не делали. Странно. Как призраки бесшумно. Пока мы тебя тащили, в начале боялись, переживали, а потом плюнули. Куда мы от них денемся? Но нет, ничего. Как только мы до ближайшего блокпоста дошли и наших встретили, они поднялись, и в сторону ночи улетели.

— Ммм, да, — только и оставалось ответить.

Тут что-то не складывалось. Корабли заступились за меня, как за родимого и проследили, чтобы дотащили мою тушку до своих в целости. С учётом того, что я у них борт спалил, выглядело странно. Я бы по голове настучал, а не спасал. Наверняка меня в бесчувственном состоянии узнали, и может тогда, когда я Нимфею в грязь мордой вжимал искали тоже меня, а не девчонку? В том круге не успели наказать, а как тогда узнали что я буду здесь, и как понять? Тело то новое. Вряд ли они испугались трёх десятков бойцов в тяжёлых кидо, раз смогли перед дикарями черкануть полоску расплавленного камня в восемнадцать километров. Скинь они пяток оборванцев к нам на голову, каких мы на мосту со Штормом и Склизкой прибили, без засады мы бы не справились.