Совет Справедливости почти в полном составе, темноту зала разрывает свет тысяч свечей, можно было просто открыть шторы, но древние законы требовали свечей и темноты. Глава Совета достал очередной том из шкафа ожидания.

— Темный Властелин Империи Калмнесс, жалобы уже несколько веков поступают: угнетает, захватывает, губит людей, крадет красавиц, убивает невинных, делает жизнь невыносимой, все стандартно, давно пора герою его убить. Они все еще верят в героев.

Зал ожидаемо хмыкнул наивности жалобщиков.

— Рейнард, наш лучший Меч Справедливости, вот твое новое дело. Всё как обычно — соберешь доказательства, определишь вину, выберешь наказание, приведешь приговор в исполнение.

Молодой мужчина привычно усмехнулся, все как всегда. Капюшон плаща скрывал его глаза. Когда-то давно в них горел огонь справедливости, жажды изменений, стремление к лучшему, сейчас они были холодны и пусты. Он выбрал путь Меча. С годами работы всё трудней становилось верить в справедливость, чувства и надежда уходили, осталась только работа. Сколько раз ему уже приходилось обнажать меч и приводить приговор в исполнение. Это дело ничем отличаться не будет.

— Сейчас идет отбор проводника.

— Да там и отбирать не из кого, жаловаться все горазды, а как нужны реальные дела, так никого нет, — голос Фрея за века стал бесцветным, тусклым, как и его бесконечные жалобы на окружающий мир. Все давно привыкли к его пессимизму и не обращали внимание.

— Желающих много, — продолжил Глава Совета, — деньги любят все, в этот раз даже есть женщина.

— Женщина? — впервые за последнюю тысячу лет в голосе Фрея появилось удивление. — Если женщина готова воевать, значит, Властелин необычайно жесток.

— Или жадность необычайно сильна, — лениво протянул Рейнард. Ему было все равно, кто будет проводником в очередной темной империи, протянет тот все равно недолго.

— Женщина! — объявили победителя.

— Вот тебе и развлечение в дорогу, — хмыкнул лучший Кнут Справедливости.

— Предпочитаю развлечения после работы и перед.

— Сегодня еще можно, малышки из Грундиля с охотой нас примут.

Рейнард забрал все необходимые бумаги. Завтра познакомится с проводником, скоро опять дорога станет его развлечением, а сегодня можно и в Грундиль, что ж отказывать себе в радостях, пусть и мимолетных.

— Это я Вас должна вести по Калмнессу?

Мужчина неохотно кивнул, голос женщины проникал в голову, причиняя боль. Жуткое похмелье стало расплатой за мимолетные удовольствия.

— Меня зовут…

— Лу, я буду звать тебя Лу.

— Лу? Почему Лу? Это же косуля.

— Потому что если не перестанешь молоть чушь, подстрелю и зажарю, как косулю.

Он уже давно перестал запоминать имена проводников, сначала он давал им номера, потом клички, а теперь всех именовал Лу.

— А я буду называть тебя…

— Господин.

— Бу, бука.

— Возьми.

— Плащ? Это тут такая униформа? А меч дадут?

— Внутрительно, если трещать не перестанешь. И лучше держись от меня дальше.

— А я разве не должна вас защищать в Калмнессе?

— Она его защищать собралась! — разразился хохотом рядом Кнут, — девочка, это тебя от него защищать надо.

— Всем девушкам от него надо держаться как можно дальше, — конюх Бренденкс решил вмешаться в их беседу. — Он опасен для девиц. Слышал я как-то, как одна в Грундиле под ним голосила. А я буду нежен, обещаю.

— А я такого обещать не могу.

Зря он руки протянул к моей Лу. Подсечка, и Бренденкс свалился на землю. Стоит присмотреться к девочке, может не так уж и необоснованно она выиграла состязание. Но потом, когда голова не будет так болеть.

— И скоро мы пойдем? Сколько можно тут штаны просиживать, там люди избавления ждут!

— Подождут, столько веков ждали, еще пару недель подождут.

— Пару недель? Мы тут еще будем торчать пару недель?

— Надеюсь, за это время ты все же научишься запахивать плащ, окружающим не стоит знать, что ты женщина.

— Окружающие это и так знают.

Вот только пять минут назад очередной местный получил стулом по голове, крепко его приложил Бренденкс, который с чего-то решил стать телохранителем Лу.

— В Калмнессе говаривают, что ваш Темный злодей симпатичных девушек крадет и съедает на ужин.

— Значит, я симпатичная?

— Откуда мне это знать, сравнивать не с кем, ты тут одна из этой Империи. На фоне дам из Грундиля ничего так, на завтрак сойдешь, на ужин точно не потянешь.

— Ты на ужин потянешь, говорят, он смазливых мальчиков тоже употреблять любит.

Зал харчевни замер, такой тишины здесь никогда не было.

— Значит, подобраться к нему будет проще, чем думал.

Допил пиво, поставил бокал на стол и ушел. Отыграюсь позже.

— И когда мы пойдем восстанавливать справедливость?

— Еще в пару мест заскочим, потом пару дней отдыха от тебя и, так и быть, пойдем вершить справедливость, нетерпеливый Лу.

— Куда заскочим?

— Недалеко, всего три портала и мы на месте.

— Один сходи, а я лучше в Калмнесс.

Пришлось затаскивать упрямого, наивного Лу в портал. Зубы у нее острые, еле сдержался, чтоб не пересчитать кулаком.

Предупреждал же, что надо держаться подальше. Пострадал плащ и волосы, но когда Меч Справедливости работает, его мало волнуют такие мелочи, как окружающие зеваки. Что ж, Лу достаточно проворна, другой на ее месте остался бы без головы, как и Темный Властелин, порядковый номер десять-пятнадцать.

Голова теперь его надежно держалась в руках.

— Предупреждал же, границу не пересекать, за пределы своей земли не выходить.

— И что сразу голову, словно других мест нет?

— Последнее предупреждение, в следующий раз что-нибудь жизненно важное отрублю.

— А голова к этому не относится? — пробурчал Темный Властелин с порядковым номером десять-пятнадцать.

— Теперь ты прежде подумаешь, чем напасть. Как говорится, держи голову в руках.

Шутку оценил только я. Походит лет двести без головы на плечах, осознает свое неправильное поведение, и даст ему Совет клей-к-шее-приклеин.

— Плащ новый выдадут?

— Нет. С награды прикупишь новый.

— Ага, еще надо до награды дожить, теперь понятно, почему мне все сочувствуют. Сколько проводников ты укокошил, пока меч из ножен доставал?

— Предупреждал, держись дальше. Испугалась, небось?

— Тебя в запале? Страшней вещи видала — одно мое свадебное платье чего стоило, даже глаз красных не надо, чтоб окружающие сбежали. Говорил про пару мест?

— Да. Еще в одно заскочим, после таверны и пива.

— Тоже голову отрубишь?

— Нет, то, что намного ниже, чтоб девиц не портил и запреты не нарушал.

— А разве за девок так сурово наказывают?

— Если лимит превышает, то сначала предупреждение, потом штраф, а затем обрезание.

— И какой лимит?

— Пятнадцать в месяц, разрешен гарем в три тысячи единиц.

— А у него?

— Было семь тысяч. Стой рядом с порталом. Опасно очень. За мной не ходи.

«Безмозглая Лу, что стоит и глазами хлопает, от семи тысяч разъяренных женщин надо бежать без оглядки, хотя с последнего посещения их вроде больше стало». Пришлось за шкирку в портал закидывать. Ну, точно зубы когда-нибудь выбью ей.

— А чего ты от них бежал? Ты же спас их от Темного Властелина?

— В благодарность они бы меня на кусочки разорвали. Был у них мужчина каждый день, а теперь нет.

— А как же свобода, честь девичья, в конце концов?

— Когда с мужчиной хорошо, все эти глупости испаряются. Но тебе этого не понять, ты же у нас нетронутый цветочек.

— С чего взял, может уже и опылили?