При словах о базе на Луне глаза Быковского и Сернана загорелись.Это была их епархия. В этом они понимали, об этом мечтали.

— Базу, надеюсь, тоже будем эксплуатировать совместно? — спросил Быковский.

— Разумеется, — кивнул Румарра. — Со всеми вытекающими. Мы поможем и с новыми материалами, и ядерными двигателями для планетолётов и с конструкцией самих планетолётов. Плюс, как уже говорилось, кварковый реактор и станция Дальней связи. Тут как раз подходим к вопросу урегулирования естественным образом ваших внутренних политических, экономических и прочих противоречий. Совместное освоение Солнечной системы, а в перспективе и всей галактики, как мне кажется, — то самое грандиозное дело, которое может объединить земное человечество. Каковы шансы, что это сработает? Сами оцените. Полагаю, весьма велики. Точно больше пятидесяти процентов. У нас, во всяком случае, это сработало. Да, сначала была страшная Последняя Война, но затем освоение нашего ближнего космоса, базы и космические верфи на Сшиве, колония на Цейсане, научно-исследовательские станции и прочая, и прочая — именно это объединило Цейсан по-настоящему. Плюс после войны было очень много тяжёлой работы на самом Гараде.

— Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд [1], — сказал Быковский.

Румарра вопросительно посмотрел на него.

— Хочу сказать, что мы только «за». Совместный труд объединяет не хуже, чем совместный бой и совместная выпивка.

— Про выпивку мысль интересная, — сказал Румарра. — Надо будет учредить какой-нибудь совместный праздник. Не всё ж работать, надо и отдыхать.

— Тут и думать нечего, — сказал я. — Радиосигнал с «Горного эха» был получен обсерваторией в Аресибо в прошлом году, десятого августа. Как сейчас помню. Мы только-только прилетели в Пуэрто-Рико на первом серийном советском гравилёте, который потом Фиделю Кастро подарили, и тут вбегает этот, как его, молодой радиоастроном, он дежурил как раз… Эрик Хэнкс! Вбегает и сообщает о том, что поймал радиосигнал с Каллисто… В общем, 10 августа тысяча девятьсот семьдесят третьего года от Рождества Христова и соответствующая дата на Гараде. Вот и праздник.

— День Воссоединения, — провозгласил Сернан.

— Например, — сказал Быковский. — Но я бы ещё подумал.

— Я тоже, — сказал Румарра. — Ничего, найдётся кому подумать. А день мне нравится. И ещё по поводу объединения. Назовите основные причины, которые разделяют человечество?

— Классовая борьба, — сказал Быковский. — Разделение на бедных и богатых. Эксплуататоров и эксплуатируемых.

— А откуда они берутся, бедные и богатые? — тут же спросил Сернан. — Изначально? Богатые потому и богатые, что умеют и любят работать. Много и, я бы сказал, самозабвенно. А бедные, чаще всего, работать не любят и не умеют. Взять наших негров. Только и мечтают, чтобы жить на пособие и приторговать наркотой. Не все, да, но многие.

— Началось, — поморщился Быковский. — Все эти ваши американские сказки про то, как человек с нуля стал миллионером… Надоело. Нет, есть и такие, спорить не стану. Тот же ваш Генри Форд достоин всяческого уважения. Вероятно, и другие промышленники найдутся. Но в целом… — он покачал головой. — Абсолютное большинство богатых получило свои капиталы преступным путём. Это так же верно, как-то, что вторая космическая скорость равна одиннадцати целым и двум десятым километра в секунду.

— Для Земли, — уточнил Сернан. — Для Луны она другая.

— Разумеется, — пожал плечами Быковский.

— Оставим пока споры о политической экономии, — сказал Румарра. — Хотя я понимаю, что без них не обойтись. Но пусть спорят специалисты и потом. Для начала мы хотим предложить Земле программу, от которой правительства ваших стран вряд ли откажется.

— План ГОЭЛРО? — предположил я. — Только на этот раз для всей Земли.

— Что такое план ГОЭЛРО? — поинтересовался Румарра.

— О том же хотел спросить, — сказал Сернан.

— ГОЭРЛО — план по электрификации России, — объяснил я. — Был разработан по инициативе Владимира Ильича Ленина сразу после революции. Результат всем известен — Советский Союз победил в Великой Отечественной войне и стал одной из самых могущественных государств в мире.

— Хорошее сравнение, — сказал Румарра. — Именно так. Мы предлагаем насытить Землю дешёвой электроэнергией. Потому что энергия лежит в основе всего. Нет энергии — нет ни науки, ни промышленности, ни сельского хозяйства.

— За счёт чего? — спросил Быковский.

— Для начала за счёт строительства термоядерных реакторов, — сказал Румарра. — А там, глядишь, и до кварковых дело дойдёт.

Мы проговорили долго, и это была только одна из множества встреч. Как полномочным представителям человечества, нам нужно было согласовать массу вопросов. Часто в областях, в которых мои товарищи — Быковский и Сернан — откровенно «плавали».

Мне, как человеку достаточно долго и плотно имевшему дело не только с руководством Советского Союза и лично Леонидом Ильичом Брежневым, но и с руководителями других стран, не говоря уже о десятках и сотнях инженеров, учёных, технологов, директоров заводов и научно-исследовательских институтов, было проще.

Но самое главное, объём моих знаний был гораздо больше объёма знаний моих товарищей вместе взятых, память — лучше, а умение анализировать выше.

Так сложилось.

Хотя, признаюсь, без их помощи этот гигантский объём работы мне одному не удалось бы провернуть за то время, которое нам было отпущено.

Времени, как довольно быстро выяснилось, было отпущено совсем не много и летело оно просто с бешеной скоростью.

В переводе на земной календарь, старт «Горного эха» был назначен на первое августа одна тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года.

[1] Цитата из поэмы советского поэта Алексея Недогонова «Флаг над сельсоветом» (1946).

Конечно же, мы не могли учесть все факторы и подводные камни при составлении наших глобальных планов.

— Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, — вспоминал по этому поводу известное русское присловье Валерий Фёдорович. — Например. Вопрос контроля. Как мы собираемся контролировать тех, кто захочет работать во всех этих общенациональных проектах?

— Зачем их контролировать? — удивился Сернан. — Лучший контроль — деньги. Хорошо работаешь — получи достойную зарплату. Плохо — извини, ты уволен, на твоё место очередь стоит в три квартала.

— Я не это имею в виду, — сказал Быковский.

— А что?

— Вспомним Олимпиаду в Мюнхене. И не только.

— Терроризм?

— Да. Представь ситуацию. Мы принимаем на работу десяток спецов, а они потом взрывают термоядерный реактор. Или завод по производству гравигенераторов.

— Скажи ещё базу на Луне, — скептически заметил Сернан. — Прости, командир, но это попахивает паранойей. Вы, коммунисты, везде видите врагов.

— Потому что они на самом деле везде, — спокойно ответил Быковский. — И с каждым днём их становится всё больше. Террористические организации растут, как грибы после дождя, и все готовы достигать своих целей самыми радикальными методами.

— Слушай, но это же совершенно не наше дело, — пожал плечами Сернан. — Пусть спецслужбы этими плохими парнями занимаются, им за это деньги платят. ЦРУ и ФБР, насколько я знаю, вполне справляются со своей работой. Моссад и Ми-6 тоже. Про ваше КГБ и вовсе легенды ходят. Чего ты беспокоишься?

— Ты же военный лётчик, Юджин, — сказал Быковский. — Как и я. Бдительность никто не отменял. А сейчас мы ещё и полномочные представители Земли. Обязаны об этом думать.

— Командир прав, — сказал я. — Заводы или реактор — ладно. А вот если мы пропустим террористическую атаку на гарадскую дипмиссию, последствия будут гораздо хуже. Войну Земли с Гарадом не обещаю, но отношения сильно осложнятся. Во всяком случае, о совместной базе на Луне и других важных аспектах сотрудничества можно будет надолго забыть.