Я уменьшил окно, на которое шла трансляция с дуэльной площадки, отвел на периферию поля зрения. Сидящий в соседнем кресле командир штурмового отряда отрапортовал о готовности. Короткий приказ – и ворота подземных тоннелей распахнулись, вскрытые экстренным правительственным кодом. Хищные летуны проскользнули в недоступную для транспорта зону, затормозили лишь в вестибюле многоуровневого жилого блока. Вперед, вперед, группа «Каппа» – не забываем смотреть, что за переборками! Я бежал во главе штурмового отряда, получая подтверждения о блокировке запасных выходов, а таймер неумолимо отсчитывал секунды.

Секунданты наконец договорились об условиях и разошлись, дабы сообщить их высоким враждующим сторонам. Каи, стоя на краю пропасти, созерцал разливающиеся у самых его ног облака и вдруг, ко всеобщему удивлению, выразил готовность принести извинения. Получив отказ, со спокойной уверенностью положил ладонь на рукоять меча.

Топот тяжелых подошв эхом разносился по пустым коридорам. Запутанный человеческий улей, за каждой стеной – тесные соты, в которых спят сотни и тысячи живых тел. Район нельзя было назвать островом благополучия – здесь жили варвары, эмигранты и те, кто не отличался достатком даже по меркам низших сословий. Но и трущобами чистые, тщательно освещенные переходы не были. Согласно политике жилищного правления, ячейки сдавали тем, кто мог похвастаться стабильной работой и устойчивым заработком. Квалифицированный персонал, сосредоточенные на карьере специалисты, пусть и далеко не самых престижных профессий. Они могли позволить себе выделить какую-то часть дохода на обеспечение тишины и безопасности в собственном доме. Место вполне подходящее, чтобы небогатой вдове растить единственного сына.

Две фигуры застыли на поцелованной облаками площадке. В одинаковых обманчиво-расслабленных позах, в одинакового кроя традиционных одеяниях. Божественный Нобору, точно отражение сотен своих воинственных предков. Мальчишка Каи, у которого даже тугая самурайская прическа умудрялась смотреться растрепанным вороньим гнездом. Секундант открыл было рот… И тут напряженную тишину нарушил переливчатый звуковой сигнал.

– Прошу прощения, экстренный семейный канал, – торопливо забормотал подменивший меня на площадке кузен, раскрывая диалоговое окно и отходя в сторону. – Супруга моя ожидает нашего первого сына…

И дуэлянтам осталось только терпеливо стоять друг напротив друга, ожидая, пока секундант успокоит что-то сердито выговаривавшую ему женщину.

– Син! – безошибочно определил причину задержки Нобору, и взгляд его, обращенный к туманному рассветному небу, не обещал ничего хорошего.

Я замер перед входом в нужную ячейку. Жестом приказав громыхающим доспехами штурмовикам отойти в сторону, сам взломал замок – физически, возиться с сетевой начинкой тут было просто страшно. Жилье оказалось стандартным – тесная прихожая, основная комната, технический блок. К нам уже разъяренной тэнгу спешила натягивающая халат женщина. Заплетенная для сна пшеничная коса, бледная кожа, широкие серые глаза этнической варварки… Передо мной проносились строки досье: эмигрантка во втором поколении, профессия медтехник, гражданство получила лишь после замужества, сословие пользователей, понижение в правах в связи с нелояльной позицией…

Когда перед ней выросли высоченные безликие фигуры в темных доспехах, женщина не отшатнулась. Встала на пороге комнаты, обвела взглядом лицевые пластины, точно пытаясь угадать что-то человеческое за непроницаемой тьмой. Неизбежно остановилась на моей фигуре, на черном дворцовом мундире, на сословном оружии и знаках отличия, провозглашающих личный вассалитет божественному дому. Вгляделась в лицо, что невыразительностью могло поспорить с опущенным забралом.

Губы дрогнули беззвучно, дрожащие пальцы взлетели, прижались к сердцу. Медицинские вкладки тоже были в досье – вместе со ссылкой на финансовое положение и пояснением, почему квалифицированный медик до сих пор не разобралась с решаемой в принципе проблемой. Вот только сердечного приступа нам сейчас и не хватало. Достойное завершение всего этого безобразного фарса.

– Надежда Игорь’вна?

Кивнула. Над бровями обозначились на мгновение ранние морщины.

– Не волнуйтесь. Мы просто хотим задать вам несколько вопросов…

В узком коридоре хватило одного шага. Не прекращая говорить, протянул руку в жесте автоматической вежливости.

Она рванулась, когда почувствовала прикосновение наперстка-аптечки к венам на запястье, но было поздно. Ударная доза успокоительного рассекла разум и волю не хуже, чем боевой меч. Я подхватил женщину, мимолетно удивившись, сколь легкой она оказалась. Недвижимой скалой вставшая на нашем пути дочь варваров такой уж хрупкой не выглядела. И почему-то совсем не соответствовала представлениям о низших сословиях.

Я передал офицеру штурмовиков плывущую на грани сна и яви Надежду, дочь Игоря. Без слов, самим своим поведением приказал самураю рода Такэда обращаться с ней как с попавшей в сложную ситуацию благородной аканийкой.

Чистая, скудно обставленная комната была разделена на две неравные половины. Отодвинув ширму, я замер перед креслом, в котором вытянулся полностью погруженный в Сеть оператор.

Да обвались оно все! Не верю. Даже сейчас, видя своими глазами, не верю. Непослушными пальцами развернул у изголовья меню пользователя…

На дуэльной площадке двое коротко поклонились друг другу. Пальцы легли на рукояти боевого оружия. Глаза в глаза, сосредоточенно и неотвратимо. Белый шелк выскользнул из пальцев секунданта…

Две фигуры взорвались движением. Сталь полыхнула в рассветных лучах, рассекла воздух там, где должен был оказаться противник.

А тот исчез, растворился среди порывов ветра, растаял вместе с разогнанным солнцем туманом.

Нобору еще постоял, сканируя сетевое пространство, ожидая подвоха. Секунда, другая… Он все понял.

– Син!!!

Тимур, внук Игоря, рывком сел в сетевом кресле.

– Ма-а-ам! Да сделаю я это дурацкое задание! Ну почему чуть что – сразу отключение питания и аварийный выход?

Несостоявшийся дуэлянт выбрался из каркаса жизнеобеспечения, стянул сенсорные перчатки. Рывком сдернул сетевой шлем.

– Сколько можно повторять… – Вопль праведного возмущения затих, толком не начавшись. Еще бы. Массивные, начисто лишенные юмора штурмовики в полном боевом доспехе – гораздо менее благосклонная аудитория, нежели смирившаяся с выходками единственного потомка мать.

Тот, кто никогда не принадлежал к клану Каи, обвел взглядом нависающие над головой фигуры. Уставился на меня, мрачно потрошащего программное обеспечение его личного профиля.

– Э-э-э-э… Здравствуйте?

Я развернул код оружия, которое этот герой почти успел активизировать там, на дуэльном сайте. Обвинение в краже родовой собственности можно снимать – это был не передаваемый по наследству древний меч, а явный новодел. Собственноручно состряпанный пользователем-полукровкой, ха! Увы, на боевые качества клинка скромное происхождение мастера никоим образом не повлияло. Коснись программа незащищенной аватары противника, и сенсорный шок вполне мог «замкнуть» нервную систему. С семидесятипроцентной вероятностью летального исхода. Благо тяжелые, фильтрующие обратную связь доспехи дуэльным кодексом не одобрялись.

– Тимур, из рода Канеко, сословия пользователей?

Он кивнул:

– Да.

– Вы обвиняетесь во взломе муниципальной административной сети и изменении параметров и статуса своего базового профиля. В незаконном внесении себя в реестры самурайского сословия, в самовольном присвоении благородного ранга, в оскорбительном и противоправном использовании древнего имени клана Каи. Вы также обвиняетесь во взломе внутренней сети Божественной Академии Аканы, подаче поддельных документов, фальсифицировании результатов вступительных испытаний и саботировании аттестационных экзаменов.