Тетя милостиво согласилась подождать с разборками, пока последняя повозка не покинула тесной улочки. Затем пригласила нас войти в дом, поскольку в соседних домах уже зажигались окна, а некоторые особо любопытные соседи поспешили выйти на позднюю незапланированную прогулку. На кухне Зальфия первым делом вытащила бутылку мутного самогона, достала с полки три стопки и разлила отвратительное пойло, после чего повелительно кинула мне:

— Пей!

— Еще чего! — возмутилась я. — Тетя, ты же знаешь, как я не люблю крепкий алкоголь.

— Увы, но все чаще мне кажется, что я ничего о тебе не знаю. — Зальфия чокнулась с Вашарием, который нехотя поддержал ее, и одним глотком отправила в себя содержимое стопки. Занюхала рукавом пиджака и налита себе еще, пробурчав: — Ну и перетрухнула я сегодня. Когда в окно влетела летучая мышь, я подумала — бывает. Но когда на глазах она начала превращаться в лысого гнилозубого урода, я всерьез обеспокоилась своим душевным здоровьем. И запах! Дорогуша, как ты с ним встречаешься? От него же воняет на весь Озерный Край!

— Да не встречаюсь я ни с каким вампиром! — потеряв терпение, рявкнула я. — С чего ты вообще это взяла?

— Дык он так сказал. — Зальфия выпила еще и с несколько осоловелым видом икнула. — Мол, передай своей племяннице, что я с нетерпением жду нашей следующей встречи. И тогда она узнает, что такое настоящие объятия и поцелуи. И записка. Да! Он передал тебе письмо и цветы! Куда же я их засунула?

Зальфия скрылась в гостиной, откуда через несколько секунд принесла две черные розы и запечатанный конверт.

— Две розы, — задумчиво пробормотал Вашарий, который не участвовал в разговоре, но внимательно прислушивался к нему. — Четное число обычно дарят на похороны.

Я трясущимися от волнения руками распечатала послание, от которого нестерпимо пахло каким-то приторно-сладким ароматом, навевающим думы о кладбище.

Почерк у Рашшара, а я не сомневалась, что именно он посетил мою тетю, оказался на удивление четким и разборчивым. В записке было всего три фразы: «Сначала я отниму у тебя всех, кого ты любишь. Потом приду за тобой. Жди, человечишка, и молись своим богам о быстрой смерти».

Наверное, я переменилась в лице, когда прочитала это. Вашарий без спросу выдрал у меня из рук письмо и быстро пробежал его глазами. Затем, не спрашивая позволения у Зальфии, налил нам всем по очередной порции алкоголя. На этот раз я не стала отказываться, одним глотком отправив внутрь мутную жидкость с резким специфическим привкусом. Закашлялась от непривычки и устало опустилась на ближайший стул.

— Уважаемая Зальфия, — внезапно подал голос Вашарий, видимо осознав, что я пока не в состоянии говорить, — а как вы отнесетесь к небольшому путешествию? Киота давно хотела показать вам, как она устроилась в столице. Не желаете навестить ее?

Я удивленно посмотрела на приятеля. Надо же, а я даже не подозревала об этом моем желании. При всей моей любви к тете я не выдержу ее присутствия рядом столько времени. Ведь ее наверняка придется поселить у меня в квартире, поскольку она не признает гостиниц, в которых, по ее словам, слишком дурной запах от множества тел. Боюсь, от такого соседства я уже на следующий день сама взвою волком. И тут же охнула от пронзительного ужаса. Неужели приятель думает, что Рашшар вернется за тетей? Он ведь пообещал отнять у меня всех, кого я люблю. А Зальфия заменила мне мать. Нет, пожалуй, ей точно не следует оставаться в Микароне.

— Да ну! — Зальфия раздраженно отмахнулась от предложения Вашария. — Я не могу оставить дом без присмотра. Цветочки поливать надо, огород пропалывать.

Я скептически кашлянула. Какие такие цветочки, интересно? Та полузасохшая герань на ее письменном столе? Сколько себя помню — столько она была на грани гибели. Странно, я думала, что стоит мне только уехать от тети, как несчастное растение наконец обретет покой на ближайшей помойке. А огород — это вообще отдельная песня. Тетя отродясь не признавала грядок. Ей больше по душе были сорные травы, растущие без всякого порядка, да колючее буйство разросшихся кустов, за которыми никто и никогда не следил.

— И все же я настаиваю, — мягко проговорил Вашарий, но вот только от его нарочито спокойного тона у меня пробежал колючий холодок по позвоночнику.

Зальфия открыла было рот, чтобы возразить, но неожиданно промолчала, внимательно посмотрев в глаза моему приятелю. Понимающе указала на записку, которую тот по-прежнему сжимал в руках.

— Что, настолько серьезно? — тихо спросила она. Дождалась утвердительного кивка и устало вздохнула. — Ну что ж, надо так надо. В любом случае это лучше, чем если бы меня опять посадили под домашний арест. А за тобой не заржавеет, так?

Вашарий слабо усмехнулся и едва заметно склонил голову, нисколько не возражая против взятого тетей фривольного тона.

— Ну и на какой день намечен отъезд? — спросила Зальфия, зябко растирая плечи. — Денек-то хоть на сборы дашь?

— Боюсь, что нет. — Вашарий с лживым сочувствием вздохнул. — У тебя есть час. После чего, хочешь или нет, но ты отправишься с нами в Нерий. Не беспокойся, если что забудешь — мои люди смогут передать.

Я испуганно сжалась, ожидая, что уж подобного откровенного шантажа тетя точно не потерпит и устроит грандиозный скандал. И тем больше было мое удивление, когда Зальфия, не теряя времени даром, метнулась к себе в спальню и чем-то загрохотала там, видимо восприняв слова моего приятеля со всей серьезностью.

— Как тебе удалось? — потрясенно прошептала я, памятуя об остром слухе тети и стараясь говорить как можно тише. — Я уж думала, что она бутылку с самогоном о твою голову разобьет, когда ты приказывать начал. Не ожидала, что тетя так легко сдастся.

— Она оборотень, — с покровительственной улыбкой объяснил мне Вашарий. — То есть наполовину волк. А у животных всегда сильно развито чувство иерархии и инстинкт самосохранения. Кстати, последним качеством и тебе не мешало бы обзавестись. Так или иначе, но Зальфия понимает, что слабее меня как в физическом, так и магическом плане, не говоря уж о социальном. Поэтому я — имею право приказывать ей. А она — обязана подчиниться. Можно, конечно, огрызнуться, но смысл? Лишь зря потеряешь время, когда оно на вес иридия.

— Вот как? — недоверчиво протянула я. — Но все равно как-то странно. Я ожидала более отчаянного сопротивления.

— Киота, уж прости, но ты никогда не отличалась большим умом! — крикнула из спальни тетя, доказывая, что прекрасно слышит наши перешептывания. — Тебе же нерийским языком объяснили, что к чему. Дура я, что ли, оставаться здесь, когда где-то рядом бродит оживший мертвец с весьма недвусмысленными намерениями поживиться чьей-то плотью? Знаешь ли, многие вампиры считают кровь оборотня настоящим деликатесом. И потом, я действительно никогда не была в столице.

И тетя вновь чем-то загремела у себя в комнате, по-моему от усердия решив заодно переставить мебель.

Я сгорбилась на своем стуле, больше не решаясь беспокоить Вашария вопросами, поскольку не хотела, чтобы тетя была в курсе свалившихся на меня бед. А их действительно оказалось слишком много. Даже не знаю, за что браться в первую очередь. Реанимировать свою почти погибшую частную практику, на открытие которой было потрачено столько денег, и заодно еще раз выяснить отношения с матерью Дольшера? Отправиться на Варрий, найти там священную змею и спросить, что означает внезапно вернувшийся дар? Сосредоточить все силы на поисках матери? Или же остаться здесь и попытаться разобраться, какой некромант и с какой стати вдруг околдовал мою семью и имеет ли он отношение к недавнему покушению на меня? Н-да, умею я влипать в неприятности, ничего не скажешь!

— Не беспокойся. — Вашарий без слов понял причины моего дурного настроения. Подошел, ласково привлек к себе и бережно чмокнул в макушку. — Все наладится, Киота. Верь мне. Главное, что у тебя есть я. Не знаю, как Дольшер, а я всегда буду рядом.

— Спасибо, — растроганно пробормотала я. Вспомнила про своего желтоглазого красавчика и горько усмехнулась. — Да, насчет Дольшера. Он обещал устроить мне романтический ужин по возвращении в Нерий. Надо бы его предупредить о том, что я приеду не одна.