Я съел рыбу с жареной картошкой в захудалой закусочной и отправился в полицейский участок. Часы, висевшие на стене у письменного стола Мангана, показывали восемь часов. Он оторвался от своих бумаг.

— Где вы были? Сын Брауна искал вас.

— Я хочу с ним увидеться. Вы не знаете, куда он пошел?

— К доктору Динину домой. Они подружились. Он сказал мне, что доктор учит его играть в шахматы. Эта игра всегда была слишком сложна для меня. Покер — пожалуйста, в любое время.

Я зашел к нему за стойку.

— Я тут порасспрашивал людей и узнал кое-что, что может вас заинтересовать. Вы говорили, будто знали некоторых бандитов в этом районе в тридцатые годы. Имя Каллиган вам ничего не говорит?

— Да. Его называли Веселый Каллиган. Он был в банде «Красная лошадь».

— А с кем он дружил?

— Сейчас вспомню. — Манган погладил свой массивный подбородок. — Росси, Плечистый Нелсон, Левша Диарборн — все они были члены банды Лемпи. Каллиган в основном все разузнавал, но не брезговал и оружием.

— А Плечистый Нелсон?

— О, это был самый крепкий орешек. Даже приятели его боялись. — Черты детского восхищения появились на лице Мангана. — Я видел, как он чуть не до полусмерти забил Каллигана. Они оба хотели иметь одну и ту же девушку.

— Какую девушку?

— Да одну из тех, что находились на верхнем этаже отеля «Красная лошадь». Не знаю, как ее звали. Нелсон некоторое время с ней жил.

— А как Нелсон выглядел?

— Он был крупный парень. Почти такой же, как я. Женщинам нравился. Должно быть, они считали его красивым. Я так никогда не считал. Это — злой ублюдок с длинным печальным лицом и злющими глазами. Он, Росси и Диарборн сели вместе с Лемпи.

— Их посадили в Алькатрац?

— Лемпи попал туда, когда им занялось правительство. Остальные же сели за мошенничество и грабеж. Их посадили в Сан-Квентин.

— А что с ними было потом?

— Не следил за ними. В то время я не был полицейским. К чему весь этот разговор?

— Плечистый Нелсон может быть убийцей, которого вы ищете, — сказал я. — У вас в Редвуд-Сити может сохраниться его досье?

— Сомневаюсь. Здесь о нем ничего не слышно больше двадцати пяти лет. И потом этим делом занимался штат.

— Значит, досье должно быть в Сакраменто. Вы можете попросить, чтобы с ними связались по телетайпу из Редвуд-Сити.

Манган уперся руками о свой стол и поднялся со стула, покачивая из стороны в сторону своей большой головой.

— Если это только догадки, вы не имеете права пользоваться официальными каналами для их подтверждения.

— А я думал, что мы сотрудничаем.

— Я-то с вами сотрудничаю, а вы со мной нет. Я разговаривал, а вы слушали. И это длилось довольно долго.

— Я сказал вам, что Нелсон, возможно, убийца. Это довольно интересная информация.

— Сама по себе — да. Но мне она ни к чему.

— Она может оказаться к чему, если захотите. Позвоните в Сакраменто.

— А кто источник информации?

— Этого я не могу вам сказать.

— Вот как?

— Боюсь, что да.

Манган сверху вниз разочарованно посмотрел на меня. Он не был удивлен. Просто разочарован. У нас начинались прекрасные дружеские отношения, но они ни к чему не привели, я оказался недостойным.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — сказал он.

— Надеюсь, знаю. Подумайте о Нелсоне. В этом стоит разобраться. Вы можете заработать себе на этом авторитет.

— Плевал я на авторитет.

— Вот и прекрасно.

— А вы убирайтесь к черту.

Я не осуждаю его за то, что он разозлился. Тяжело полгода заниматься делом, а потом увидеть, что кто-то его раскрывает.

Но я не мог себе позволить оставить его в плохом настроении. И не хотел. Я вышел из-за стойки и сел на деревянную скамейку у стены. Манган опять сел за стол и старался на меня не смотреть. Я сидел там, как кающийся грешник, а минутная стрелка на часах отсчитывала минуты вечности.

В восемь тридцать пять Манган и разыграл искусную сцену, как будто только что меня заметил.

— Вы все еще здесь?

— Я жду друга, адвоката с юга. Он сказал, что будет здесь к девяти часам.

— Для чего? Чтобы помогать вам меня расспрашивать?

— Не понимаю, почему вы обижаетесь, Манган? Это очень крупное дело, гораздо крупнее, чем думаете. И разобраться в нем могут только много людей.

— Чем же оно так крупное?

— В нем замешано много людей, большие деньги. С этой стороны мы имеем дело с бандой «Красная лошадь» или тем, что от нее осталось. С другой стороны — одна из богатейших и старейших семей Калифорнии. Я как раз жду их адвоката. Его фамилия Сейбл.

— Ну и что я должен делать? Встать на колени? Для меня все люди одинаковы. И я ко всем одинаково отношусь.

— Возможно, мистер Сейбл сможет установить, кому принадлежат эти кости.

Манган не смог скрыть свой интерес к этому моему заявлению.

— Это с ним вы разговаривали по телефону?

— С ним.

— И вы на него работаете?

— Сейбл нанял меня. Возможно, он привезет медицинские доказательства, которые помогут установить, кому принадлежали эти кости.

Манган снова вернулся к своим бумагам. Через несколько минут он сказал обычным тоном, как бы между прочим:

— Вы работаете на адвоката. Это дает вам те же права, что и ему, то есть вы имеете право не разглашать то, что вам было сказано или что вы узнали в частном порядке. Возможно, вы об этом не знаете. Но я внимательно изучал закон.

— Для меня это новость, — соврал я.

Он продолжал нравоучительным тоном:

— Люди вообще, и даже те, чья работа связана с охраной порядка, не знают всех тонкостей закона.

Его гордость и честность получили удовлетворение. Он позвонил в суд графства и попросил связаться с Сакраменто и получить подробности по делу Нелсона.

Гордон Сейбл явился без пяти девять. На нем было коричневое пальто, коричневая шляпа и желтые кожаные перчатки водителя. Веки серых глаз были немного воспалены. Углы рта опущены. От носа ко рту спускались морщины усталости.

— Вы быстро приехали, — сказал я.

— Даже слишком быстро. Освободился только около трех.

Он осмотрел маленькое помещение, как будто сомневался, стоило ли ему сюда приезжать. Манган встал со стула.

— Мистер Сейбл. Помощник шерифа Манган.

Они поздоровались за руку, оценивая друг друга.

— Приятно с вами познакомиться, — сказал Манган. — Мистер Арчер сообщил мне, что у вас есть медицинские доказательства, связанные с этим... с останками, которые мы обнаружили.

— Возможно, — покосился на меня Сейбл. — Какие еще подробности он вам сообщил?

— Только это. И то, что семья пользуется авторитетом. Но мы не сможем держать их имя в тайне.

— Понимаю, — ответил он сухо. — Но давайте сначала установим, если сможем, кому принадлежат эти останки. Перед отъездом я беседовал с врачом, который лечил руку. Он действительно делал рентгеновский снимок, но, к несчастью, снимок не сохранился. Однако сохранилась история болезни, записанная его рукой, и он сообщил мне все подробности в отношении этого перелома. — Сейбл вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный листок бумаги. — Это был ровный перелом, в районе локтя, в двух дюймах от него. Мальчик сломал руку, упав с лошади.

— Понятно, — сказал Манган.

Сейбл обратился к нему:

— Можно посмотреть эти останки?

Манган вышел в заднюю комнату.

— Где этот юноша? — спросил Сейбл шепотом.

— В доме друга. Он играет там в шахматы. Я вас отвезу туда, когда мы закончим наши дела здесь.

— Тони тоже любил играть в шахматы. Вы действительно думаете, что это его сын?

— Не знаю. Пока еще не решил.

— Ваше решение зависит от установления принадлежности этих костей?

— Частично. У меня есть и другие доказательства. Личность Брауна была установлена по фотографии Тони Гэлтона.

— Вы мне не говорили этого раньше.

— Раньше я этого не знал.

— А кто свидетель?

— Женщина по фамилии Матесон, проживающая в Редвуд-Сити. Это бывшая жена Каллигана и бывшая медсестра, которая ухаживала за женой и ребенком Брауна. Я обещал ей, что не буду вмешивать ее в это дело.