– Вот это уже интересно… А где наши корабли?
– Корабли Черноморского флота готовы к действию, – доложил адмирал Кузнецов. – Цели для них распределены. Корабли Средиземноморского флота с наступлением темноты вышли из Александрии и следуют в западном направлении, создавая подвижную завесу на вероятном пути подхода американцев.
– Вертолётоносец «Ярославль» (бывш. «Teseus») находится вблизи побережья Крита. Мы можем в течение двух часов начать погрузку греческой бригады морской пехоты, и примерно через 12 часов высадить её вертолётами в районе Афин.
– Очень хорошо, – одобрил Хрущёв. – Но, товарищи, я призываю вас не спешить размахивать оружием. Помните, что поставлено на карту. Если мы поспешим, Запад обвинит нас в агрессии, и переговоры в Париже будут сорваны. Необходимо дать заговорщикам возможность нарушить закон, в идеале – запятнать себя военными преступлениями, и только потом мы сможем вмешаться.
– Это понятно, – проворчал Гречко. – Не было бы поздно…
– Нам нужна героическая борьба греческого народа под предводительством Коммунистической партии Греции против сил тирании, – без тени улыбки произнёс Серов. – Только в этом случае, при наличии неопровержимых фактов и доказательств преступлений хунты, можно рассчитывать на фиаско западной пропаганды, и сколько-нибудь вероятное развитие переговорного процесса в Париже. Иначе западная так называемая «свободная пресса» вымажет нас говном с ног до головы, как обычно.
– Не обольщайтесь, говном нас вымажут в любом случае, – буркнул Гречко.
– Я думаю, греческий народ должен отстоять свою свободу самостоятельно, – добавил Никита Сергеевич, – Наша помощь будет действенной, но она не должна девальвировать в представлениях греков и всего мира ценность их победы. Если мы высадим десант и раздавим заговорщиков, а мы это можем – это не будет победой народа и прогрессивных сил Греции. Мы дадим им возможность защитить свою родину самостоятельно, но не допустим, чтобы путчисты потопили в крови греческую демократию.
– Откладывать операцию в любом случае невозможно. Вероятнее всего, ночью путчисты начнут аресты лидеров и активистов левой оппозиции, – уверенно предположил Серов. – У них уже всё готово.
– Наши передовые авианаводчики заняли позиции возле назначенных для поражения целей, и готовы обеспечить целеуказание по сигналу, – доложил Ивашутин.
– Греческие коммунисты подготовлены? – спросил Никита Сергеевич.
– Они уже покидают города, все, кроме членов боевых групп. Партизаны получают оружие и поступают под командование офицеров спецназа ГРУ, находящихся в стране, – ответил Ивашутин.
– Активисты Коминтерна вывезли Андреаса Папандреу с семьёй на острова, – добавил Серов. – Скоро его доставят в Европу, затем будет созвана пресс-конференция, на которой Папандреу обнародует последнюю волю короля Павла и призовёт народ Греции к оружию. Мы с товарищами Кузнецовым и Вершининым тщательно рассчитали время начала его выступления.
– Что с королём? Есть какая-нибудь информация? – спросил Хрущёв.
– Связь прервалась прямо во время разговора, но король успел сказать главное. К тому же у нас есть документ – письменная просьба о помощи, с его подписью, – Иван Александрович достал из своей папки послание короля Павла и передал Первому секретарю. – Судьба Павла точно не известна, но наблюдатели сообщают, что из дворца весь вечер были слышны выстрелы. Перестрелка завершилась уже после наступления темноты, взрывами гранат и стрельбой из автоматического оружия. Подозреваю, что короля уже нет в живых.
– Жаль. Очень жаль, – искренне посетовал Никита Сергеевич. – С Константином нам вряд ли удастся найти такое же взаимопонимание. Не говоря уже о королеве. Где они, кстати? Установили их местоположение?
– Королева Фредерика и принц Константин находятся на её вилле «Психико», вот здесь, – Серов показал на карте расположение виллы. – За виллой ведётся постоянное наблюдение боевой группой Коминтерна.
– Гм… – Первый секретарь задумчиво посмотрел на Серова и Ивашутина. – Мне представляется, что без короля Павла династия Глюксбургов уже не та… Думаю, Греция как-нибудь обойдётся без прынца и его мамаши из «Гитлерюгенда». И, Пётр Иваныч, думаю, будет лучше, если удастся представить их жертвами путчистов..
– Так точно, организуем, – ответил Ивашутин и обвёл виллу кружочком на своей карте.
К полуночи 30 апреля улицы Афин опустели, закрылись уличные кафе, люди разошлись по домам. Внезапно ночную тишину разорвал рев моторов и лязг гусениц. В город, громыхая по мостовым, вошли танки, сопровождаемые подразделениями 9-й пехотной дивизии под командованием бригадного генерала Одиссеоса Ангелиса. Американские «шерманы», поставленные греческой армии ещё в сороковые годы, во времена гражданской войны, занимали позиции на ключевых перекрёстках столицы.
Около 1 часа ночи 1 мая к ним на помощь из лагеря Диониссос в 20 милях от Афин прибыли подразделения моторизованной пехоты. Эти специальные подразделения назывались – «отряды для подавления мятежей и взятия городов». Само их существование держалось в секрете, в лагерь, где будущие каратели обучались приемам разгона уличных демонстраций и другим полицейским функциям, допускался только узкий круг лиц. К двум часам ночи воинские части, поддержавшие путчистов, заняли все важнейшие стратегические пункты Афин.
Взяв под контроль столицу, мятежники передали шифрованный приказ начать захват власти в провинции. Реализованный военными план переворота именовался «Перикл» и готовился уже давно – с середины 50-х, на случай политических изменений в правительстве, чтобы предотвратить «левый уклон» во власти, угрожавший положению ультраправой фашистской военной верхушки. Разработчиком плана был близкий друг генерала Григориоса Спантидакиса – генерал Гогусис.
К утру 1 мая в Салоники – второй по величине греческий город – вошли части 3-го корпуса. Однако к этому моменту начались первые неожиданности и отклонения от плана. Внезапно пропала проводная связь между Афинами и другими частями страны. Боевые группы спецназа ГРУ перерезали телефонные кабели. Попытки установить радиосвязь с другими частями мятежников по всей стране нарушались непонятными скользящими радиопомехами. Связь вроде бы и была, но помехи, как назло, забивали ключевые слова в сообщениях, вынуждая радистов повторять передачу по несколько раз. При ясном небе это было странно. Не будь путчисты «на взводе», будь у них время всё обдумать – вероятно, они могли бы что-то заподозрить. Но план был расписан по минутам, и неумолимый график подгонял – вперёд, только вперёд, не останавливаться!
В это время, узнав о мятеже, снялись с якорей корабли греческого флота, находящиеся на базах Корфу и Крита. Они взяли курс на порт Пирей вблизи Афин, чтобы восстановить конституционный порядок.
(В реальной истории вскоре после выхода командиры кораблей узнали, что наперерез им к берегам Греции движется 6-й флот США. После этого греческие корабли вернулись на свои базы. В АИ переворот пришлось форсировать по времени, и 6-й флот не успел выйти в район развёртывания)
Резко негативно встретили известие о мятеже лётчики и командование греческих ВВС. Начальник штаба военно-воздушных сил, генерал-лейтенант Константинос Маргаритис поднял по тревоге подчинённые ему части, и приказал лётчикам срочно перегнать самолёты на аэродромы греческих островов. Вскоре после их приземления туда из Константинополя советскими транспортниками Ан-12 были переброшены аэродромное оборудование, вооружение для истребителей и технический персонал.
В три часа ночи, пока армейские части продолжали захватывать стратегические пункты Афин, начались повальные аресты всех левых элементов, включая руководящих деятелей буржуазной оппозиции. Этот план разрабатывался много месяцев. Тысячи людей, включенных в «проскрипционные списки», квалифицировались как «подрывные элементы», представляющие «угрозу безопасности». Вскрыв пакеты с кодовым названием «Иерокс», содержавшие имена и адреса деятелей оппозиции, специально подготовленные группы по 25-30 человек окружали их дома. Полусонных людей вытаскивали из постелей и свозили в казармы и полицейские участки. Одним из первых был арестован премьер-министр, престарелый Георгиос Папандреу.
