— Мне ужасно стыдно, прости… — понуро опускаю голову. — Я тебя подвела. Опозорила. Ты теперь имеешь полное право на мне не жениться.

— Не говори ерунды, — фыркает Горан. — Завтра утром приезжают все твои родственники. Поздно пить боржоми… Хотя в твоем случае, именно боржоми — выход. Быстрее в себя придешь. Скажу прислуге чтобы принесли… И маме тоже.

— Что ты сказал? Мои родственники? — восклицаю изумленно, кубарем скатываясь с кровати. — В каком смысле родственники?

— Вчера позвонила твоя бабушка, Варвара. Мы очень мило побеседовали, ну и не мог я не пригласить ее на свадьбу. Они приедут все, сестра твоя, ее муж, их ребенок.

Ну конечно! Герман не мог оставить новость при себе, хоть я его и просила! Чтобы был один на нашей липовой свадьбе.

— А потом позвонила твоя мама, — добивает меня Горан. — Я так понял, из Америки. И она тоже прилетит.

Боже, мама!! Я не видела ее столько лет. Она совсем забыла про нас так давно… занялась своей судьбой. Но мы ее никогда в этом не винили. Бабуля заменила нам обоих родителей. Но сейчас, наверное, самый неподходящий момент для такой встречи. Я просто не выдержу столько происшествий сразу…

— Невеста выглядела грустной и потерянной. Жених задумчивым и хмурым. Свадьба не удалась… — произношу, глядя на себя в зеркало, стоя в подвенечном платье. Странно видеть себя в белом. Этот цвет никогда не был моим. Я же Черный Лебедь. Мои краски — либо блэк, либо яркие неоновые цвета, либо джинса. Словно и не я в зеркале…

— Ты прекрасна, дорогая, — слегка дрожащим голосом произносит мама.

Так странно видеть ее здесь… После стольких лет редкого общения. Она ведь по сути нас совсем юными бросила. И мы с Эмилией имеем полное право на нее обижаться. Но я не чувствую обиды. Мне просто как-то не по себе. Мама постарела. И в то же время — осталась прежней. Легкомысленной и не от мира сего. Точно как и Вера. Татьяна и Вера — наши с Гораном матери, как-то сразу нашли общий язык.

Но сейчас мне хочется видеть рядом бабулю. Ту, которая воспитывала и всегда была рядом. Но она занимается Эдгаром, моим племянником. Одеть на полуторагодовалого пацана с шилом в одном месте, фрак — занятие не из простых.

Понятия не имею, как у Веры получилось столь быстро все организовать. При том что гостей на свадьбу пришло немерено. Хорошо, что перед выходом из своей комнаты в наряде невесты, под всеобщие овации, я приняла прилично успокоительных. И теперь спокойная как танк.

К алтарю меня ведет Громов. Это, возможно, странный выбор… то есть, некоторые могут так подумать. Но Герман заплатил за эту честь немалые деньги. Целый миллион.

Вижу среди гостей бабушку, ее глаза влажные от слез, и с трудом сглатываю комок в горле. Она радуется за меня… и я могу лишь надеяться, что эта авантюра с браком не выйдет мне боком. А потом, уже после клятв, кольца и поцелуя, в который мы с Гораном вкладываем всю душу… я вижу среди гостей Людвига.

Все спокойствие испаряется, я опять на нервах. Оставив жениха принимать поздравления, разыскиваю в толпе Анастасию и не церемонясь, до боли сжимаю ее руку.

— Что он тут делает? — шиплю ей в ухо. — Ты его пригласила?

— Да, я! И что? Может он козел, зато породистый, а мне свою жизнь личную налаживать надо! — запальчиво отвечает подруга.

Ну что можно ответить на это подруге, которая всего-то хочет простого женского счастья! Которое я в данный момент получила с избытком, и не без Настиной ведь помощи! Не пригласи она меня на работу… Нет, даже раньше — не нарисуй я башмаки Ван Гога… Стоп, получается, что и Тина приложила руку к моему счастью? Оглядываю зал с тревогой. Если Людвиг здесь, может и Фифа пришла?

Вот уж не хотелось бы мне, чтобы наблюдала за мной своим ядовитым взглядом. Еще сглазит!

— Не меня ищешь? — раздается глубокий баритон, и я буквально подпрыгиваю от неожиданности.

— Лёд, нельзя же так пугать! — восклицаю с возмущением.

— Извини. Я не думал, что ты такая нервная. Тебя что, пугали в детстве?

— Нет, это я всех пугала, — отвечаю ворчливо. Была грозой всех окрестных пацанов, можешь у бабули у моей спросить.

— Мда, а у тебя много родственников. И все приехали, даже удивительно. Похоже, дело у вас с Василеску и впрямь серьезное. Мне, если честно, поначалу все фарсом казалось.

— Интересно, почему? — спрашиваю язвительно.

— Может потому что ты мне самому понравилась? — улыбается Людвиг.

— Слушай, это вообще ни в какие ворота — заигрывать с невестой на ее же свадьбе! Не боишься, что в аду для тебя приготовят отдельный котел? Для супербабников?

— Не боюсь, — смеется Лёд. — Черт, мне нравится твое остроумие, серьезно. Как этому скучному Василеску удалось тебя привлечь?

— Любовь не выбирает. И перестань оскорблять моего любимого! А то как двину! — я и вправду толкаю Людвига кулаком в бок, но не сильно.

— Если серьезно, все ещё сердишься на меня? — вдруг спрашивает совсем другим тоном.

— Даже не представляешь как! — отвечаю искренне.

— Ну и глупо. Ты же понимаешь, не я, так другой перекупил бы гостиницу. Вам бы все равно не светило…

— Забудь ты о гостинице! Ты на свадьбе, Людвиг! Думай о любви, о страсти! О моей подружке Насте… — пою ему в лицо, и тут Горан забирает меня для первого танца молодоженов, недовольно ворча:

— Что тебя так и тянет к этому козлу небритому?

— Не ревнуй, умоляю, — ослепительно улыбаюсь. — Я всего лишь пытаюсь наладить личную жизнь подруги, — простодушно хлопаю ресницами.

— Не хочу, чтобы он к тебе подкатывал, — ворчливо говорит мой новоиспеченный, самый любимый и обожаемый МУЖ на свете.

— Я сделаю как ты хочешь. Вот только получу наслаждение от вручения подарков, и навсегда забуду про Людвига, — интригую супруга.

Что нам только не подарили! Свекр, кстати, оказавшийся вполне себе любезным, совершенно не злым, и нисколько не настроенным отрицательно к нашему союзу, подарил нам по водному скутеру! Оригинальный подарок, который привел меня в восторг. Но сидевшая рядом Вера пробормотала:

— Жмот! Мог бы и яхту подарить…

— Ничего, на яхту сами заработаем, — успокаиваю свекровь. Эх, вот теперь тоже мысль засела, что яхта лучше…

Но говорю себе, что лучшее враг хорошего и с трепетом жду выступления Громова. И он не подвел! До того красивую и проникновенную речь толкнул, даря нам нашу гостиницу! Как же интересно наблюдать в этот момент за лицом фон Бергена! Но все же, когда Герман вручает нам этот подарок на свадьбу, я больше лицом Горана занята. Ужасно боялась, что благоверный фыркнет и откажется. Или даже психанет. Поэтому, пока он еще переваривает информацию, хватаю мужа за руку и тащу в сторону от гостей.

— Это что вообще такое сейчас было? — хмуро спрашивает Горан. — Муж твоей сестры подарил нам гостиницу? Он ее перекупил? Когда? Это стоило дофига денег. Почти миллион… Что все это значит?

— Понимаешь…

— Не, не понимаю! У тебя такой виноватый вид, что видимо все же ты в этом замешана! Хочу, чтобы ты мне прямо сейчас все в подробностях рассказала! Я… у меня просто нет слов, Одетта. Ты конечно сразу продемонстрировала свою эксцентричность, и я от тебя могу ждать что угодно… Но это… Это ты подстроила?

— Да, прости… это был единственный выход. Я не призналась тебе… потому что боялась.

— Чего боялась?

— Что рассердишься.

— Я сержусь на тебя ежедневно. И не видел ни разу твоего страха.

— Мне впервые так страшно… Ты теперь… разведешься со мной?

— Да что ты заладила то? У тебя что, детская травма? Родители развелись?

Киваю сглатывая комок в горле.

— Ты угадал. Все время внутри меня сидит страх полюбить. И оказаться ненужной, — всхлипываю. Горан привлекает меня к себе. Его губы находят мой рот и дарят очень осторожный, полный нежности поцелуй. И я таю от этой ласки, от прикосновений любимого. Забываю обо всем на свете, отдавая всю себя в поцелуе.