И тут грянул ливень, сохранив наш скот, а возможно, и нас, но превратив земную поверхность в грязную жижу, иссеченную твердыми градинами. Лошадь под Томом упала, и Том ободрал ногу от бедра до колена и вывихнул руку.

Где-то поблизости находился Джулесбург, и мы думали о нем с вожделением, а точнее, о пище не собственного приготовления, которую могли бы там получить. И еще предвкушали увидеть новые лица, кроме тех, что видели каждый день. Мы загнали стадо в лощину среди холмов, окаймленную скалами. Том, который все равно был не в состоянии ехать, вызвался сторожить стадо до тех пор, пока мы не вернемся из города. Джим решил остаться с ним.

Где-то в глубине души у меня возникло предубеждение против Джулесбурга и против охраны стада силами лишь двух человек. Город пользовался дурной репутацией, как и его окрестности. Но нам требовались припасы и хотелось перемен, так что Коттон, Корбин и я отправились в город.

С названием Джулесбург в округе имелось три города. Репутация этого оставляла желать лучшего. С самого начала его история была замешана на крови.

Мы привязали верховых лошадей к коновязи, а вьючных отвели на задний двор магазина, где собирались сделать все наши покупки. Приобрели муку, сахар, сухофрукты, кофе и дюжину больших кусков бекона. Я взял табак и пачку бумаги для тех, кто курит, а также порядочный мешок леденцов. Еще мы купили бобы, рис и несколько банок томатов. Все навьючили на лошадей и приготовили их к отъезду.

— Вы думаете, они в городе? — спросил Коттон.

— Какая разница? — отозвался Корбин. — Если напросятся, получат свое.

— Мы не станем искать неприятностей, — заявил я. — Поедим и сразу уедем. Если они сами не пристанут, мы их не тронем.

Корбин уставился на меня:

— Что за дела? Ты что…

— Не надо. — Я повернулся к нему. — Я тебя уважаю, Хэнди, ты отличный парень, только не говори ничего такого, о чем мы оба потом пожалеем. Прежде всего, у меня есть обязательства перед партнером и перед командой, и я не могу допустить, чтобы меня и моих людей вовлекли в перестрелку только ради того, чтобы доказать каким-то ублюдкам, что мы достаточно храбрые и крутые.

— Келси бы не одобрил, — сказал Корбин с ухмылкой, — то, что ты назвал его ублюдком.

— А кто же он еще? — возразил я на это.

Улицы были забиты телегами и фургонами, и казалось, у коновязи выстроились лошади со всеми клеймами, какие только есть к западу от Миссисипи. Мы присоединились к людям, толпящимся на тротуаре, и проложили себе дорогу к ресторану «Бон тон», низкому зданию с покатой крышей, вывеска которого красовалась над улицей. Внутри стояли длинные, домашнего стиля столы, с каждой стороны тянулись скамейки.

Мы нашли свободные места, Хэнди и Коттон за одним столом, а я за другим, в другом конце комнаты. Сами себя обслужив, мы принялись за еду. Тарелки и чашки, покрытые синей эмалью, выглядели нарядно. Да и вообще есть в ресторане было гораздо приятней, чем сидя на корточках у костра где-нибудь на дороге.

Внезапно дверь растворилась, и в зал вошел Кэкстон Келси, а с ним и Ла-Салль Принц. Они подошли к столу и уселись лицом к Коттону и Корбину. Меня они не заметили, потому что я оказался позади них.

Келси ни разу не видел со мной ни Коттона Мэддена, ни Корбина, и казалось, теперь он не обратил на них особого внимания, но я чувствовал, что о нашем присутствии знает. Он мог заметить наши клейма на лошадях. И мне бросилось в глаза, с какой настороженностью бандиты стали рассматривать посетителей ресторана.

Обычно я ем не торопясь, ожидая, как развернутся события. Но на сей раз управился с едой весьма проворно. Я налил себе еще чашку кофе и тоже принялся наблюдать.

— Там на улице лошади с клеймом «Опрокинутые ТЧ», — произнес Келси. — Кто работает на эту команду?

Прежде чем Корбин или Мэдден успели вымолвить слово, я сказал:

— Это мое клеймо, Келси. Мое и Тарлтона. Хочешь заключить с нами сделку?

Он медленно обернулся и посмотрел на меня:

— Чэнси, здесь нет Хикока, чтобы тебя защищать.

— Вот так раз! А я-то думал, он защищает тебя.

В это время в «Бон тоне» находилось не меньше сорока человек, и внимание всех тут же сконцентрировалось на нас, я решил этим воспользоваться и осложнить ему жизнь.

— Я слыхал, что какие-то подонки напали на стадо Ноя Гейтса, — сообщил я громким голосом так, чтобы слышали все присутствующие. — Они убили самого старика, всех его товарищей и угнали скот. — Я обвел взглядом ресторан: — Какая мерзость… Бедные старики гнали свое стадо аж из самого Техаса Их убийцы, кто бы они ни были, гнусные койоты!

Выражая одобрение, зазвучало полдюжины голосов, и какой-то человек спросил:

— У тебя есть предположение, кто с ними расправился?

— Последний из тех стариков, — сказал я, — бросился под нашу защиту. Когда мы нашли его, он уже умирал, но убийца шел за ним по пятам, пытаясь добить несчастного.

— Надеюсь, вы пришили этого скунса?

— Да, больше он никого не тронет. Это был Рад Миллер, брат Энди Миллера и один из членов его банды.

Ла-Салль Принц вытер рот тыльной стороной руки, перелез через скамейку, так и не повернувшись ко мне лицом, к встал. Порывшись в карманах, он вынул монету и положил на стол. Вокруг меня разгорелась дискуссия, и я слышал, как несколько человек воскликнули:

— Линчевать их!

Кэкстон Келси тоже был на ногах, и я заговорил снова:

— Таким людям не место на Территории. Надеюсь, когда-нибудь всех их повесят.

Казалось, никто не собирался оспаривать мое предположение, а Келси и Ла-Салль Принц тем временем уже скрылись за дверью.

Неожиданно какой-то человек заявил:

— Я видел Энди Миллера в городе — всего пару часов назад!

Несколько посетителей, поспешно поднявшись, расплатились и вышли на улицу.

Хэнди Корбин наблюдал, как я наливаю еще чашку кофе.

— Не могу понять тебя, Чэнси, — заявил он. — Охота тебе подливать масла в огонь?

Я пожал плечами:

— Теперь они не смогут продать здесь скот Гейтса. У них есть краденое стадо, а к нему в придачу куча проблем со сбытом.

Здоровенный бородатый мужик грохнул по столу чашкой и встал:

— Ты хочешь сказать, что те двое с ними?

— Это их главари, — подтвердил я.

— Так что ж ты, проклятый, сразу не сказал? — заорал он. — Мы бы их повязали!

— Одного из них зовут Кэкстон Келси, — объяснил я, — другого — Ла-Салль Принц. Ты хотел, чтобы мы с ними устроили здесь перестрелку?

Он выдохнул и шлепнулся на скамейку:

— Нет, конечно нет. Но ты чуть было так не сделал.

— Я их отсюда выжил, — пояснил я. — Теперь им придется уехать, но едва ли им удастся опередить молву.

Когда мы вернулись к стаду, все было тихо, но мы не стали искушать судьбу, оседлали свежих лошадей и погнали скот прямо на север.

Тому, кто гонит разновозрастный скот, приходится быть осторожным вдвойне. Такой скот пуглив, готов удариться в бегство из-за резкого звука, неожиданного движения, от вспышки молнии или даже от звона посуды. А любая корова, кажется, наделена удивительным даром воображения и в каждой тени готова видеть привидение, гоблина или волка. Животные могут часами мирно брести и вдруг, будто без всякой причины, помчаться… А длиннорогий бычок порой сиганет не хуже испуганной антилопы.

У нас таких проблем пока не возникало. Наше стадо было приучено к перегонам, в пути нам удавалось найти хорошие выпасы, да и воды за редким исключением всегда хватало. Но теперь нам предстоял долгий переход по пыльной дороге через засушливый район, с редкими водопоями, расположенными далеко друг от друга.

Келси и его люди знали, что мы отправляемся в Вайоминг. Это вообще не составляло секрета, да к тому же в таком городишке, как Абилин, жители и гости друг про друга знали все. Представляя себе характеры бандитов, я решил, что они завалятся сразу в Шайенн, в ожидании прошляются там по игорным домам и салунам, а потом отправятся прямо на юг, чтобы перехватить нас в последний день перехода. Краденый скот скорее всего оставят на каком-нибудь потайном ранчо, которым управляет такой же бандит. Это обеспечит им свободу действий. Они попытаются захватить мое стадо, но еще больше им нужна моя шкура. Но все же не стоит особенно полагаться на свое мнение о том, что станет делать кто-то другой. Он может поступить совершенно иначе и тем сбить нас с толку.