– Вы что, смеетесь? Вы знаете, что такое Лесото? Они настолько разорены, что пришлось оплатить им дорогу, чтобы они смогли присутствовать на сессии. Им даже оплачивают сигареты.
– Кто же это такой щедрый?
– Государственный департамент.
Малко поморщился.
– За что такое великодушие? Всякий раз, когда я трачу немного лишних денег, ваши бухгалтеры из Вашингтона вопят так, будто я их ограбил.
– Мой дорогой, – сказал Кац, – несмотря на ваш титул, вы не голосуете в ООН. Особенно так, чтобы доставить удовольствие Государственному департаменту.
– Разумеется, – отозвался Малко. – Но какая здесь связь со смертью Джона Сокати?
Эл Кац загадочно улыбнулся и наклонился к Малко. Тот снял очки и сдул пылинку со своего черного костюма из альпака. Его золотистые глаза светились интересом.
– Очень скоро, – объяснил американец. – Генеральная Ассамблея ООН должна в двадцатый раз высказаться по вопросу восстановления законных прав Китайской Народной Республики в ООН согласно резолюции № 567. С большинством в две трети. Иными словами, говоря прямо, речь идет о том, войдет ли красный Китай в ООН вместо Формозы[2]. То, против чего Государственный департамент борется уже почти четверть века. Каждый год регулярно резолюция отклоняется, а на следующий год одна из коммунистических стран выдвигает аналогичное предложение – и все начинается сначала. А ведь Государственный департамент держит в руках два десятка голосов, которые обеспечивают нам большинство. В них входит и Лесото. Вообразите, что злонамеренным людям удастся любыми способами, включая деньги, переубедить тех не голосовать... Хорошенький вид будет у Государственного департамента. Это голосование – их ежегодный кошмар. Если красный Китай войдет в ООН сейчас, то начнется такой бардак, что половина членов Государственного департамента выпрыгнет в окна. Плюс несколько человек от нас... Со старым Чан Кайши существуют секретные соглашения. Я не знаю точно, какие.
– Какая здесь связь с Его Превосходительством покойным Сокати? – спросил Малко. – Полагаю, что все эти люди получают указания от своих правительств, а не голосуют по своему желанию. Будьте уверены, что никто не сумеет подкупить двадцать стран без того, чтобы вы об этом не узнали.
Эл Кац глубоко вздохнул и покачал головой.
– Совершенно правильно. Но представители, официально уполномоченные голосовать, всемогущи. Если хоть одному из них взбредет фантазия голосовать по неизвестной причине против указаний своего правительства, его решение признается действительным. Представьте себе, что представитель США становится ненормальным прямо на заседании и голосует за принятие Китая. Председатель может сделать выпад, но это ничего не изменит: его голос будет зачтен против нас. Даже если его запрут в сумасшедшем доме по окончании заседания.
– Понятно, – отозвался Малко, которого это начинало забавлять. – У вас создалось впечатление, будто вас водят за нос, пытаясь отрицательно повлиять на исход голосования.
Эл Кац ударил ладонью по столу.
– И это еще один повод, чтобы всучить десятки тысяч долларов подобным деятелям. Сессия началась только вчера. Дней через десять состоится голосование.
– Но вы ведь не уверены в том, что этот несчастный собирался голосовать против вас, – возразил Малко.
– Разумеется, разумеется, – признался Кац. – Только у нас нет желания рисковать. Кроме того, довольно странно, что дипломат посещал этих типов. ФБР установило их личности. Они принадлежали к фракции активистов «Черных пантер» – «Мэд Догз»[3]. Они отстаивают свое право на покушения с бомбами, убийства, поджоги. Во имя борьбы против расовой сегрегации. Их боятся даже в Гарлеме.
Малко знал, что вот уже несколько недель ФБР боролось с экстремистами из «Черных пантер». Произошло несколько сражений с полицией, и имелись убитые с обеих сторон.
– А банкноты? – спросил он. – Они вам ни о чем не говорят?
– ФБР ведет расследование. Но оно может продлиться несколько недель. Будет слишком поздно.
Малко играл своими очками. История начинала пробуждать его любопытство. И потом, круг дипломатов в Организации Объединенных Наций все же устраивал его больше, чем экспедиции на «дно».
– Прежде чем приступить к выполнению задания, – сказал Малко, – я хотел бы знать, имеется ли в ФБР какая-нибудь информация о представителях.
Эл Кац покачал головой.
– Почти ничего. ФБР не может наблюдать за ними всеми. Кроме того, федеральные агенты не являются «персонами грата» в ООН. Полковник, который командует Службой безопасности, испытывает отвращение, когда видит, что по коврам топчутся шпики. Нам ничего не известно о связях Джона Сокати. Как и о трех неграх, которые взлетели на воздух. Во всяком случае, мы не видим здесь связи с нашей проблемой. Этим типам совершенно наплевать на коммунистический Китай. Все, что их интересует, это бомбы. Нет, за всем этим стоит нечто другое. И нужно это найти. Уже две недели мы топчемся на месте. У нас остается мало времени.
Малко вздрогнул. Его собеседник принимал желаемое за действительное.
– Как же я должен взяться за дело? Я не умею гадать на кофейной гуще.
– Вам придется не гадать, а делать реверансы, – отпарировал Эл Кац, довольный своей игрой слов. – Начиная с завтрашнего дня вы секретарь миссии, прикомандированной к австрийскому представительству в ООН. Мы устроили это. Разумеется, я не думаю, что у вас будет большая нужда посещать ваш офис на 14-ой улице. Ваш настоящий офис будет у нас, по адресу Юнайтед Нэйшнз Плаза, 799. Как раз напротив здания ООН. Комната 1046. Я занимаю комнаты 1047 и 1048. Все здание принадлежит американскому представительству. Ваш телефон в австрийском представительстве Юкон 87 404, непосредственно соединен с нами. Мы заключили небольшое соглашение с «Бэлл Телефон». Ваша сила в том, что вас никто не будет знать. Вот ваши аккредитивы.
Он толкнул к Малко желтый конверт.
– У вас есть шанс что-нибудь выведать, ошиваясь в баре делегатов, – продолжал он.
Малко подумал, что это зависело от чуда.
– Мне кажется это рискованным, – возразил он. – Подобные секреты не разбалтываются в каком-то баре.
– Мы вам поможем, – отпарировал Кац. – Я вам сказал, что мы принимаем это дело близко к сердцу.
Он что-то нацарапал на карточке и протянул ее Малко, который, в свою очередь, прочитал: "Агентство Джет Сет Плаза 76597 ".
– Всякий раз, когда вам потребуется девушка, – объяснил Кац, – наберите этот номер и уточните, кого вам надо: белую, черную или желтую. Она будет у вас через десять минут. Только укажите, что это для «Фэйрчайлд».
Он озорно подмигнул.
– Пользуйтесь этим. Такие дамы, как правило, стоят двести долларов за ночь. Неплохая идея, чтобы завести себе друзей, а? Похоже, что эти господа делегаты более склонны к свежей плоти.
– Вы заключили контракт с агентством девушек по вызову? – спросил Малко несколько сдавленным голосом. – Если бы сенатор Фулбрайт, рубака «ястребов из Пентагона», знал об этом...
– Агентство принадлежит нам, – скромно признал Эл Кац. – И оказывает огромные услуги. Что же касается этих малышек, вы можете потребовать от них все, чего вам захочется. Я также представлю вас доктору Шу-ло и его сотрудницам. Он представляет разведслужбы Формозы. Думаю, нет необходимости говорить вам, до какой степени все это их интересует.
Малко рассеянно сунул карточку в карман. За политикой всегда стояли секс и деньги. Кац придвинул к нему ключ.
– Это для вас. Вы будете жить на 51-ой улице, 420. Прекрасная холостяцкая квартира, куда вы сможете приводить ваших друзей и невольниц. Если вы... скажем, развлекаетесь с делегатами, старайтесь, чтобы это всегда происходило в задней комнате, и не гасите все лампы.
– Почему?
– Из-за камер. Они усовершенствованы и бесшумны. Но им все же нужно немного света.
ЦРУ предусмотрело все. Малко спросил себя, не отказаться ли ему от этого странного задания. Но перспектива проникнуть за кулисы ООН забавляла его. Он положил в карман «свой» ключ.
