— Можно вопрос? — подал голос ДЖЕДО.

— Спрашивай.

— Ближе, чем мы подошли к Земле?

— Ближе, и намного. Думаю, где-нибудь за орбитой Цейсана.

— Очень рискованно. Малейшая ошибка, и дело может кончиться катастрофой, при которой погибнут все.

— Значит, ошибаться нельзя, — сказал я. — Как сапёрам. Продолжаем. Итого: четырнадцать суток. Берём пятнадцать, потому что мне ещё нужно время, чтобы проложить маршрут. Как уже сказал Берриз Леко, я приличный навигатор, но давненько не тренировался. Плюс сутки запаса на случай непредвиденных ситуаций, которые по закону подлости, как говорит мой папа, всегда случаются в самый неподходящий момент. Уже шестнадцать. Совсем впритык. А ещё нужно время, чтобы похоронить мёртвых.

— Зачем? — удивился Сернан. — Ах да, прости, не сообразил сразу. Анабиозные камеры, да?

— Да, — сказал я. — Их всего пятнадцать. Четырнадцать по количеству членов экипажа и экспедиции и одна запасная. Все четырнадцать сейчас заняты, а нам нужно три свободных.

— Осталось уговорить Землю, — сказал Юджин, заглядывая в пустую чашку. — Кстати, я бы не отказался ещё от чашечки этого напитка. Действительно, бодрит.

— Уговорить? — переспросил я. — ДЖЕДО, ты слышал? Ещё по чашке драво всем нам.

— Сейчас принесу, — сказал ИИ.

— Ну да, — Сернан откинулся в кресле, соединил перед собой пальцы рук. — Не знаю, как ваше руководство, а моё, уверен, будет упираться.

— Речь о живых людях, Юджин, — напомнил Валерий Фёдорович.

— Меня-то уговаривать не надо, — сказал американец. — Не хуже вас понимаю. Но руководство НАСА, бывает слишком, как бы это сказать…

— Бесчеловечным? — подсказал я.

— Острожным, — дипломатично поправил Юджин. — Они не являются бесчеловечными, — Сернан явно волновался, хотя старался и не показывать вида. — Они являются… э-э… рациональными. Для них жизни гарадцев… — он щёлкнул пальцами, подыскивая слово, — abstract concept.

— Отвлечённое понятие, — перевёл Быковский.

— Да! А вот наши с вами жизни — нет. Они могут не согласиться рисковать нашими жизнями ради спасения жизни гарадцев.

— Это понятно, — сказал я. — Непонятно другое. Зачем нам их согласие?

— Ну как же, — мне показалось, что Сернан дажеслегка растерялся. — Разве мы не должны подчиняться приказам?

— Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону, — процитировал я. — А Первый закон, напоминаю, гласит, что робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.

— Мы не роботы, — сказал Сернан.

— Именно, — сказал Быковский. — У нас есть свобода выбора. Которая, в свою очередь, определяется нравственным законом внутри нас, говоря словами Канта.

— Который, в свою очередь, практически ничем не отличается от Второго закона роботехники Азимова, — усмехнулся я.

— Вы, русские, самого дьявола уговорите нырнуть в божественный свет, — почесал в затылке Сернан. — Или ангела в адово пекло. Я правильно понял, что в крайнем случае вы предлагаете прямое неподчинение?

— Ага, — сказал я. — Именно его мы и предлагаем. В крайнем случае.

Но что гадать. По-моему, пора связываться с Землёй, время не ждёт. ДЖАДО, где наш драво?

— Уже несу.

— И связь давай.

— Уже даю.

Открылась дверь, и робот принёс нам ещё по чашке драво, забрав пустые.

— Есть связь, говорите, — сообщил он не через динамики. Видимо, для разнообразия.

— Земля, это «Ястребы», — сказал Быковский. — У нас новости.

— Слушаем, Ястребы'.

Коротко и чётко, по-военному, наш командир изложил ситуацию.

— Плазменная жизнь в системе Юпитера, ещё и враждебная людям⁈ — обалдела от известия Земля. — Час от часу не легче. Вы уверены в том, что говорите?

— Абсолютно, — ответил Быковский. — Имеются неопровержимые доказательства.

— Хм. Ладно, с этим будем потом разбираться. Но что касается полёта на Гарад… Это очень большой риск. Сколько человек, минимум, нужно для управления «Горным эхом» в таком сложном и долгом полёте?

— Он недолгий, — сказал я. — Каких-то девяносто восемь часов в нуль-пространстве. Но не будем играть словами. В исключительном случае, достаточно одного опытного пилота и навигатора. Как раз этот исключительный случай мы имеем во всей красе.

— То есть, нужны двое. Пилот и навигатор, — уточнила Земля.

— В идеале — четверо и даже пятеро. Два-три пилота и два навигатора. Но в исключительном случае, повторяю, справится и один. С помощью ДЖЕДО, разумеется. Без него это было бы практически невозможно. С ним, уверен, всё получится.

— Если ДЖЕДО так хорош, зачем ещё два пилота и навигаторы? — не сдавалась Земля.

— Вы заметили, что в штатном расписании числится только один пилот? Инженер-пилот Ирцаль Мено. Погибший. В точности такая же должность была и у меня — инженер-пилот. Достаточными навыками пилотирования обладают также командир корабля и старший помощник. Вот вам уже трое. Что касается навигаторов… Межзвёздная навигация ближе к искусству, нежели к точному расчету, поэтому навигаторы — люди. А вот управлять кораблём, пока я прокладываю маршрут, ДЖЕДО вполне может. Руководствуясь моими указаниями, грубо говоря. Но ДЖЕДО — машина, пусть и разумная в какой-то мере. А всякая машина может сломаться. Поэтому три живых пилота и два навигатора. Странно, что такие вещи приходится объяснять людям, профессионально имеющим дело с полётами в космос, — не удержался я от шпильки.

— Нам нужно было убедиться, что ты трезво оцениваешь ситуацию и знаешь, о чём говоришь, — невозмутимо ответила Земля. — Тут с нами рядом коллеги из НАСА, у них вопрос.

— Мы слушаем, — сказал я.

— Hellow, hawks, — раздался низкий мужской голос. — How are you? [1]

— Everything is fine, — ответил я, — we are waiting for a question [2]

Американцы спросили, почему всё-таки нельзя попробовать посадить «Горное эхо» на Землю. Есть же гравигенераторы, в конце концов. Включить на полную мощность и потихоньку, аккуратно… Расчёты показывают, что это вполне возможно. Даже если что-то сломается, ничего страшного, починим.

— Посадить-то можно, — ответил я по-английски. — Взлететь нельзя. Точнее, можно, но… Я уже объяснял, «Горное эхо» не предназначен для посадки на атмосферные планеты, на которых имеется жизнь. Дело не только в гравитации. Взять Цейсан. Это пятая планета в системе Крайто-Гройто. Чем-то напоминает Марс, каким его совсем недавно описывали писатели-фантасты. Да и сейчас ещё, бывает, описывают. Разряжённая кислородная атмосфера, как у нас в высокогорье, и небогатая по сравнению с Землёй или Гарадом, но — жизнь. Бактерии, лишайники, растения, приспособившиеся выживать в жестких условиях, насекомые, рептилии… Впрочем, есть и млекопитающие, и рыбы, и птицы. Гравитация в два раза слабее гарадской. Вода — в единственном море, паре сотен рек, большинство из которых периодически пересыхает, в оазисах с реликтовыми лесами, ледники на полюсах и кое0где в горах. Так вот, на Цейсан «Горному эху» тоже нельзя. Планетарные двигатели, в них всё дело. Они хоть и называются планетарными, но в кислородных атмосферах их эксплуатировать нельзя — одна посадка-взлёт, и всё живое в радиусе километра вымрет.

— Разве на космокатере «Смелый» и на гарадских планетолётах стоят другие двигатели? — удивились насовцы. — Мы думали такие же.

— Другие, — сказал я. — Моя ошибка. Надо было уточнить с самого начала. Но никто не знал, что дело так обернётся.

На самом деле, конечно, советское руководство об этом (и не только об этом) знало. Американцам — да, не сообщили. Как говорится, всему своё время.

— Хорошо, не сдавались насовцы. — А если садится и взлетать в пустыне? Мы готовы предоставить место в Неваде, где никто не пострадает.

— Послушайте, — терпеливо сказал я. — Нам всем понятно ваше стремление снизить любые риски до минимума. Мы все так же понимаем, что вы, как и советское руководство, обеспокоены моим недостаточным опытом в управлении таким сложным космическим кораблём, каким является «Горное эхо». Тем не менее, смею вас уверить, что опыта Кемрара Гели вполне хватает, чтобы это сделать. Хватает с запасом. Он, а значит и я, прошёл все этапы подготовки, и специальной комиссией был назначен инженером-пилотом «Горного эха». Погибший Ирцаль Мено — мой дублёр. Это так, для информации. Но и это не главное. Главное, как вы, уверен, понимаете, в том, что мы не можем рисковать жизнями одиннадцати человек. Медицина Гарада намного ушла вперёд по сравнению с нашей. При всём уважении к земным врачам и учёным, им до гарадцев далеко. Про медицинское оборудование я даже не говорю. Если где-то и могут разобраться в возникшей проблеме, то только на Гараде. Боитесь потерять звездолёт, набитый инопланетными технологиями? Так вы его не потеряете. Уже при мне на орбитальной верфи Сшивы был заложен второй нуль-звездолёт. Сейчас мы спросим. ДЖЕДО, на каком этапе было строительство, когда вы улетали?