– Черт возьми, Сара.

Колину показалось, что он ослышался.

– Вы сказали…

– Натан обычно, обращаясь ко мне, говорит: «Черт возьми, Сара». Разве это не так, дорогой? – спросила она мужа. – Колин, еще вы можете…

Словно в подтверждение ее слов, Натан проговорил:

– Черт возьми, Сара, не толкай меня. Я…

Но даже он не мог не заметить комичности ситуации и присоединился к всеобщему смеху. Тогда Мэтью напомнил всем об ожидавших их делах, к которым и предложил приступить немедленно.

Словесная перепалка закончилась. Сара сидела тихо и слушала, как Колин информировал Натана о состоянии дел фирмы. Она улыбнулась, когда Колин объявил, что они заключили еще пять контрактов на доставку грузов в Вест-Индию.

– Натан, значит ли это, что мы…

– Нет, мы пока не богаты. Сара упала духом.

– Мы все разбогатеем, когда ты…

– Я знаю, в чем состоит мой долг, – выпалила она. – Тебе не нужно объяснять мне это в присутствии моих людей.

Натан улыбнулся. Колин покачал головой.

– – Я ничего не понял, – признался он. – Какой это долг вы должны исполнить, чтобы все мы разбогатели?

От того, как вспыхнула леди Сара, Колину стало понятно, что дело носило личный характер. Он вспомнил, что Натан говорил, что сокровища короля будут принадлежать им только тогда, когда Сара подарит своему мужу наследника. Но из-за того, что Сара чувствовала себя явно чрезвычайно неловко, он решил не развивать тему.

– Ради Бога, прекратите эту пустую болтовню, взмолился Мэтью. – Я больше не могу ждать, мне нужно бежать, Колин. У меня куча личных дел, которые нужно уладить до конца недели.

– Ты что, куда-то уезжаешь? – спросил Колин.

– О небеса, мы не рассказали Колину о Норе, – спохватилась Сара.

– Кто это Нора?

Сара была счастлива объяснить. Она живописала все в таких подробностях, о которых и не подозревала до самого конца повествования.

– Но я не могу сказать большего о сроках свадьбы, поскольку в противном случае пострадает репутация моей тетушки.

Сара, но ты ему уже обо всем рассказала, – холодно проговорил

Натан.

Со своего места за письменным столом Колину хорошо была видна улица. Сара как раз начала объяснять, почему она не раскрыла все странные обстоятельства, касающиеся ее тетушки, когда к конторе подкатила черная карета и остановилась на другой стороне улицы. Ее сопровождали пять верховых.

Колин узнал знак на боковой дверце. Это был фамильный герб графа Уинчестера. Колин едва заметно кивнул Натану, а сам всецело занялся Сарой.

Натан сразу же отошел от окна и, подав знак Джимбо и Мэтью, не спеша вышел наружу.

Сара не обратила на перемещение мужчин никакого внимания. Она была полна решимости убедить Колина в том, что ее тетушка была приличной женщиной и что она никогда бы так страстно не увлеклась Мэтью, не полюби она его всем сердцем. Она также хотела заручиться его обещанием не говорить никому ни слова о том, что она только что так неосторожно выболтала о Норе.

Получив такое обещание, она уже повернулась, чтобы посмотреть, что делает ее муж. Но Колин остановил ее новым вопросом:

– Сара, а что вы думаете о нашей конторе?

– Мне бы не хотелось обидеть вас, Колин, но я думаю, что она довольно убога и грязна, хотя могла бы быть достаточно привлекательной. Необходимо только покрасить стены и повесить драпировку. Я была бы счастлива заняться этим. Розовый цвет сюда очень подошел бы, вам так не кажется?

– Нет, – объявил он таким жизнерадостным голосом, что она даже не обиделась. Правда, ей стало как-то не по себе, когда он открыл один из ящиков письменного стола и достал пистолет. – Розовый цвет – это женский цвет, – добавил Колин. – А мы – мужчины. Мы любим мрачные, безобразные цвета.

Его улыбка говорила о том, что он всего лишь шутит. Кроме того, Сара пришла к разумному заключению, что, несмотря на то, что она его совсем не знает, он вряд ли станет стрелять в нее из-за того, что ему не нравится предложенный ею цвет.

Да, а где же ее муж? Сара встала и направилась к двери. Натана она заметила на другой стороне улицы. Он стоял между Джимбо и Мэтью, троица загораживала дверцу черной кареты. Видеть герб она не могла, поскольку ей мешал могучий торс Джимбо.

– Интересно, с кем они разговаривают? Вы не знаете, Колин?

– Вернитесь, Сара, и присядьте. Вам лучше подождать внутри.

Она уже собиралась так и сделать, как Джимбо слегка изменил положение и она увидела геральдический знак отца.

– Это карета моего отца, – удивленно вскрикнула она. – Какими судьбами он сумел так быстро узнать, что мы вернулись в Лондон?

Колин не ответил ей, потому что она уже выскочила на улицу. Он сунул пистолет в карман и поспешил за ней.

На краю тротуара она, заколебавшись, остановилась. В животе у нее внезапно закололо. Она так надеялась, что Натан и ее отец поладили. А кто были все эти люди?

– Не нужно беспокоиться раньше времени, – прошептала она себе. Глубоко вздохнув, она подобрала юбки и бросилась на другую сторону улицы. В это время ее отец выпрыгивал из кареты.

Как многие считали, граф Уинчестер имел вид весьма утонченного джентльмена. У него были по-прежнему густые, хотя и седые волосы и скорее крепкий, а не круглый живот. Роста он был высокого, всего нескольких дюймов не хватало ему до шести футов. Глаза у него были такие же карие, как у Сары, но на этом их сходство кончалось. У графа был орлиный нос, и когда он хмурился или, как сейчас, щурил от яркого солнца глаза, они превращались в узенькие щелочки. Его губы были плотно сжаты и образовывали тонко очерченную линию.

Сара отца не боялась, а лишь опасалась его непредсказуемости. Она никогда не знала, что он сделает в следующий момент. Она постаралась скрыть свою озабоченность и бросилась ему навстречу, преисполненная решимости обнять отца. Натан заметил, как граф замер от прикосновения дочери.

– Я так удивлена твоим появлением здесь, отец, – начала Сара. Она сделала шаг назад и взяла Натана под руку. – Откуда ты так быстро смог узнать, что мы вернулись в Лондон? Мы даже не успели еще выгрузить наши дорожные сундуки.

Ее отец, хмуро глядевший до этого на Натана, повернулся к ней и сказал:

– С того самого дня, Сара, как ты уехала, мои люди не спускали с моря глаз. Но теперь едем с нами. Я собираюсь отвезти тебя в твой родной дом.

Гнев в голосе отца насторожил Сару. Инстинктивно она еще ближе подвинулась к мужу.

– Домой? Но, отец, я жена Натана. Я должна идти домой с ним. Конечно, ты представляешь себе…

Она прервала объяснения, когда дверца кареты распахнулась и оттуда выбралась ее старшая сестра Белинда.

Боже правый, видеть ее Саре совсем не хотелось. Это был дурной знак. Белинда бывала счастливой только в исключительных случаях, когда ожидалась какая-нибудь неприятность. Вот тогда она улыбалась вовсю, как и сейчас.

С тех пор как Сара видела ее последний раз, Белинда изрядно поправилась. Казалось, что ее золотистое прогулочное платье трещит по швам. Ее сестра имела широкую кость и была предрасположена к полноте. Лишние фунты, что она набрала, сделали ее шире в талии и бедрах. Она даже могла бы сойти за беременную.

В детстве Белинда была прелестнейшим ребенком. Мужчины в семье души в ней не чаяли. У нее были золотистые вьющиеся волосы, по ямочке на каждой щечке и голубые восхитительные глаза. Правда, как только она превратилась во взрослую женщину, ямочки исчезли с ее округлившихся щек навсегда. Замечательный цвет ее волос превратился в темно-коричневый. И любимица семьи Уинчестеров перестала быть в центре внимания. Но Белинда нашла утешение – в пристрастии к еде.

Сара же, напротив, была довольно заурядным ребенком с длинными худыми ногами. Она была ужасно неуклюжа, и казалось, что постоянные зубы росли у нее целую вечность. Почти в течение года, каждый раз, когда Сара произносила слово, слюна разлеталась во все стороны. Никто, кроме матери и кормилицы, не любил ее.

Сара любила Белинду исключительно потому, что не любить сестру считала грехом. Ей казалось, что она понимает причину ее коварства. Оно было порождением всех тех разочарований, которые она испытала в жизни, поэтому Сара всегда старалась с ней быть терпеливой и понимающей.