— Кто? — спросил Линдсей.

— Не знаю, потом выясним.

Я поспешно заработал мотыгой, а остальные помогали мне, роя руками, и уже через каких-нибудь четверть часа трое несчастных лежали перед нами. С них сорвали всю одежду, а руки и ноги связали лыком. Мне было известно, что арабы закапывают по самую голову в землю своих немощных соплеменников, страдающих от известных дурных болезней, и приписывают целебную силу такому «укутыванию»; но эти люди были связаны, стало быть, они не были больны.

Мы вынесли их к воде и как следует окатили. Это снова немного оживило их.

— Кто вы? — спросил я.

— Баадри! — раздалось в ответ.

Баадри? Так называется деревня, населенная исключительно поклонниками дьявола! Значит, я был прав в своих предположениях.

— Переправимся с ними на ту сторону! — приказал я.

— Как? — спросил англичанин.

— Сначала поплыву я, чтобы помочь тянуть. Одновременно я возьму с собой их одежду. Потом последуете вы трое, каждый — с одним из этих несчастных.

— Well! Спросите, кто их закопал.

— Шейх, конечно.

— Да убить его за это мало!

Переправа длилась больше часа. Когда мы добрались до лагеря, равнина кишела тысячами животных. Отобрать среди них подходящих было очень трудно, но маленький Хаджи Халеф Омар вполне дорос до выполнения такой задачи. Он сел на моего жеребца — конечно, с единственной целью: пробиться вперед побыстрее, а кроме того, и немного покрасоваться — и его отовсюду было видно. Хаддедины увлеклись своей работой, тогда как пленные абу-хаммед не могли скрыть гнева на своих лицах. А там, где собрались женщины и старики, лились горючие слезы и сквозь зубы прорывались сдавленные проклятия. Я подошел к женщинам. Среди них я заметил одну, которая присматривалась к нашей облаве с тайным удовлетворением. Может быть, она скрывала какую-то обиду на шейха?

— Следуй за мной! — приказал я.

— Господин, будь милостив! Я ничего не сделала! — испуганно взмолилась она.

— С тобой ничего не случится!

Я отвел ее в пустую палатку, ту самую, где я незадолго до этого выдерживал осаду молодежи. Там я встал прямо перед ней, пристально посмотрел ей в глаза и спросил:

— У тебя есть враг среди твоих соплеменников? Она очень удивилась.

— Откуда ты это знаешь, господин?

— Откройся! Кто он?

— Ты выдашь ему меня!

— Нет, потому что он и мой враг.

— Не ты ли тот человек, который победил его?

— Я. Ты ненавидишь шейха Зедара бен Ули? При этих словах ее темные глаза сверкнули.

— Да, господин, я ненавижу его.

— Почему?

— Я ненавижу его потому, что он приказал убить отца нашихдетей.

— Зачем?

— Хозяин моего очага не хотел воровать.

— Почему не хотел?

— Потому что самую большую долю получал шейх.

— Ты бедна?

— Дядя моих детей взял меня к себе. Он тоже беден.

— Сколько у него скота?

— Одна корова и десять овец. Сегодня он должен был их отдать, потому что иначе, когда вернется шейх, все убытки все равно возместим мы. Шейх не обеднеет — племя станет бедным.

— Он не сможет вернуться, если только ты говоришь искренне.

— Господин, ты сказал правду?

— Я сказал правду. Я оставлю его в плену, а племени абу-хаммед дам справедливого и честного шейха. Дядя твоих детей сегодня должен сохранить то, что имеет.

— Господин, твои руки рассыпают милосердие. Что ты хотел узнать от меня?

— Ты знаешь про остров на реке?

Она побледнела.

— Почему ты о нем спрашиваешь?

— Потому что хочу выяснить его тайну.

— О, не делай этого, господин, потому что шейх убьет того, кто выдаст тайну острова!

— Если ты расскажешь тайну мне, шейх не вернется.

— Это точно?

— Верь мне! Итак, для чего используется остров?

— Он предназначен для пребывания пленников.

— Каких пленников?

— Шейх ловит путников на равнине или на реке и все у них отбирает. Если у них ничего нет, шейх приказывает их убить. Если они богаты, шейх держит их для выкупа.

— И тогда они попадают на остров?

— Да, в тростниковую хижину. Они не могут убежать, потому что их связывают по рукам и ногам.

— А когда шейх получает выкуп?

— Пленников все равно убивают, чтобы они не выдали тайны.

— А если они не хотят или не могут платить?

— Тогда их подвергают мучениям.

— В чем состоят эти пытки?

— Они весьма разнообразны. Чаще всего шейх приказывает закопать пленников.

— Кто бывает палачом?

— Он сам и его сыновья.

Пленивший меня был также его сыном. Я видел его среди пленников в вади Дерадж. Поэтому я спросил:

— Сколько сыновей у шейха?

— Двое.

— Один из них здесь?

— Тот, кто хотел тебя убить, когда ты приехал в лагерь.

— Сейчас на острове есть пленники?

— Я этого не знаю. Об этом известно только мужчинам,участвовавшим в облаве.

— Как пленники попали в ваши руки?

— Они спускались на плоту по реке и вечером расположились на берегу, недалеко отсюда. Там на них и напали.

— Сколько времени прошло со дня их пленения?

Она немного задумалась, а потом сказала:

— Пожалуй, дней двадцать.

— Как шейх обходился с ними?

— Этого я не знаю.

— Много у вас тахтерванов [126]?

— Да, много.

Я вытащил из тюрбана несколько золотых монет из тех, что я нашел в седельных сумках Абузейфа. К сожалению, его великолепный верблюд скончался в Багдаде. Деньги, однако, у меня еще сохранились,

— Благодарю тебя! Вот, возьми!

— О господин, твоя милость больше, чем…

— Не благодари, — прервал я ее. — Дядя твоих детей тоже попал в плен?

— Да.

— Его освободят. Иди к маленькому человеку, который скачет на черном жеребце, и скажи ему от моего имени, что он должен отдать тебе твой скот. Шейх не вернется сюда.

— О господин!..

— Хорошо. Иди и ни единой душе не рассказывай, о чем мы с тобой говорили!

Она удалилась, а я вышел из палатки. Хаддедины почти справились с подсчетом животных. Я разыскал Халефа и позвал его. Он подъехал ко мне.

— Хаджи Халеф Омар, кто тебе разрешил брать моего вороного?

— Я хотел приучить его к своим ногам, сиди!

— Не очень-то он их боится. Слушай, Халеф, к тебе придет женщина и потребует назад свою корову и десяток овец. Ты отдашь их ей.

— Повинуюсь, эфенди.

— Слушай дальше! Ты возьмешь три тахтервана из лагеря и укрепишь их на трех верблюдах.

— Кто в них поедет, сиди?

— Посмотри на берег. Видишь кусты и дерево справа?

— Вижу и кусты, и дерево.

— Там лежат трое больных людей. Для них и предназначены тахтерваны. Иди в палатку шейха. Она принадлежит тебе вместе со всем, что в ней находится. Возьми одеяла, положи их в корзины, чтобы больным было мягко лежать. Но ни теперь, ни в пути ни один человек не должен узнать, кого везут верблюды!

— Сиди, ты знаешь, что я сделаю все, что ты прикажешь, но я не могу столько сделать один.

— Там три англичанина и двое хаддединов. Они тебе помогут. А сейчас верни мне жеребца. Я сам займусь отбором скота.

Через час мы полностью управились с работой. В то время как все арабы направили все внимание на стада, Халефу удалось незаметно погрузить больных на верблюдов. Весь длинный караван был подготовлен к отправлению. Теперь я поискал молодого человека, который поприветствовал меня сегодня дубинкой. Я увидел его, окруженного товарищами, и подскакал к нему. Линдсей со своими слугами стоял поблизости.

— Сэр Дэвид Линдсей, нет ли у вас или у ваших слуг чего-нибудь наподобие шнура?

— Я полагаю, что у нас здесь есть много веревок.

Он подошел к лошадям, которые были оставлены племени абу-хаммед. Лошади были привязаны поводками к кольям палаток. Несколькими движениями он отрезал целый ворох этих поводков, после чего вернулся ко мне.

— Сэр Дэвид, видите вон того загорелого парня?

Я подмигнул ему украдкой.