Тесс насторожилась.
– Вы говорили о крепких, здоровых сыновьях, доктор. И Хью был… я имею в виду, что Хью был обычным ребенком?
– Отличным мальчиком! При рождении весил восемь фунтов и развивался отлично.
– Так вы его часто видели, пока не родился Деймон?
– Еще бы!
Доктор Квинсли отпил добрый глоток и вытер рот тыльной стороной руки.
– Леди Маргарет была очень беспокойной матерью – она вызывала меня каждый раз, стоило мальчику хотя бы чихнуть. А был он сильным, как теленок, и…
– … И развитым?
Она пыталась скрыть свое любопытство.
– Знаете, я ведь его никогда не видела, отец увез его за границу.
– Вы задаете смешные вопросы, мадам! Развитым? Трудно сказать. Когда я его осматривал последний раз, ему не было еще и трех лет. Он был, как все дети в этом возрасте: веселый, непоседливый, хитрый, озорной… Будь на то воля Мальвины, так она держала бы его в вате, а ему больше нравилось носиться с Нэн. Вы, конечно, знаете Нэн, она еще немножко косит и такая бойкая на язык. Тогда она работала на кухне и сама была почти ребенком, при первой возможности убегала с кухни, чтобы поиграть с Хью – к большому неудовольствию Мальвины. Та не могла вынести, что достаточно было Нэн кивнуть, как ребенок убегал из-под ее опеки…
Между тем доктор допил вино и собрался уходить.
– Благодарю за угощение, мадам. Через день-другой я зайду осмотреть миссис Пентайер. А через недельку можно будет уже и швы снять.
Проводив доктора, Тесс глубоко задумалась.
Так много событий произошло в этот день. Прощание с Деймоном, откровения Мальвины, несчастный случай с миссис Пентайер и возвращение лорда Трегарона. Но что особенно приводило Тесс в замешательство, так это рассказ доктора Квинсли. Теперь она понимала, почему Мальвина ненавидела Нэн – много лет назад Нэн украла у нее любовь маленького Хью. Но странно и почти необъяснимо, почему в течение нескольких лет врач не заметил ни малейших проявлений душевного расстройства у ребенка. Вне всякого сомнения, Хью Трегарон не был умственно отсталым от рождения.
Тесс словно заблудилась в лабиринте. Тайны Аайонесского аббатства не поддавались распутыванию. Когда уже казалось, что все нити, ведущие к ра'згадке, у тебя в руках, они вновь ускользали. Во всяком случае, она решила основательно все выяснить, нарушив предупреждение Деймона не вмешиваться в его семейные дела. В конце концов, она тоже была теперь членом семьи Трегаронов, со всеми правами и обязанностями. И если с Мальвиной было трудно разговаривать, то уж из Нэн она все вытянет.
Возможность для этого представилась уже на следующее утро. Лискард сопровождал лорда Трегарона при обходе владений – конюшен и полей, демонстрируя своему бывшему господину множество изменений и нововведений. Когда Тесс вошла в кухню, Нэн была одна, мыла посуду.
– Я бы хотела поговорить с вами, Нэн.
– Пожалуйста, мадам. Вы, наверное, слышали, что Джим и я… Ну да, мы хотим пожениться, как пройдет оглашение. Я понимаю, вы хотите упрекнуть меня, мадам…
– Да нет же, Нэн.
– Точно, точно. Да, я на семь лет старше него, а такое редко встречается. Но он преследует меня своими предложениями, хотя я и пригрозила надавать ему затрещин.
Она засмеялась.
– Вы же знаете, какие люди в Девоне, сами оттуда. Он не такой пылкий, как мужчины из Корнуолла, но настойчивый, от него не отделаешься. И он парень с характером, этого уж от него не отнимешь.
– Вы будете хорошей парой, и я желаю вам счастья, – сказала Тесс. – Если у вас чего-нибудь не хватает из приданого, Нэн, дайте мне знать.
Нэн поблагодарила и хотела уже уйти, но Тесс задержала ее.
– Вам известно, что вчера здесь был доктор Квинсли. Впервые после той ночи, когда умерла леди Трегарон. Он кое-что рассказал мне…
– Лучше бы молчал, – с нахмуренным видом заметила Нэн. – Не следует заглядывать в далекое прошлое. Жена Лота превратилась в соляной столб, когда оглянулась и…
– Оставьте Библию в покое, – резко произнесла Тесс. – Что касается Хью Трегарона, то я все знаю. Я видела его в саду, разговаривала с ним, и Мальвина была рядом. И я заставила ее рассказать мне все… все о прошлом…
– Все? – скептически заметила Нэн, и Тесс не могла не отметить ее недоверчивый тон.
Тесс медленно поднялась. Теперь она стояла прямо напротив Нэн и смотрела на нее вызывающе, почти с угрозой.
– Доктор сказал, что Хью был нормальным подвижным ребенком.
Глаза Нэн заблестели.
– У меня тогда уже были маленькие братья, но никого нельзя было сравнить с Хью. Он был забавным, с ранним развитием ребенком – уж поверьте мне, а не этой лживой Мальвине…
– А почему Мальвина должна лгать? Нэн прикусила губу.
– Почему бы вам самой не спросить, мадам? Только, пожалуйста, не говорите ей, что это я вам посоветовала.
– Вы не особенно любите Мальвину?
– Я ненавижу ее.
– А Мальвина ненавидит вас, Нэн.
– Еще с того времени. Она всегда ревновала.
– Потому что Хью предпочитал играть с вами, а не оставаться с ней?
Нэн кивнула.
– Все в доме знали об этом. Если она нас ловила за игрой, тут же хватала его и уносила, как бы он ни сопротивлялся. В последний раз бедный мальчик кричал так громко, что она затащила его в башню и закрыла за собой дверь, чтобы леди Маргарет не могла его услышать. Наша леди была как раз на последнем месяце. Я помню, как повернулся ключ в замке, а Хью все плакал и плакал… а потом…
– Что потом?
– Потом вдруг наступила тишина. Нэн опустила голову.
– Больше я ничего не могу сказать, мадам, потому что больше не знаю. Через несколько дней разразилась гроза, и леди Маргарет умерла, а наш лорд вскочил на коня и был таков.
– А Хью?
Нэн пожала плечами.
– Я никогда его уже не видела.
Тесс схватила ее за плечи и встряхнула. Она готова была вытянуть из Нэн все: какой-то пустяк или малейшее подозрение, но в этот момент услышала топот копыт и увидела, как Деймон соскочил с лошади.
Вернулся хозяин, ее супруг. Тесс побежала в холл, чтобы встретить его. Он молча обнял ее, но не поцеловал.
– Когда ты получил известие?
– Сегодня на рассвете. У меня даже не было времени попрощаться с Элизабет и Энтони. Но мне кажется, их не будет огорчать мое отсутствие. Как она?
– Как может себя чувствовать человек в подобном состоянии?
– Ты не будешь против, Тереза, если я ее навещу?
Тесс пришло в голову, а что бы он сказал, если бы знал, как произошел несчастный случай и почему взбесилась лошадь. Подавив в себе эти мысли, она сказала:
– Конечно нет. Я покажу тебе, в какой комнате она лежит.
Изольда не спала, ее волосы веером рассыпались по белой подушке. Но ей еще было трудно открывать глаза.
– Это ты, Деймон?
Он подошел к ее кровати.
– Как только я получил известие, то поспешил вернуться.
– Чтобы выразить мне свое сочувствие? И резко добавила:
– Ты же не отважишься пожалеть меня!
– Пожалеть? – не раздумывая, удивился он. – Я как раз хочу поздравить тебя. Ты могла бы погибнуть, остаться калекой, слепой. Можешь считать, что тебе повезло…
– Мое лицо повреждено. Мистер Пентаиер отверг меня, вышвырнув как прислугу, в услугах которой больше не нуждаются. В будущем мне придется носить маску, Деймон.
– Она сделает тебя еще привлекательней, Изольда. А что касается твоего супруга, то я уверен, ты не будешь по нему плакать.
– Я рада, что никогда больше не увижу его. Хотя он и вытащил меня из нищеты, но всегда давал почувствовать, что я для него не более, чем драгоценность, найденная в грязи. Его отношение ко мне открыло глаза Джудит, слава Богу! Она уже не восхищается им и если когда-то и была в него влюблена, то теперь все позади.
– Что ты собираешься делать?
– Я богата и независима. Уеду в Лондон и буду наслаждаться жизнью, как смогу. Но Джудит… Лондон не для нее. Я была бы благодарна тебе, если бы ты поговорил со своей теткой. Леди Трегарон часто упоминала, что ищет компаньонку, и это было бы самым подходящим для моей сестры. Кроме того, на балах, которые дает Энтони, она могла бы знакомиться с молодыми людьми. Она не красавица, но сердце у нее доброе – она хорошая партия, Деймон. Я не буду мелочиться, выделяя ей приданое.
