— А-а! — медленно произнесла я. — Но что будет со мной?

— Вот именно, — мягко сказал сэр Юстас. — Что будет с вами? Я заманил вас сюда — не хочу лишний раз расстраивать вас, но заманил очень ловко. Вопрос в том, что я собираюсь с вами делать. Простейший путь избавиться от вас — и могу добавить приятнейший для меня — это брак. Жены не могут обвинять своих мужей, как вам известно, и меня больше устроило бы, если бы хорошенькая молодая женушка держала меня за руку и смотрела на меня своими светлыми глазками — не сверкайте на меня ими так! Вы меня совсем пугаете. Я вижу, мой план не прельщает вас?

— Нет.

Сэр Юстас вздохнул.

— Жаль. Но я не какой-нибудь злодей из пьесы театра «Адельфи»[18]. Обычное затруднение, я полагаю. Вы любите другого, как пишется в книгах.

— Я люблю другого.

— Я так и думал — сначала я считал, что ваш избранник — тот длинноногий напыщенный осел, Рейс, но теперь мне кажется, это молодой герой, выудивший вас из водопада в ту ночь. У женщин нет вкуса. Ни один из них не обладает и половиной моих мозгов. Меня так легко недооценить.

Что касается последнего, я думаю, он был прав. Хотя я прекрасно знала, что он за человек, я толком не могла отдать себе отчет в этом. Он пытался убить меня не один раз, он действительно убил одну женщину, на его совести бесчисленные другие деяния, о которых мне ничего не было известно, и все же я была совершенно не в состоянии привести себя в соответствующее расположение духа, чтобы оценить его «подвиги» так, как они того заслуживали. Я не могла вообразить его никем, как нашим забавным общительным попутчиком. Я не могла даже по-настоящему бояться его, хотя знала, что он способен, если сочтет необходимым, хладнокровно отдать приказ убить меня. Единственная аналогия, приходившая мне в голову.

— Долговязый Джон Сильвер у Стивенсона. Сэр Юстас, должно быть, имел с ним много общего.

— Что ж, — произнес этот необыкновенный человек, откидываясь на спинку кресла. — Жаль, что идея стать леди Педлер не привлекает вас. Другие варианты пока до конца не продуманы.

Меня охватило неприятное ощущение. Разумеется, я все время понимала, что иду на большой риск, но награда, кажется, стоила того. Получится ли все так, как я рассчитала, или нет?

— Дело в том, — продолжал сэр Юстас, — что я питаю к вам слабость. Мне на самом деле не хочется прибегать к крайностям. А что, если вы расскажете мне все с самого начала, и мы посмотрим, что можно сделать? Но без всяких выдумок, имейте в виду — мне нужна правда.

Я не собиралась играть с ним. Я была слишком высокого мнения о проницательности сэра Юстаса. Настало время правды, всей правды, одной только правды. Я поведала ему свою историю, ничего не пропуская, до момента моего спасения у водопада. Когда я закончила, он одобрительно кивнул головой.

— Благоразумная девочка. Чистосердечно все выложила. И позвольте сказать вам, что в противном случае я быстро подловил бы вас. Многие ни за что не поверили бы вашему рассказу, особенно его началу, но я верю. Вы такая девушка, которая способна начать вот так — сразу, по самому незначительному побуждению. Вам, разумеется, удивительно повезло, однако раньше или позже дилетант сталкивается с профессионалом, и тогда результат предрешен. Я профессионал. Начал заниматься этим бизнесом, когда был совсем молодым. Приняв все во внимание, я решил, что это хороший способ быстро разбогатеть. Я всегда умел продумать дело до конца, составить изобретательный план и был достаточно предусмотрителен, чтобы не пытаться самостоятельно осуществлять свои замыслы. Всегда нанимай специалиста — таков был мой девиз. Отступив от него один раз, я потерпел неудачу, однако я не мог никому поручить сделать для меня именно эту работу. Надина знала слишком много. Я человек добродушный, мягкосердечный и уравновешенный, пока мне не мешают. Надина же и расстроила мои планы, и угрожала мне — как раз, когда я был на вершине успешной карьеры. Ее смерть и обретение мною алмазов обеспечивали мою безопасность. Теперь я пришел к заключению, что сделал все кое-как. Этот идиот Пейджет с его женой и семейством! Я сам виноват — моему чувству юмора импонировал такой секретарь — с лицом отравителя периода Чинквеченто и душой среднего викторианца. Вот вам правило поведения, моя дорогая Энн. Не злоупотребляйте чувством юмора. Долгое время интуиция подсказывала мне, что будет благоразумнее избавиться от Пейджета, но парень был столь трудолюбив и добросовестен, что я, честно говоря, не мог найти предлога, чтобы уволить его. И пустил все на самотек.

Однако мы отклоняемся от темы. Вопрос в том, что делать с вами. Ваше повествование было очень четким, но я все еще не улавливаю одной вещи. Где сейчас алмазы?

— Они у Гарри Рейберна, — ответила я, наблюдая за его лицом.

Он совсем изменился, сохранив выражение сардонического добродушия.

— Гм. Мне нужны эти алмазы.

— Не думаю, что у вас много шансов заполучить их, — заметила я.

— Нет? А я думаю. Не хочется быть неприятным, но советую вам поразмышлять о том, что мертвая девушка, обнаруженная в этой части города, не вызовет особого удивления. Внизу находится человек, который очень аккуратно делает работу такого рода. Ну же, вы ведь разумная молодая женщина. Я предлагаю следующее: вы сядете и напишете Гарри Рейберну, приглашая его присоединиться к вам и захватить с собой алмазы…

— Я не сделаю ничего похожего.

— Не перебивайте старших. Я предлагаю вам сделку. Алмазы в обмен на вашу жизнь. И не сомневайтесь: она абсолютно в моей власти.

— А Гарри?

— Я слишком добр, чтобы разлучить двух юных возлюбленных. Его я тоже отпущу — разумеется, при условии, что ни один из вас впредь не станет мешать мне.

— А какая у меня есть гарантия, что вы выполните ваше обещание?

— Совершенно никакой, моя милая. Вам придется довериться мне и надеяться на лучшее. Конечно, если вы настроены героически и предпочитаете быть уничтоженной, это другое дело.

Пока все шло по моему плану. Мне не надо было торопиться. Постепенно я позволила запугать и улестить себя и наконец сдалась. Под диктовку сэра Юстаса я написала следующее:

«Дорогой Гарри!

Мне думается, я вижу возможность абсолютно неопровержимо доказать твою невиновность. Пожалуйста, исполни мои указания точно. Зайди в лавку редкостей Аграсато. Попроси посмотреть что-нибудь «необычное», «для особого случая». Тогда хозяин предложит тебе «пройти в заднюю комнату». Следуй за ним. Ты найдешь посланца, который приведет тебя ко мне. Делай то, что он тебе скажет. Не сомневайся и возьми с собой алмазы. Никому ни слова».

Сэр Юстас остановился.

— Любовные штрихи я предоставляю вашему собственному воображению, — заметил он. — Но будьте осторожны, чтобы не наделать ошибок.

— Твоя навеки, Энн, — будет; достаточно, — отозвалась я.

Затем я вписала эти слова. Сэр Юстас протянул руку за письмом и перечитал его.

— Кажется, все в порядке. Теперь адрес.

Я дала ему адрес того маленького магазинчика, в котором за вознаграждение получали письма и телеграммы.

Сэр Юстас нажал кнопку звонка. Чичестер-Петтигрю, он же Минкс, пришел по вызову.

— Это письмо надо отправить немедленно — обычным путем.

— Очень хорошо, полковник.

Он взглянул на имя на конверте. Сэр Юстас внимательно наблюдал.

— Кажется, ваш приятель?

— Мой? — Минкс, похоже, испугался.

— Вы вчера долго разговаривали с ним в Йоханнесбурге.

— Он подошел ко мне и стал расспрашивать о том, что поделываете вы и полковник Рейс. Я дал ему неверные сведения.

— Отлично, мой дорогой, отлично, — добродушно сказал сэр Юстас, — значит, я ошибся.

Я случайно взглянула на Чичестера-Петтигрю, когда он выходил из комнаты. Он был бледный и как будто смертельно перепуган. Как только за ним закрылась дверь, сэр Юстас поднял переговорную трубку, покоившуюся у него под рукой, и сказал несколько слов. «Это ты, Шварт? Наблюдай за Минксом. Он не должен выходить из дома без приказания».