«Какова же будет моя судьба после убийства Орлова? Останусь ли я жив или погибну?» Он затряс головой, будто пытаясь отмахнуться от мысли, как от назойливой мухи. Нельзя предаваться унынию. Ему нужно еще многое обдумать.

«Каким же способом убить Орлова? В доме графа есть оружие: Шарлотта скажет мне, где оно хранится, или же сама принесет пистолет. Если не получится, то на кухне, наверняка, полно ножей. Да и руки у меня имеются»

Он размял пальцы.

«Придется ли мне зайти в дом или Орлов сам выйдет наружу? Следует ли мне убить и Уолдена? В политическом отношении это ничего не даст, но мне бы очень хотелось покончить с ним. Выходит, тут замешано личное – ну и что из этого?» Пред его глазами встала сцена, когда Уолден поймал ту бутылку. «Ни в коем случае нельзя недооценивать этого человека», – сказал он сам себе.

«Я обязан сделать так, чтобы у. Шарлотты было алиби – никто не должен знать, что она помогала мне».

Замедлив ход, поезд начал приближаться к небольшому сельскому полустанку. По карте, которую Феликс изучил на вокзале Ливерпуль, выходило, что Уолденхолл – четвертая остановка после этой.

Его спутник, прочитав, наконец, весь номер «Полл Молл», положил его рядом с собой на сиденье. Решив, что прежде, чем планировать убийство, надо ознакомиться с последними новостями, Феликс обратился к нему:

– Можно взять вашу газету?

Вопрос явно смутил человека. «У англичан не принято разговаривать с посторонними в поезде», – подумал Феликс.

– Пожалуйста, прошу вас, – произнес его спутник.

Феликс понял, что фраза означала согласие. Он взял газету.

– Благодарю.

Он взглянул на заголовки. Его спутник смотрел в окно. Он по-прежнему был словно не в своей тарелке. Лицо его было украшено... как это называлось по-английски... бакенбардами. Вот-вот, то, что было модно во времена детства Феликса.

«Бакенбарды». Тут Феликса как будто пронзило.

«Ты снова хочешь снять ту комнату? Я сдала ее другому – но я мигом его выпровожу – он носит бакенбарды, а я терпеть не могу бакенбарды».

Феликс вспомнил, что этот же человек стоял за ним в очереди у билетной кассы.

Его охватил страх.

Он загородился газетой, чтобы сосед по купе не увидел выражения его лица. Взял себя в руки и начал размышлять. Видимо, что-то из слов Бриджет вызвало у полиции подозрение, и они стали наблюдать за ее домом, причем самым простым способом – под видом жильца поместили в прежнюю комнату Феликса детектива. Этот детектив видел, как Феликс приходил в этот дом, узнал его и проследовал за ним до станции. Стоя за его спиной у кассы, он слышал, как Феликс просил билет до Уолденхолл, и сам взял билет туда же. А затем сел в тот же поезд, что и Феликс.

Нет, не совсем так. Феликс сидел в поезде минут десять до того, как поезд отправился. Человек с бакенбардами вскочил в вагон в самый последний миг. Что он делал за несколько минут до отправления поезда?

Вероятно, звонил по телефону.

Феликс ясно представил себе разговор сыщика по телефону из конторы начальника станции.

– Этот анархист вернулся в дом на Корк-стрит, сэр. Я у него на хвосте.

– Где вы находитесь?

– На вокзале на Ливерпуль-стрит. Он купил билет до Уолденхолла. Сейчас сидит в поезде.

– Поезд уже ушел?

– Осталось еще... семь минут.

– На вокзале есть полицейские?

– Только пара бобби.

– Этого мало... этот тип очень опасен.

– Я могу задержать поезд, пока вы не пришлете сюда подкрепление.

– Наш анархист может что-то заподозрить и удрать. Нет. Продолжайте за ним следить...

А что теперь они предпримут? Либо снимут его с поезда где-нибудь по пути, либо дождутся, пока он сойдет на станции в Уолденхолле.

В любом случае ему надо немедленно покинуть поезд.

Но как быть с этой ищейкой? Его следует оставить в поезде, так, чтобы он не смог поднять тревоги, а у Феликса было бы достаточно времени скрыться.

«Можно его связать, если бы было чем, – подумал Феликс. – Можно ударить так, чтобы он потерял сознание, но для этого нужен какой-нибудь тяжелый предмет под рукой. Можно задушить, но это требует времени, и вдруг кто-нибудь увидит. Можно было бы сбросить с поезда, но мне нужно, чтобы он оставался в вагоне...»

Поезд начал замедлять ход. "Возможно, они уже ждут меня на следующей станции, – соображал Феликс. – Жаль, что я не вооружен. А у сыщика есть пистолет? Не думаю. Можно разбить окно и перерезать ему горло осколком стекла, но сбежится целая толпа.

Я должен сойти с этого поезда".

Вдоль железнодорожного пути виднелось несколько домов. Поезд въезжал в деревушку или крохотный городок. Тормоза заскрежетали, показалась станция. Феликс пристально всматривался, не видны ли полицейские. Платформа казалась пустой. Локомотив дернулся и остановился, весь в клубах дыма.

Из вагонов начали выходить пассажиры. Мимо окна, где расположился Феликс, прошествовало семейство: женщина со шляпной коробкой, высокий мужчина в твидовом костюме и двое маленьких детей.

"Я мог бы сбить сыщика с ног, – думал Феликс, – но голыми руками трудно по-настоящему сильно ударить.

Полиция может подстроить ловушку на следующей станции. Мне обязательно нужно сойти с поезда".

Поезд засвистел.

Феликс поднялся.

Детектив выглядел испуганным.

– В поезде есть туалет? – спросил Феликс.

Сыщик не ожидал такого вопроса.

– Мммм... конечно, должен быть, – промямлил он.

– Благодарю.

«Он не знает, можно ли мне верить», – подумал Феликс.

Он вышел из купе в коридор.

Побежал в конец вагона. Поезд запыхтел и дернулся вперед. Феликс оглянулся назад. Детектив высунул из купе голову. Феликс вошел в туалет и снова вышел. Сыщик продолжал наблюдать. Поезд набрал скорость. Феликс двинулся к двери вагона. Детектив помчался по нему со всех ног.

Повернувшись, Феликс изо все силы ударил его в лицо. Сыщик запнулся. Феликс саданул его в живот. Какая-то женщина закричала. Схватив сыщика за лацканы пальто, Феликс потащил его в туалет. Тот отчаянно сопротивлялся и сумел здорово ткнуть его меж ребер. Поезд продолжал набирать скорость. Взяв обеими руками голову детектива, Феликс шмякнул ее о край раковины. Один раз, другой... Полицейский осел. Феликс бросил его и вышел из кабинки. Прошел к двери, открыл ее. Теперь поезд мчался на порядочной скорости. С другого конца вагона на него смотрела женщина с белым от страха лицом. Феликс прыгнул. Дверь за ним с грохотом закрылась.

Приземлившись, он споткнулся, но удержал равновесие. Поезд уносился прочь, быстрее и быстрее. Феликс направился к выходу из станции.

– Немного поздновато сошли с поезда, – заметил билетный контролер.

Феликс кивнул и протянул ему билет.

– По этому билету вы можете проехать еще три станции, – объяснил контролер.

– В последнюю минуту я передумал.

Внезапно раздался лязг тормозов. Они оба посмотрели на рельсы. Поезд замедлял ход: кто-то, видимо, нажал на аварийный тормоз.

– Эй, что там происходит? – спросил билетер.

Усилием воли Феликс заставил себя небрежно пожать плечами.

– Обыщите меня, если хотите, – бросил он.

Ему хотелось бежать прочь, но это было бы самым худшим из всех возможных действий.

Билетер заколебался, раздираемый подозрением и беспокойством за поезд. Наконец, он произнес:

– Подождите здесь, – и бросился вдоль платформы.

Поезд остановился в паре сотен ярдов от станции. Феликс смотрел, как контролер пробежал платформу и спустился вниз по насыпи.

Огляделся вокруг. Он был один. Быстрым шагом он покинул пределы станции и вошел в городок.

Несколькими минутами позже мимо него к станции пронеслась машина с тремя полицейскими.

На окраине городка Феликс перелез через какую-то изгородь и растянулся в поле пшеницы, дожидаясь темноты.

Огромный «Ланчестер» с ревом подъехал к замку Уолденов. Весь дом горел огнями. Один полицейский стоял у входа, другой прохаживался по террасе. Причард остановил машину. Полицейский у входа отдал честь. Причард открыл дверцу авто, и Уолден вышел.