— У меня есть идея, — ответил я и обратился к сумоисту, объяснив ситуацию и назвав подъезд, этаж и номер квартиры профессора. — Ёширо-кун, его надо из этой квартиры вытащить и поскорей. Есть у тебя знакомые, которые проживают в одной из квартир? Желательно рядом.

— Да, есть, — кивнул он. — И как раз под ним снимают квартиру. Трое братишек по секции. Давно с ними дружим. На трени ходим, всё-такое.

— А они по комплекции такие же, как и ты? — спросил я у Ёширо, и когда он сказал, что примерно, я улыбнулся. — Кажется, мы можем спасти нашего профессора. Слушайте план…

Ёсикава был в ужасе. Он метался по комнате, собирая всё важное в небольшой чемоданчик. Приборы он не унесёт, но реактивы, редкую посуду и растворы, а главное, несколько копий преобразованного мутагена он точно прихватит.

Самое ценное и важное, с которым он мог продолжить работу, но теперь над копированием преобразованного мутагена. А здесь сложного оборудования не требуется.

Как сказал ему Хандзо-сан, за ним придут друзья, живущие неподалёку, и выведут к машине, где его будут ждать. Поскорей бы.

Он подскочил к окну и, стараясь сильно не высовываться, выглянул через занавеску во двор. Группа захвата оживилась. Один из них окинул внимательным взглядом его этаж. Ёсикава отшатнулся от окна. Заметили? Или показалось?

В тот же момент он услышал грохот на балконной лоджии. Люк!

Всё собрал, даже успел нацепить парик с длинными волосами и дурацкую шляпу. И метнулся на балкон. Отодвинул щеколду и люк откинулся. Из него высунулась лысая голова здоровенного толстяка.

— Профессор? — спросил он, на что Ёсикава испуганно закивал, прижимая чемоданчик к груди. — Спускайтесь. Нам надо спешить.

Перед тем как оказаться внизу, он достал ключ от люка, чтобы закрыть его изнутри. Иначе наедут на соседей. Не хотелось подставлять людей.

Сделав дело, профессор оказался на соседском балконе. И услышал, как его позвали в квартиру.

— Значит так, — встретил его второй мужчина, ростом пониже, но такой же толстый, в майке-борцовке, которая, казалось, вот-вот порвётся от выпирающего жира. — Мы втроём выходим и притворяемся пьяными. А вы держитесь в центре. Идём шаг в шаг. Интервал — полсекунды. И не издавайте ни звука.

— Да ты брось, Таэ-кун, — засмеялся третий толстяк, помоложе, но самый крупный. — Там мы так будем смеяться, что он даже если крикнет, не слышно будет.

— Ты знаешь, какой у этих ищеек слух, Хидео-кун? — возразил тот, кого назвали Таэ. — Я по телеку видел…

— Ладно, собрались и пошли, — поставил точку лысый. — Да, профессор, всё равно не шумите и старайтесь идти, как мы сказали. Иначе вас поймают. Всё ясно?

Ёсикава закивал. И побледнел, представляя, как его ловят. Нет уж, он сделает всё, как надо.

Они заскочили в грузовой лифт и спустились на первый этаж. Ёсикава слышал крики в подъезде, и мурашки пробежали по спине. Возможно, спецагенты уже у его квартиры.

Когда вышли из лифта, его уши взорвались от хохота. Троица толстяков притворилась пьяными. Для убедительности они заранее пролили на себя немного пива. На кожу, чтобы не было видно следов на одежде.

Профессора закрыли с трёх сторон, причём тыл прикрывал самый крупный из них.

— И чё, она не дал-ла тебе? Ха-ха-ха! — крикнул один из них, выходя во двор.

— Да я сам бы не вз-зял, ик. Столько не выпить, бро! — ответил второй, и остальные загоготали.

Ёсикава был прижат со всех сторон. Стало трудно дышать, и к тому же он чуть не споткнулся на ровном месте, подталкиваемый пузом сзади идущего. Но он собрался и пошёл, как и говорили. Полсекунды — шаг. Ещё полсекунды — ещё шаг. Вроде привык.

— Ну ты и влипаешь во всяк-кие истории, — ответил первый. — Но у меня тоже было… Я пошёл на свидание с опухшим лицом.

— После пьянки? — спросил второй.

Профессор ничего не видел, но слышал. Между смехом прорезался резкий командный голос одного из спецагентов. Он обращался к своему подчинённому.

Ёсикава снова чуть не споткнулся. И почувствовал, что даже минуту не выдержит в этом замкнутом пространстве. Он шёл вперёд, сжимаемый периодически раздутыми боками своих спасителей, и начал задыхаться.

Когда он почувствовал, что готов потерять сознание, толстяки расступились и один из них ответил:

— Всё, пришли.

Когда сумоисты расступились, я увидел Ёсикаву. Длинноволосого, в чёрной несуразной шляпе. И очень бледного.

— Спасибо вам, — поклонился я упитанной троице.

— Да ладно, всего по сто штук каждому… — ответил одетый в борцовку.

— Он шутит так, — объяснил лысый. — Ничего не надо. Мы с Ёширо-куном хорошие друзья. А друг друга всегда выручит.

— Верно мыслишь, Юкихико-кун, — ответил Ёширо. — Но с меня поляна, даже не отказывайтесь.

Лысый кивнул, и они попрощались.

Мы вновь устроились в автомобиле Ёширо, чтобы не мелькать на улице. И профессор передал мне небольшой металлический ящик.

— Здесь всё, Хандзо-сан, — ответил он, и я открыл чемоданчик, заметив пузырёк и несколько листов, на которых была выведена формула и ключевые выдержки из исследований.

— Отлично, Ёсикава-сан, — кивнул я. — Вам пока не нужно искать убежище. Масуми-тян, можешь приютить профессора?

Масуми довольно улыбнулась:

— Конечно, Кано-кун. Я буду только рада.

Не знаю, что она задумала. Теперь, видимо, настал черёд профессора отбиваться. Она замучает его вопросами и просьбами встроить мутаген в её организм. Понятно же, что это нереально. Но откуда мне знать, может профессору как раз нужно найти свободные уши.

Ишии с профессоров спешно покинули нас, а я перевёл Ёширо пятьдесят тысяч йен.

— Шеф, а это за что? — смутился сумоист.

— За поляну твоим друзьям, Ёширо-кун, — ухмыльнулся я. — И не отказывайся. Считай, что это премия за спасение профессора.

— А что за профессор? — удивлённо спросил сумоист. — Точнее — он что-то изобретает?

— Да, проводит исследования всякие, — ответил я, стараясь не вдаваться в подробности.

— Понятно. Ну тогда по домам? — спросил Ёширо.

— Надо съездить в Осаку, — ответил я. — Причём прямо сейчас.

— Куда? — Ёширо выпучил на меня глаза. — Это же часов шесть!

— Нет, можно и за четыре управиться, если гнать по трассе, — ответил я, а затем подумал… Автомобиль Ёширо новый, но не спортивный. Поэтому да, где-то пять часов. — Но мы поедем помедленней. Главное. Смотри, чтобы хвоста за нами не было. И если увидишь — сообщай.

Ёширо молча кивнул, а я вышел из салона и вернулся в Порше. Кинув чемоданчик на пассажирское сиденье, завёл двигатель и медленно тронулся с места.

Да, дорога заняла у нас пять часов, и на моё удивление опять не было слежки. Акамацу решил сделать выходной своим цепным псам? Или это опять такой жест доброй воли? Вроде того, что — смотри, Кано, каким я могу быть милосердным.

По пути я принял отчёт от Майоко, порадовавшись за успехи сотрудников. А затем, въехав в Осаку созвонился с отцом, с которым договорился о встрече. Он ждал меня у ночного клуба в машине.

— Привет, отец, — поздоровался я с ним, когда залез к нему в салон на заднее сиденье.

— Канао-кун, ты просто спас ситуацию, — он посмотрел на меня, и в его глазах я заметил волнение. — Этот человек уехал бы до обеда. А теперь я успокоился, понимая, что успею ему передать доказательства. Там описания исследований?

— И преобразованный мутаген, — ответил я.

— Ого! — воскликнул отец. — Я потрясён! Тогда у нас ещё больше шансов, что ответ будет положительным.

— Шансов? Отец, я думал, что он точно согласится, — растерянно ответил я.

— Ты понимаешь, сын, — вздохнул мой отец, — Тут же много факторов, которые могут повлиять на решение. Даже возьмём самый элементарный. Сейчас нет времени искать инвесторов под это дело, займусь позже. Помнишь, что я тебе говорил, когда мы приехали в Японию? Не думай, что правительственный аппарат — это чётко отлаженный механизм. Иногда он похож на старые проржавевшие часы, которые то идут, то нет.