Ресторанчик под названием «Марко Поло» оказался малопривлекательным заведением: кричащая окраска стен, неизвестно почему саманная внутренняя перегородка и, наконец, невкусная пища. Осторожная Биргитта заказала национальное афганское блюдо «палан»: кусочки вареного мяса под грудой риса со специями.

Да, Кабул не был городом для гурманов... Получить приличную еду можно было только в «Интерконтинентале». Во всех других заведениях иностранец мог быть уверен в том, что по окончании трапезы в желудке начнутся колики.

Биргитта выпила три порции «Джи энд Би» и графин афганского вина, способного вызвать рвоту даже у страуса. Глаза ее блестели, пальцы извивались, как если бы жили своей собственной независимой жизнью, губы чуть припухли. Все это помогало забыть о ее дурацкой бритой голове.

Немка склонилась над столом и негромко сказала:

– Хорошо бы покурить да заняться любовью, но времени уже нет. Мне пора идти к сожителю.

Казалось, она полностью забыла о сделке, предложенной Малко.

– А он кто?

Вопрос Малко прозвучал совершенно индифферентно.

Биргитта недовольно надула губки.

– Полковник. Тоже немец. Особенно симпатичным его не назовешь, но он оказывает мне услуги в разных делах: достать документы и тому подобное. Кроме того, он поселил меня в однокомнатной квартире. Но все равно он мне надоел.

Она схватила руку Малко и сжала ее ладонями.

– Мне больше не хочется с ним встречаться. Мне хорошо с тобой. Этого еще не хватало!

– Все же иди, – сказал Малко. – Лучше его не злить. Если вы рассоритесь, у тебя могут возникнуть неприятности.

Лицо Биргитты приняло жесткое и одновременно озорное выражение.

– Нет, со мной он совсем теряет голову и даже курит гашиш. – Она засмеялась. – Послушай, я бы хотела, чтобы ты присоединился к нам. Без тебя мне с ним будет слишком скучно. Согласен?

Малко заколебался. Риск был велик.

– Только ты ничего не говори ему о моих делах...

Она пожала плечами.

– Я не сумасшедшая. Жду тебя в «Двадцать пятом часе» минут через пятнадцать.

Они вышли вместе. На улице она прижалась к нему и быстрым движением провела своим плоским и острым, как змеиное жало, языком по его губам и зубам, затем побежала вперед. Малко шел под деревьями парка Шар-И-Нау. До «Двадцать пятого часа» было метров сто. Он поднял голову к усыпанному звездами небу. Возможно, он вышел на след генерала Линь Бяо. Но какой непредсказуемой и трудноуправляемой могла еще оказаться Биргитта.

Биргитта танцевала одна посередине площадки, с каким-то неистовством и безумным блеском в глазах выбрасывая руки в разные стороны. Раззадоренный ею филиппинский оркестр так разошелся, что разговаривать можно было с большим трудом, только крича в ухо. Казалось, что молодая немка подключена к мощному трансформатору. Время от времени ее узкие бедра ритмично вздрагивали. Надменная и отрешенная, она, казалось, полностью игнорировала всех присутствующих.

Два афганца смотрели на нее как на перевоплощенного пророка. Обильный макияж странно контрастировал с бритой головой. Впрочем, в стране, где солдаты сурьмят глаза...

Оркестр внезапно замолк, как бы оглушив сам себя. Биргитта сделала еще несколько змеиных па, затем, пританцовывая, подошла к Малко, который сидел в баре на табурете. Залпом выпила глоток неразбавленного виски и взяла Малко за руку.

– Потанцуем? Его пока нет.

Музыканты заиграли слоу.

Прильнув к Малко, немка танцевала с очаровательным бесстыдством молодой обезьяны. Он испытывал странное ощущение от прикосновения бритой головы к его подбородку. Обдав Малко запахом «Джи энд Би», она жарко шепнула ему на ухо:

– Мне хорошо с тобой.

Она целиком отдалась во власть музыки, обнимая его за шею. В полумраке одной из кабин Малко вдруг разглядел Афсане в компании трех черных, как уголь, афганцев. Молодая афганка бросила на него непроницаемый взгляд и тут же, взяв в руку бокал, отвернулась. Слишком поспешно, как показалось Малко.

– Ты знаешь эту девушку? – спросила Биргитта.

– Нет, – ответил Малко.

– Тогда попытай счастье... Она тебя так пожирала глазами...

Биргитта подняла голову, прервала танец, прижалась к нему и поцеловала долгим, искусным поцелуем.

Красивая развратная самочка, но не эгоистка.

– Сейчас я кого-то тебе представлю, – вдруг сказала она. – Одного француза. Он может подойти для этого дела. Если договоримся, я доставлю твой пакет до границы и сразу же вернусь. Так ты мне дашь тысячу долларов?

Малко решил немного позабавиться.

– А если не дам, то ты откажешь мне в любви?

Она резко отшатнулась от него с таким сердитым лицом, что он подумал: сейчас последует пощечина.

– Я не шлюха, и заниматься с тобой любовью мне хочется только потому, что ты мне нравишься. Пойдем.

– Куда?

Она потянула его к двери с мужской силой.

– Сейчас же идем, иначе можешь убираться, и больше мы никогда не увидимся.

От выпитого виски у Биргитты изменился тембр голоса. По ее глазам он понял, что спорить бесполезно.

На улице было холодно. Биргитта повернулась к нему.

– У тебя есть машина?

– Да.

Она села в «тойоту» рядом с ним.

– Куда поедем?

Немка гортанно засмеялась.

– Можно прямо здесь, если хочешь. Неплохое развлечение для портье «Двадцать пятого часа»!

Малко быстро поехал в сторону Голубой мечети.

– Почему такая спешка? – спросил он.

– Чтобы ты не считал меня шлюхой.

Он повернул налево, в сторону своего отеля.

– Куда ты едешь? – спросила она.

– В «Интерконтиненталь»...

Она но произнесла ни слова до самого выезда из города, лишь закурила сигарету и положила руку на колено Малко. Сидела она так неподвижно, что он даже подумал, что она заснула. Но тут немка нарушила молчание.

– Я не хочу идти в «Интерконтиненталь». Все обратят на меня внимание, и Курт узнает. Давай ко мне! Развернись.

Малко повиновался. Они проехали молча метров сто, затем Биргитта выругалась сквозь зубы:

– Нет, ко мне нельзя. Мой бача[2]такой подонок, что все сообщит Курту.

– Тогда вернемся в «Двадцать пятый час».

– Нет, едем в «Грин», – сказала Биргитта тоном, не терпящим возражений.

Они поехали в обратном направлении. Немка замурлыкала какой-то мотив.

В «Грин-отеле» она пошла вперед и, постучав в одну из дверей, сразу же открыла ее и втолкнула Малко в номер. На полу перед низким столиком сидел юноша с длинными светлыми волосами а-ля Иисус Христос. На нем не было ничего, кроме набедренной повязки. Звучала индусская мелодия. В губах он плотно держал мундштук кальяна.

Малко уже встречал его в этом отеле во время своих обходов гостиниц хиппи. Юноша повернул голову и совершенно безразлично посмотрел на них.

Биргитта чмокнула его в щеку.

– Можно воспользоваться твоей постелью?

Не вынимая мундштук изо рта, он улыбнулся и показал рукой на широкую кровать в глубине комнаты. Биргитта чуть усилила громкость проигрывателя и стянула через голову свитер. Затратив на раздевание двадцать секунд, она радостно прыгнула на ложе и позвала Малко.

– Иди ко мне...

Хиппи продолжал курить, как если бы они вообще не существовали. Малко снял куртку. Такой сеанс любви «по команде» не очень-то вдохновлял его. Хотя Биргитта выглядела более чем соблазнительно. Раздевшись под ее ироническим взглядом, Малко лег и тут же оказался припечатанным спиной к постели.

Он испытал странное чувство, когда ощутил кожей живота прикосновение ее бритой головы. Привстав над ним на четвереньках, она принялась медленно целовать все его тело. Теперь Малко уже не обращал внимания на необычность обстановки. Наконец она легла на него. Она была сложена, как мальчик-подросток, а талия ее была так тонка, что он мог бы обхватить ее ладонями.

– Давай, – сказала она.