Уходить, глядя, как наглый мальчишка, распахнув свои странные крылья, стоит на стене, полностью открытый для стрел, и знать, что ничто его сейчас не достанет.

Войско откатывалось от замка, с трудом собиралось в отдельные кучки и постепенно растворялось в снежной пелене.

– Такая вот история… – Златко сидел в комнате, где обычно собиралась вся семья, когда Бэррины хотели уединиться только с теми, кто находился с ними в кровном родстве. Иногда ее еще называли «семейная зала».

Разговор с родственниками состоялся не сразу, а куда позднее.

Чародеи противника были правы, Синекрылый с компанией долго не продержались. Еще пару минут, потом сил хватило разве что слезть с мест, на которых они так эффектно стояли.

Юный Бэррин вообще подозревал, что смог спуститься с зубца только за счет своих крыльев. Они, как всегда, когда нужно, поддерживали его.

Вокруг было очень много людей. Отец, братья, куда же без ма… только голоса начали отдаляться, а потом и вовсе уже перестали звучать… Златко лишь растерянно оглянулся и успокоился, заметив, что все члены его великолепной пятерки тут же, сидят на полу, опираясь на что попало. Лица бледные, растерянные, глаза закрываются, но живые, а это значит, ему не придется отвечать перед самим собой за то, что не сберег друзей.

Пришли в себя юные чародеи лишь на следующий День. Уже в кроватях… Правда, еще ощущалась легкая слабость и абсолютное отсутствие памяти. С того периода, как они слезли со стены, они уже ничего не помнили. Синекрылому пришлось хуже всех, но как ни странно, он первый выполз из своей комнаты. Не успел он дойти до лестницы, как его перехватил Тони и потащил в столовую, на ходу отдавая приказы всем встречавшимся на его пути слугам, чтобы нашли родителей и Эрила. В результате этой активности родные уже топтались там, когда братья вошли.

Сначала началась привычная суматоха, поцелуи объятия, мама даже попыталась запихнуть ему в рот что-то из еды. Есть Синекрылому не хотелось, но разве против напора Всеславы устоишь?

– Ну какой же ты бледный, какой бледный! – причитала она.

Наконец средний из братьев Бэрринов решил, что пора заканчивать этот балаган, бросил ложку на стол и строго посмотрел на всех, включая мать.

– У меня есть к вам очень серьезный разговор.

– Какой? – удивился Тони.

– А я думал – надолго ли тебя хватит? – ухмыльнулся Эрил, опираясь плечом о шкаф. Потом выпрямился и добавил: – Давайте перейдем в семейную залу. Думаю, там будет удобнее. И там нас никто не побеспокоит.

– Ага… – немного отрешенно произнесла Всеслава. – Надо только отдать приказ, чтобы накормили твоих, мой мальчик, друзей.

– А под «твоим мальчиком» ты кого, ма, имеешь в виду? – вновь заулыбался Тони. – Мы все с друзьями.

Второй из братьев тоже пригласил к себе кого-то, только приехали они уже в разгар праздников.

– Всех! – почти рявкнула Всеслава и командирским тоном раздала нужные указания, уже направляясь за мужем и сыновьями в другую комнату.

И вот теперь Златко сидел перед самыми близкими ему людьми и пытался твердо, четко и безэмоционально рассказать всю историю: начиная с проклятия и того, что послужило ему причиной, до того, чем кончилась поездка к могиле шамана Эзгио. И самое главное – сказать о том, что он понял, находясь в подземелье под Синими Крыльями.

Надо признать, что как только разговор коснулся действительно серьезных вещей, все, даже легкомысленный Тони, слушали очень внимательно, не перебивая без надобности, и все понимали…

По мере рассказа на лицах Бэрринов выступало все большее потрясение.

У них не было того времени, что было у Златко, чтобы преодолеть шок. И надо сказать, история впечатлила всех.

Впрочем, удивился и сам Синекрылый. Он ожидал куда большего взрыва эмоций. Даже обвинений в клевете. Однако после того как средний Бэррин закончил свой рассказ, воцарилось лишь молчание. Даниэль прикрыл глаза, и его брови чуть сдвинулись. Эрил сжал руки в кулаки, а Тони, возможно, в первый раз в жизни боялся произнести хоть слово.

– Что ж, что-то подобное я и подозревал, – наконец вздохнул глава семейства.

– Па?! – одновременно и с одинаковой интонацией повернулись к нему сыновья.

– Да, мальчики. Когда очередной Бэррин встает во главе Синих Крыльев, – Даниель потер лоб, – ему становятся доступны секретные архивы семьи…

– Есть еще архивы?! – Синекрылый чуть не подскочил на кресле. Как же так – а он с его любовью к истории о них ничего не знал!

– Да, Златко. – На лице главы рода не отразилось даже усмешки, хотя его, несомненно, позабавила реакция сына. Или напомнила свою собственную в тот момент, когда он сам услышал эту новость. – Есть небольшой секретный архив, который передается только от владельца Синих Крыльев к наследнику. Я не хочу нарушать традицию, но кое-что открою. В числе прочих документов в этих бумагах есть письмо Родрика Бэррина тем, кто будет владеть замком… Очевидно, наш предок очень боялся, что мы попадемся в ту же ловушку, в какую попал он… Он прямо об этом пишет. Только я до этого думал, что он имеет в виду… что-то вроде высокомерия – как же это объяснить? – что мы зазнаемся, уверившись в своей непогрешимости и благородстве… Поэтому он прямо написал, что Синие Крылья, вернее, земля и деньги на строительство замка, получены не только за заслуги, но и за одно весьма гнусное дело… Как ты сказал, Златко? Плата за предательство?

– И не только, – тихо кивнул юноша.

– Вот именно. Родрик не указывает, что он конкретно имел в виду, но написал об этом так, что истолковать его слова иначе невозможно. Теперь мы знаем, что он имел в виду.

Златко на миг сжал губы, когда в голове мелькнула мысль: хорошо, если их род ограничится только одной подобной тайной. А ведь вряд ли это так… Хотя бы потому, что никто из магов, кроме Адриана, не дожил до преклонных лет. «Мы такие, как все… ничем не отличаемся», – подумал парень. И почему-то от этой мысли вдруг стало легче. Нет, он нисколько не тяготился тем, что ему надо было всегда держать очень высокую планку, но… все же почему-то на душе стало как-то проще.