По образованию я инженер-программист. Я окончил Пекинский университет, аспирантуру и два года стажировался в американском центре современных компьютерных технологий. У нас был очень сильный выпуск — мои сокурсники хорошо продвигаются по службе и работают в престижных центрах разных стран мира. Я тоже начинал свою работу по специальности в Центре программирования Академии Наук Китая. А сейчас я занимаюсь цигун и тем, что связано с цигун.

У меня часто спрашивают, как это произошло и что побудило меня полностью изменить род деятельности и образ жизни.

Я родился в семье врача — известного хирурга. Мое раннее детство и школьные годы прошли, фактически, на территории больницы, где я сначала непроизвольно, а затем и сознательно наблюдал за пациентами, их болезнями и методами лечения. Можно сказать, что я все это изучал, так как часто присутствовал при обсуждении диагнозов, послеоперационном наблюдении, консилиумах... Поэтому вполне естественным было мое желание после окончания средней школы поступить в медицинский университет. Но отец мне этого не позволил, так как считал медицинскую деятельность очень трудной работой. Врачи в Китае живут в непосредственной близости от своей больницы, а иногда на ее территории, и в любое время суток их вызывают к больному.

У отца были необычные способности, странно воспринимавшиеся окружающими. Длительное время он и сам не подозревал о той силе, которая была заключена в его руках, — я хорошо помню это с 8-летнего возраста. Сейчас я понимаю, что его руки обладали особым видом энергии, которой можно было обезболивать. Когда при осмотрах пациентов ему приходилось пальпировать болезненные участки, то они не ощущали боли, особенно в послеоперационный период. Кроме того, результаты хирургического вмешательства были лучше, чем у других специалистов, так как практически отсутствовали послеоперационные осложнения и воспалительные процессы.

У отца было много знакомых и друзей. Они приходили за ним и увозили для диагностики, лечения, консультаций. Это могло быть среди ночи или днем после тяжелой операции. Его могли увезти в другой город во время отпуска, и никто не задумывался над тем, что это прерывает его отдых и отрывает от семьи. Отец никогда не отказывался помочь, но не хотел обрекать своего сына на такую жизнь, при которой человек не принадлежит себе.

Поэтому для дальнейшей учебы, с одобрения отца, я выбрал самое современное в те годы и перспективное направление — компьютерную технологию — и поступил в лучший ВУЗ страны — Пекинский университет. И там я познакомился с цигун. Сначала я отнесся к нему довольно спокойно, как к еще одному предмету, потому что меня привлекали активные виды спорта.

Как и многие китайские дети, я с детства занимался ушу, только, пожалуй, начал раньше других. За мое обучение принялся прадед — известный Мастер ушу — и очень усиленно тренировал меня в традициях школы Шаолинь.

Я родился в провинции Хенан, неподалеку от монастыря Шаолинь. Наша семья и все мои родные родом оттуда. Так уж случилось, что практически все мои предки по мужской линии занимались усиленно боевыми системами, многие из них достигали совершенства и считались непревзойденными воинами. На протяжении тысяч лет, вплоть до образования современного Китая, такого рода воинское искусство было жизненно необходимо и очень высоко ценилось, так как при этом, помимо тела, развивался и укреплялся дух, достигая порой больших высот. Один из моих предков, принц Кимнара, большой Мастер, достиг уровня Боддхи-саттвы. За выдающиеся заслуги при жизни он стал впоследствии главным Ху Фа [2] системы Чжун Юань цигун, и ему — представителю рода Сюи — посвящен специальный зал в монастыре Шаолинь.

Мой прадед еще полностью следовал этой традиции, дед уже в меньшей степени, а отец и вовсе отошел от нее, посвятив свою жизнь медицине. Поэтому именно прадед сосредоточил на мне все свои усилия и старался передать то, что он сам, его отец, отец его отца и другие предки делали всю свою жизнь. Я много тренировался и думал, что буду серьезно заниматься этим видом спорта. Мой брат позже стал пятикратным чемпионом Китая и большим Мастером. (Здесь имеется в виду не родной брат, а брат по духу. В Китае ученики одного Учителя, одного Мастера, называют друг друга братьями.)

Зал Кимнара.

Принц Кимнара, из рода Сюи, стал буддийским монахом в монастыре Шаолинь в эпоху правления династии Юань. После долгих лет нелегкого обучения и самоотверженной практики он стал наконец Стражем-Боддхисаттвой монастыря Шаолинь. По традиции, в зале располагались три статуи Кимнара, одна из которых была сделана из ротанговой пальмы, вторая отлита из бронзы, а третья — из железа. Во времена расцвета Северного Шаолиня по обе стороны от статуй располагались две каменные таблички с изображением Кимнара. В 1928 году, во время войны, зал был уничтожен, но в 1982 г. его восстановили и расписали в первоначальном виде. Были воссозданы и статуи принца Кимнара.

Перевод текста мемориальной доски

В университете я продолжал заниматься единоборствами и игровыми видами спорта. Но вот однажды на тренировке, глядя на моих сокурсников, я подумал: «Если, например, играть в баскетбол все время, то что можно из этого извлечь к старости?» Конечно, пока человек тренируется, баскетбол будет приносить какую-то пользу для его здоровья. Можно стать известным спортсменом или тренером, быть уважаемым специалистом в своем кругу, автором книг или учебников. Но если рассматривать это как жизненное направление, как цель, то какая в конечном счете от этого польза? И я почувствовал, что для меня этого недостаточно. Я не смог в этом виде спорта найти тот путь, идя по которому можно заниматься серьезным развитием себя не только как спортсмена или тренера, не только формировать какие-то черты характера, а постоянно совершенствовать себя как человеческое существо, имеющее и физическое тело, и душу. К другим видам спорта у меня возникло такое же отношение.