— Мы подарили им стабильность, — сказал Магистр.

— Скорее, навязали, — вставил Виталик.

— Взамен отобрав развитие, — сказал Рейден.

— Ты представляешь себе, что может начаться?

— Отчасти представляю, — сказал Рейден. — И я уверен, что они справятся.

— Значит, ты уже выбрал, — констатировал Магистр.

— Я выбрал давно.

— И ты стоял за ними. И не просто стоял, а всю дорогу в спину подталкивал.

— Нет, — сказал Рейден. — Я только задал вектор. Все остальное они сделали сами.

— И он? — Магистр ткнул в меня пальцем. — Ты хочешь сказать, что он тоже все сам?

— Да, — сказал Рейден. — Мое участие ограничивалось только генетикой и воспитанием. Соломки на игровом пути я ему никогда не стелил.

Это уж точно. И до того, как это все началось, он мне соломки не стелил, и позволял набивать шишки на собственном опыте. Может быть, это и был его вклад в мое… воспитание.

Тем временем Венец Демиурга растаял прямо на голове Магистра и материализовался в руке Рейдена.

— Вот так, значит? — уточнил Первый Игрок.

Рейден не ответил.

— Это читерство, — сказал Магистр. — Но не ты один умеешь читерить.

Он размазался по воздуху, превратившись в копье, направленное в грудь Рейдена, с легким хлопком преодолев звуковой барьер, и это было довольно внезапно, и никто из присутствующих не успел не то, что среагировать, а даже заметить этот бросок (ну, кроме меня, я успел заметить, а реагировать просто не стал), но Рейден был быстрее.

Произошло короткое столкновение, в результате которого Рейден остался стоять, как стоял, а Магистр опять отправился валяться на песке.

— Не смеши людей, Оберон, — сказал Рейден. — Ты еще не готов к тому, чтобы встать против меня. И никогда не будешь готов. Ты знаешь об этом мире очень многое, но все равно это меньше того, что знаю я.

— Ладно, — Магистр встал и отряхнул песок с брони. — Пусть так. Но ты совершаешь ошибку, мастер.

— Возможно, — сказал Рейден. — Но возможно, что и ты совершил ошибку, попытавшись уничтожить целую планету.

— У них бы ничего не получилось, если бы ты им не подыгрывал.

— Я им не подыгрывал, — сказал Рейден. — Земля долгое время была заповедником для Системы, ты это знаешь, ты и сам там жил. Там живут наши потомки, и возможно, что они смогут сделать то, на что мы в свое время не решились.

— Выйти за пределы? Ты же знаешь, чем это может быть чревато.

— Разум должен двигаться вперед, — сказал Рейден. — Иначе он деградирует. Ты тысячи лет играл в одну и ту же игру, тебе еще не наскучило?

— Ладно, черт с вами, — сказал Магистр. — Дальше живите, как хотите.

Думаю, он уже понял, что проиграл. И понял он это не сейчас, а гораздо раньше, когда я вернулся из глубокого космоса, и ни на секунду не поверил в мои байки про то, что я сделал это, воспользовавшись космическим кораблем чужих.

Потому что он мог играть сколь угодно хорошо и виртуозно, но только в рамках Системы, а я уже за эти рамки вышел.

Додумав эту мысль до конца, я обнаружил, что стал участником немой сцены. В смысле, все стояли на местах, никто ничего не делал и ничего не говорил, и все смотрели на Магистра, а он смотрел на Рейдена, и эта диспозиция не менялась уже больше минуты.

Словно все чего-то ждали.

Первый Игрок и терпение потерял первым.

— Ну же, — сказал он Рейдену. — Давай. Почему ты медлишь?

— Хотел задать тебе тот же самый вопрос, — сказал Рейден. — Почему ты еще здесь? Твой уникальный непредсказуемый портал все еще работает.

— И ты дашь мне уйти?

— Я здесь не для того, чтобы тебя убивать, — сказал Рейден. — Все, что я собирался сделать, я уже сделал.

— Что ж, время нас рассудит, — сказал Магистр. — И потом, когда все полетит к чертям, я постараюсь найти тебя, Рейден. И сказать…

— Что ты меня предупреждал, — сказал Рейден. — Иди уже, Оберон.

— Еще увидимся, — сказал Магистр, щелкнул каблуками и исчез, а воздух с хлопком заполнил то место, которое он занимал до этого.

— Извините, что я вмешиваюсь, — сказал Федор. — А может, зря? Может, надо было его все-таки… того?

— Какой ты стал кровожадный, — заметил Виталик.

Рейден посмотрел на них.

— Оберон, наверное, последний мой земляк и ровесник, последний представитель моего народа, — сказал он. — По крайней мере, из тех, о которых мне известно. Его смерть бессмысленна. Сейчас он уже не может вам помешать.

— А потом? — спросил Федор. — А если он накопит силы, решит вернуться и отомстить? Бывали, знаете ли, прецеденты, причем не так уж давно.

Ну, зря он с этим вопросом к моему папаше полез…

— Значит, вы победите еще раз, — сказал Рейден. — А если не победите, значит, вы этого не заслуживаете.

— Система сдержек и противовесов, — пробормотал Виталик. — Что ж, постараемся не облажаться и в следующий раз.

— А сейчас позвольте мне вас оставить, — сказал Рейден. — Мне нужно перекинуться парой слов с моим сыном.

— Да, пойдем, — сказал я, но он еще до этого развернулся и широким шагом устремился на пляж, не сомневаясь, что я за ним последую.

Разумеется, я последовал.

— И все же, в голове не укладывается, — сказал Федор. — Рейден… Папа… Из грома зародилась месть…

— В следующую книжку вставишь, — сказал ему Виталик. — К тому же, скорее всего, это не тот Рейден.

— А какая уже разница?

***

Как говорил мой старик-отец, прогуливаясь по пляжу, нам надо что-то делать с этим неловким молчанием…

Мы шли по песку вдоль линии прибоя, и его следы были куда глубже моих. Ну, он и весит побольше…

— Нам надо что-то сделать с этим неловким молчанием, — сказал Рейден.

— Я не знаю, что говорить, — сказал я.

— Для начала, можешь сказать мне “спасибо”.

— Спасибо, — сказал я.

— Ты даже не навестил меня после того, как это все началось, — заметил он.

— Ну, ты сам знаешь, какие у нас на тот момент были отношения, — сказал я. — Довольно холодные. Кроме того, что всегда производил на меня впечатление человека, который сам может о себе позаботиться.

— Как выяснилось, не только о себе, — сказал он.

— Это ты зашиб Элронда? — спросил я.

— Кого? А, того искина. Да. Зашиб.

— Я мог бы и сам.

— Знаю, — сказал Рейден. — И Гарри мог бы сам. и Артур, вероятно, тоже. Но я не хотел, чтобы вы отвлекались от главного.

— Значит, это ты все устроил? — спросил я.

— В той же степени, в какой и Оберон, — сказал он. — Ну, может быть, в чуть большей. Если ты хочешь знать, не помогал ли я в твоей прокачке, не подкидывал ли тебе каких-нибудь подарков, которые могли бы облегчить твой игровой путь и привести тебя туда, где ты сейчас находишься, то нет. Не помогал.

— Это так на тебя похоже.

— Ты мужчина, — сказал он. — Ты сам делаешь свой выбор.

— И как мне теперь в это поверить?

— Не лги мне, Василий, — сказал он. — Ты в это верить и не переставал.

Уел.

Слишком хорошо он меня знает.

— Значит, такой был план, да? — спросил я. — Вырастить… изготовить инструмент, идеально подходящий для выполнения задачи, и отправить его в свободное плавание? А в последний момент прийти и снисходительно похлопать по плечу? Дескать, верным курсом идете, товарищи?

— Все гораздо сложнее, — сказал он.

— Ну да, как обычно, — сказал я. — И чего ты теперь от меня хочешь?

— Чтобы вы довели задуманное до конца, — сказал Рейден. — Отринули наши правила и придумали свои.

— А тебе-то это зачем?

— Здесь тоже все сложно, Чапай.

— Не зови меня так. Только не ты.

— Ладно, — согласился он. — Система была довольна устойчива и долгое время обеспечивала стабильность, и я не сомневаюсь, что она и сейчас могла бы ее обеспечивать, но в какой-то момент этого может оказаться недостаточно. Вселенная бесконечна, Система — достаточно велика и все время расширяется, и когда-нибудь она столкнется с вызовом, на который не сможет ответить.