Эта проблема бьюа (и может, продолжает существовать до сих пор), более обширной, чем в это хотели бы верить некоторые католики. Церковь не является собственником, но сторожем и слугою Послания, которое все время должна иметь перед собой, чтобы могла исполнять свою роль. И именно это Послание, казалось нашим братьям в вере, противоположным тому, что «мир» (или хотя бы некоторые интеллектуалы) начал провозглашать. Были тоже и другие современные возражения, которые может быть, существует до сих пор, хотя многие могут и не осознавать их. Этой темой мы займемся в следующей главе.
К основным проблемам (о которых мы говорили), связанным с обеими Декларациями 1789 и 1948 г., добавились другие и очередные еще возникнут во время анализа текстов.
Текст с 1789 года говорит: «народное собрание признает и заявляет в присутствии и под вдохновением „Самого Высочайшего Бытия“ следующие права человека и гражданина: „Люди рождаются и живут свободными и равными в своих правах“.
Это «Высочайшее Бытие» (Бог без лица, не достижимый в небесах просвещенного деизма, «Великий Часовщик» Вольтера, «Великий Архитектор Вселенной» масонов) можно рассматривать только в отношении с религией. Однако, это соответствие является только ритуальным к Чему-то (более чем Кому-то), что существует выше облаков и не имеет ничего общего с тем, что люди провозглашают независимым образом, опираясь на свободные «общественные» отношения, которые для Руссо являлись единственной основой человеческих отношений.
Вторая вещь — это Билль о правах, это «свидетельство прав», провозглашенное 200 лет тому назад, а именно в 1776 году, американскими конституционалистами. Конституция Соединенных Штатов гласит: «все люди были сотворены равными и имеют какие-то подаренные Творцом несбыточные права». Несмотря на то, что происхождение Соединенных Штатов в действительности масонское (все основатели, такие как Франклин, Вашингтон открыто принадлежали масонским ложам, и решительное большинство президентов принадлежало и принадлежит к ним) американский документ основ прав человека не признает воли народа, но намерение Бога Создателя. Это не случайно, что ни американское провозглашение независимости, ни конституция не спровоцировали волнений католической среды. Все время подчеркивался патриотизм католиков из США.
Иное отношение Рима к Французской Декларации возникает там, где для американцев тем, что делает людей свободными и равными является Бог, а для французов — люди рождаются свободными и равными, так как это является требованием ума, и к тому же люди сами этого желают и провозглашают себя братьями, но без Отца.
Парадокс еще более очевиден в Декларации ООН: в ней, чтобы достичь консенсуса (но, несмотря на это, мусульманские страны не хотели к этому присоединиться, т.к. Коран считает женщин и рабов несвободными), исключены все нюансы, относительно неопределенного «Высочайшего Бытия». Этот текст ООН говорит в своем первом пункте: «Все люди рождаются равными относительно свободы и относительно прав. Имеют разум и сознание и должны общаться между собой в духе братства».
И здесь мы касаемся обязанности братства без общего Отцовства. Здесь не говорится, на что опирается эта обязанность и не объясняется, зачем ее надо уважать. Это драма всей «светской» нравственности: зачем избирать добро вместо зла? И этот вопрос остается без ответа.
На самом деле Декларац ия ООН представлена в истории очень часто изнасилованным и высмеянным международным документом, так как даже те правительства, которые торжественно голосовали за него и, которые приняли его, одновременно попирают права человека, заседая в собрании ООН в Нью-Йорке. Достаточно посмотреть на годовые отчеты Amnesty International: эта информация, вызывающая тревогу, свидетельствует о способности к «нравственным компромиссам» и о том, что Декларация о свободе, равенстве, братстве мотивируется только «умом» и не происходит от Того, чье право выше человека.
Церковь, не имеющая доверия к секуляризации, предвидела такие итоги. До провозглашения Декларации ООН в I'Osservatore Romano (15.08.1948 г.), она опубликовала официальное коммюнике, о котором сегодня никто не помнит, изданное Пием XII, которому никто не пытался противоречить. В этом же сообщении, между прочим, читаем: «Итак, это не Бог, но человек благовествует людям, что они свободные и равные, наделены сознанием и интеллигентностью, и должны иметь братские отношения, Это те же самые люди, которые украшают себя одеждами привилегий, которых каждое мгновение, если будет такая необходимость, могут быть лишены». Это линия традиционной критики. Как мы напоминали, ее сформулировал уже в 1939 году Этьен Жильсон.
Не принимая всерьез той Декларации, так как ее главным эффектом, казалось больше лицемерие, чем братство среди людей, Папа Пацелли никогда, на протяжении 10 летнего своего Понтификата, не цитировал этого документа. А когда Иоанн XXIII в 1963 году опубликовал Pacem in terris, цитировал этот текст, обращая внимание только (как помним) на то, что «некоторые главы этой Декларации возбуждают кое-где истинные возражения». Когда спросили об этом Папу Ронкали , он сказал об этом «открыто» и «без сомнения», что основной причиной являлся «недостаток онтологического фундамента»: дело в том, что права человека основаны только на слабой и зыбкой почве доброй воли человека.
Мы знаем, с какой энергией и силой в настоящее время эти «права» провозглашает Иоанн Павел П. Хотя — как он открыто сказал, по случаю 40-летия существования ООН, нельзя принимать их без критики.
Рассмотрим только два примера, первым пусть будет письмо от 10.12.1980 г., обращенное к бразильским епископам: «Права человека являются важными там, где уважается Божье право. Если хочется придти к компромиссу, забывая о последнем, вытесняя его на край, то компромисс станет иллюзорным, недостаточным и непрочным». Другим примером пусть будет речь из Мюнхена от 3 мая 1987 года: «Сегодня много говорится о праве человека, однако, не говорится о праве Божьем». И добавил: «Оба эти права прочно связаны между собой. Там, где не принимается Бог и Его право, человек не в состоянии справиться с тем, чтобы были приняты права человека. Нужно отдать Богу то, что Божье, и только таким образом можно будет дать человеку, что человеческое». Продолжая это размышление, Иоанн Павел II, в связи с беатификацией одного иезуита, жертвы фашизма сказал: "В действительности, мы испытали в поведении руководства народного социализма, что без Бога не существуют действительные права для человека, это оно отбросило Бога и преследовало Его слуг. По той же причине «относились к человеку нечеловеческими методами».
Однако, в связи с фашизмом, нужно сказать, без всякой попытки оправдания гитлеровского геноцида, что в этом случае сама ООН, которая пропагандировала Декларацию в 1948 году и которая сегодня празднует 200 годовщину 1789 года, забывала об 11 пункте из первой Декларации и о 8-м — из другой. В тексте ООН читаем: «Никто не будет наказан за действия или промахи, которые во время их совершения не являлись преступлением, согласно мнению народного и международного права». Лучшие юристы со всего мира, абсолютно независимые, обратили внимание на то, что в свете полного запрета действия права в прошлом, судебный процесс против немецких руководителей (начиная от процесса в Нюрнберге) и побежденной Японии, извращают упомянутую Декларацию. На самом деле после окончания войны — именно имея в виду, эти судебные процессы — были определены равные законодательные нормы (до того времени неизвестные) о «преступлениях» против человечества и о «преступлении» против мира, за пресечение которых — еще когда такие законы не существовали — упоминаемые руководители, были приговорены к смерти, или на пожизненное заключение. Чтобы все было ясно: с нравственной точки зрения эти люди были достойны такого приговора. Однако, в плоскости закона, это совсем не так (не надо забывать, что право было извращено, судьи — представители победителей — стали сторонниками победителей и, тем самым, не являлись независимыми чиновниками). Это еще один пример, который Иоанн Павел II, как и его предшественники, напоминает: уповая только на человека, все «права человека» остаются только в силе человека и будут безнаказанно подвергаться насилию и исключениям, в зависимости от политической обстановки.
