Руки, разжимающие следующие предметы оружия сжались и замерли. Испытание было закончено. До открытия следующей тройки оставалось ещё сорок семь минут, но продержаться это время в полном контакте с двумя, ничем не уступающему моему телами было нереально. Тем более, если первое время нужно было только рожи корчить и от летящего говна уворачиваться, то последние удары я получал уверенно, в полный контакт.

Вывалился из овала круга, тяжело дыша и радуя мир целой коллекцией гематом. Я и так вытащил целых шесть предметов. Это в три раза больше, чем всё, что удалось до этого. Мой симбионт однозначно давал только один вариант, что моя совесть чиста. При такой прогрессии самостоятельного поведения у клоунессы и тётки, мне не удалось бы продержаться до следующего открытия рук и выдачи предметов, с вероятностью девяносто девять и девять девяток после запятой.

Почти выполз из овала входа, и меня подхватили, уложив на носилки, а дружная группа медиков добросовестно охала над моими синяками, под внимательным взглядом двух сотен немигающих глаз.

— Ты чудовище, — покачала головой Гадюка, когда несколько человек в костюмах химзащиты укладывали вышвырнутые мной и девицами предметы в бронированные контейнеры.

Пока дрался, в проход набежала целая куча народа, и даже притащили мобильный медблок и установили два гаусс ротора. В меня полетела руна с пальцев подруги, а симбионт сообщил, что меня хотят усыпить и подлечить, я согласен? Да? Нет? Я был согласен и спокойно заснул.

Я традиционно, почти всегда, так случайно получалось, что ночевал у старшегоспециалиста научного отдела. Змеи на голове как обычно не шипели, хотя и внимательно следили. Среди ночи Гадюка вскочила и голяком бросилась к огромному экрану на половину стены. Он включился. На экране стоял Вепрь, а рядом за столом сидел его помощник, который руководил тут всей хозяйственной деятельностью.

Взгляд Рикса прошёлся по обнаженной, взбудораженной подруге, с шипящими на голове змеями, в глубину комнаты на меня, удивленно смотрящего с кровати. По серьезности лица руководителя было видно, что голое тело подруги сейчас не имеет никакого значения.

— Ведение, — коротко одолжилась она.

— Сколько? Сколько времени? — коротко спросил Вепрь.

— Много. Уже скоро.

Кивнули и экран выключился. А дальше мы одевались в прыжке и неслись по коридорам наверх. Выскочили из главного входа в орудийную башню. Нас уже ждало небольшое, но очень скоростное транспортное средство. По дорожке и кабинке на тросе к орудийным башням добирались только пешеходы, а всё тяжелое оборудование, снаряды и припасы привозили грузовиками по длинной и извилистой дороге. По ней мы и мчались к основному блоку, где располагались кабинеты командиров поселения.

Формально я не был подчинённым местного начальства, но ничего не сказал, а присоединился к суете. Меня вводили в курс дела пока рамочно, как я понял, упала какая-то капсула с колонистом, и в самую задницу. А меня, как главного специалиста по выживанию в подобных местах просят о помощи. Мне нужно было срочно выдвигаться и забирать колонистов. Где чего и куда было непонятно.

В кабинете Рикса я увидел пару его помощников, Леонида, Нимфею и Здоровяка.

Вепрь начал без приветствия:

— Архераил, просто пока посмотри на карте. Здесь четырнадцать капсул с колонистами. Здесь грузовой криптор. Есть идеи? — и показал на стену.

Почти всё пространство стен было покрыто экранами, на которых отображались карты территории землян с перемещающимися значками, схемы и цифры хозяйственной деятельности. На экране, который показал начальник, уже без всякого глубокого знания, просто по значкам, было понятно, что дело тухлое. Колонисты упали посреди огромной территории, заросшей очень злобной растительностью, вроде разрывника и населённой не менее злобной живностью. Рикс продолжал рассказывать:

— Нас отделяет бесполётная зона. Сейчас шторма и с моря облететь не получиться, а если со стороны центра круга, то часов десять. Придётся залетать почти до центрального древа. Здесь всё пересечено бесполетными зонами. Почти везде только пешком. Если в мангусах и бегом, то это часов семь, не меньше. Сброс был восемь минут назад. Капсулы обычно открываются через полчаса — минут сорок, в зависимости от состояния тела. Если они сразу пойдут бродить по лесу, то звери сожрут наверняка, но чаще ещё некоторое время тупят и вылезают на прогулку часа через два, но мы всё равно не успеваем. Сюда же выдвинулись дикари, отсюда, отсюда и отсюда, судя по предыдущему опыту, — показывали мне на огромном экране, с картой.

— А они как добираются? — уточнил я.

— Тоже пешком. Там жуткие завалы камней, пещеры и аномальный для этого холода лес. Месиво из глыб, корней и стволов по три метра в охвате. Даже кархи, которые по горам не хуже козлов скачут, там бесполезны. В силовых кидо бегать быстрее, но там просто не пролезешь. Поэтому и берём мангусы. В них есть усиления, но радикально проблему не решит. Гадюка, рассказывай, — передал слово рикс.

— Когда мы спали с Архераилом у меня было видение, но я сразу всё забыла. Это неправильно. Просто помню, что людей много, и что-то странное.

— Совсем никакой конкретики? — удивился Вепрь.

— Да, просто много людей, — подтвердила она, а змеи на голове дружно зашипели.

— Старшему специалисту научного отдела Гадюке приходят видения, когда есть возможность спасти того, кто должен погибнуть. По нашим расчётам спасти никого нельзя. Но видение было, а это значит есть способ, но мы не знаем как, — объяснил суету рикс.

Нимфея зло сжимала губы, при словах рикса, что змееголовая у меня под бочком видения рассматривала. Прямо почувствовал, как запахло змеиным супом.

— В вашу червь! Зато я знаю, — ответил главе города.

Только осталось, что выругаться. И действительно, цепь событий опять складывалась. В той жизни у меня был город Хастров, с подаренным домом и мирной жизнью, а потом меня отправились в рейд за потерянной капсулой. Я уже знал, что надо. Человек и зверь в силе и выносливости сравниться никогда не сможет. Когда я с Кусем вытаскивал колониста из похожей местности нас опережали тавры, и чтобы их остановить, я отпускал своего найтволка вперёд. Он минут десять отгонял человеко-быков от капсулы, пока мы бежали на помощь. Пока обдумывал свои мысли. Рикс внимательно следил за моим задумчивым молчанием, а я просчитывал в голове варианты. Мы не успеем. Точно не спасем. Надо посылать другую спасательную экспедицию. Я так уже один раз делал. Какая разница, будет это волк или медвегрыз, и десять минут тавров пасти или несколько часов от аборигенов и теневых тварей людей оберегать? Глянул на тактическую карту и часы. До того, как игг-древо начнёт гаснуть, оставались минуты, и я сказал:

— Надо зверей выпускать…

— Не понял? — ответил мне начальник.

Что сказать? Неожиданно. Опять смог удивить, впрочем, как и всегда. Предложи удар абсолютом, удивились бы меньше. Помимо интересующей нас карты в комнате было ещё несколько экранов, на которых отображалось множество информации. Секретом то, что у меня мозги могут работать с электроникой, для начальников не было. Леонид, конечно, доложил, не всем, и наверняка он и его парни не распространялись о том, как я Захватчиком управлял, но рикс и его команда знала. Поэтому просто пощёлкал изображения на стене, пытаясь составить у себя в голове маршрут, посмотреть фотографии и на ускоренной пробежал несколько роликов, где был заснят участок местности, когда туда летал Грифон со стороны моря, пока штормов не было.

Было очень похоже на то место, где мы с Кусем тавров гоняли, спасая колониста. Огромный лес, среди тундры, который неожиданно вырос на изломанных завалах каменных глыб и посреди холодных земель. Набравшись знаний, чтобы и самому понять и Плешивому передать, побежал к грузовому контейнеру, который облюбовали звери. Я знал, что волчара и медвегрыз отлично прижились на территории складов и с наступлением темноты бродили по территории грузового терминала. Они на пару выпрашивали у зазевавшихся работников «чё» пожрать, а днём забирались в контейнер. Работники вначале пугались, а потом начали таскать диковинным зверюгам кучу жратвы. Кстати, Кусь первое время ел только свежатину, отказываясь от вяленного мяса и пищевых концентратов, а этот волчара жрал всё подряд, совершенно не перебирая.