Однако если внешне они часто кажутся странными, то их ум и сообразительность просто поражают. Эти монстры удивительно изворотливы в умении изобретать серьезные обоснования тому, что им хочется сделать. Я с удивлением узнал о существовании у них понятий, подобных таким, как «демонический ум» или «дьявольская хитрость». Эти «демонический» и «дьявольский» – оскорбительные термины в отношении нас, демонов, – можно подумать, что не они, а мы обладаем этой их извращенной хитростью!

– Где... я... нахожусь? – обратился я к Мальдивиусу.

– В подземном лабиринте в республике Ир, одном из двенадцати городов Новарии. Чемниз лежит в устье нашей главной реки Киамос. Город Ир простирается по Киамосу на двенадцать лье. Я отреставрировал этот лабиринт и превратил центральную комнату в свой кабинет.

– Чего ты ждешь от меня?

– Главной твоей обязанностью будет охрана помещения, когда я отсутствую. Мои книги и магические аксессуары, особенно вот это, являются большой ценностью.

– Что это такое, сэр?

– Аэм. Это сибиллианский сапфир, божественный кристалл, наделенный самыми высшими качествами. Ты будешь заботливо следить за его сохранностью, и горе тебе, несчастный, если нечаянно заденешь стойку и разобьешь камень!

– Почему бы, если он так важен, не положить его в стороне, там, где он не будет мешать? – удивился я.

Мальчик Грах скорчил гримасу, не отличающуюся добродушием, – у этих существ очень подвижные и выразительные морды, и этой подвижности нашему брату трудно подражать.

– Позвольте, учитель, – сказал он. – Я не доверяю старине Сому. – Он передвинул стойку и повернулся ко мне. – Следующая ваша задача, господин Сом, готовить и убирать за нами, хи-хи!

– Мне готовить и убирать? – переспросил я. – Это бабское занятие! Вам надо было бы нанять демонессу!

– Фи! – фыркнул юнец. – Я три года готовил и вывозил грязюку, и тебе, ручаюсь, это не причинит никакого вреда.

Я повернулся к Мальдивиусу, – в конце концов, это же он был моим хозяином. Но колдун не утешил:

– Грах говорит правду. По мере того как он все лучше разбирался в искусстве волшебных снадобий, мне требовалось все больше и больше его времени на помощь в моих делах. И теперь ему уже совсем не под силу домашние дела.

– Что ж, – загрустил я, – попытаюсь сделать что могу. Но скажите мне, сэр, почему вы все же не захотели нанять для такой работы женщину? Здесь недалеко город. Если он похож на города моей планеты, то было бы нетрудно найти подходящую тетку...

– Никаких дискуссий, о демон! Ты должен слушаться меня беспрекословно – в буквальном смысле этого слова. И все же я отвечу на твой вопрос. Первым делом горожане пришли бы от тебя в ужас.

– От меня? Но, сэр, дома меня считают самым добропорядочным и смирнейшим из демонов. Я робкий студент, изучающий философию...

– И во-вторых, мне пришлось бы научить эту ведьму как входить в лабиринт и выбираться из него. По понятным причинам я не имею желания предавать такую информацию гласности... Хм... Теперь приступай к своим обязанностям. Первым твоим заданием будет приготовление трапезы сегодня.

– Боги Нинга! Как же я могу это сделать, сэр? Должен ли я предпринять вылазку наружу и добыть какую-нибудь дичь?

– Ни-ни, мой добрый Здим. Грах проводит тебя на кухню и введет в курс дела. Если приступишь прямо сейчас, то к вечеру у тебя будет готова подходящая еда.

– Но, сэр! Я могу поджарить на костре во время охоты дикую летающую змею, настоящего же обеда я не готовил ни разу в жизни.

– Тогда учись, слуга! – надменно приказал Мальдивиус.

– А ну пошли! – злорадно усмехнулся Грах. От одной из медных ламп он затеплил фонарь и повел меня по туннелю. Ход был неровным и извилистым. Его пересекало множество ответвлений.

– И как, скажи на милость, ты сможешь найти здесь дорогу? – пробурчал я.

– Как, шкаши на милошть, ты мошешь найти шдешь дорогу? – повторил он, передразнивая мой акцент. – Запоминай по формуле. Туда: направо-налево-направо-налево-налево-направо-направо-направо. Обратно: налево-налево-направо-направо-налево-направо-налево. Ну-ка повтори?

Я пробормотал формулу. После чего спросил:

– Почему доктор Мальдивиус устроил кухню так далеко от своего кабинета? Пока повар доволочет пищу до места, она просто заледенеет.

– Балда! Если готовить в лабиринте, он был бы полон дыма. Тебе, конечно, придется пробежаться со своим подносом. Ну вот, пришли...

Мы достигли входа в лабиринт, того места, где извилистый коридор распрямлялся. Двери открывались в помещения по обеим его сторонам, а в дальнем конце я разглядел дневной свет.

Этих комнат было ровно четыре. Две были обставлены как спальни, третья служила кладовой, четвертая, следующая пекле входа, была кухня. В стене последней было пробито окно.

Это окно было снабжено переплетом со вделанным него железным каркасом и множеством застекленных граней. Сейчас переплеты были открыты, пропуская воздух и позволяя оглядеть окрестности. Помещение было устроено в боковой части скалы. Там, внизу, на расстоянии нескольких морских саженей, бился о каменные стены Западный океан. Скала изгибалась подковой, так что из окна открывался вид на крутой ее склон. За окном шел дождь.

Поток воды устремлялся в кухню по заземленной трубе и попадал в одну из двух деревянных раковин. Грах раздул огонь в очаге и достал вертелы, котлы, сковородки и прочую кухонную утварь. Потом открыл банки с различными приправами и объяснил природу каждой, время от времени бросая презрительные замечания по поводу моей косорукости и глупости.

Я интерпретировал его вибрации как проявление враждебности и презрения. Природа их была выше моего понимания, поскольку я не сделал ничего такого, что могло бы вызвать у Граха подобное чувство. Из чего заключил, что это объясняется его ревностью ко всякому-любому, кто посягал на монополию Граха на старого Мальдивиуса, и ревность эта распространяется и на меня, хоть и очутился я здесь против собственной воли. Проклятое железо! Оставалось только завидовать тем, кто мог так свободно использовать феррум на такую мелочь, как оконная решетка.

Должен сказать, что хотя за время моей службы в Первой Реальности мне пришлось пройти через множество испытаний, ни одно из них не было таким тяжким, как приготовление этого обеда. Грах закончил объяснения – если это глумление можно назвать так, – поставил передо мной песочные часы, которые должны были отсчитывать время приготовления блюда, и оставил меня одного. Я попытался следовать его указаниям, но меня постоянно смущали местные обозначения времени, расстояние до очага и тому подобные вещи.

Когда я решил, что теперь все находится под моим контролем, то отправился в кабинет за дальнейшими инструкциями. И само собой я свернул не туда и потерялся в лабиринте. Наконец вновь оказался возле входа. С трудом я восстановил в памяти формулу для входящего в лабиринт и на сей раз достиг кабинета без лишних затруднений.

– Где же наш обед? – поднял брови Мальдивиус. Они с Грахом сидели на потрепанных стульях. Оба потягивали из глиняных чашек жидкость под названием «оликау», ввозимую из Паалуа через Западный океан.

– Я должен спросить у вас, сэр... – И я уточнил еще ряд деталей. Когда колдун сообщил их, я нашел дорогу к выходу. Кухня была вся в дыму и зловонии, так как без меня основная еда – ломтики ветчины превратились в отменные сочные головешки.

Я снова вернулся в кабинет.

– Ну, – нетерпеливо фыркнул Мальдивиус, – где же теперь наша еда?

Я повинился.

– Идиот! – вскричал колдун. – Клянусь бородой Зеватаса, изо всех жалких, тупых, безруких, бесполезных демонов, которых я когда-либо видел, ты самый худший.

Он схватил свою палку и стал гонять меня по комнате, лупя ею то по голове, то по плечам. Удары обычной палкой такого размера я едва бы почувствовал, но эта его волшебная палка вызывала очень неприятное ощущение ожога. На третьем круге я почувствовал негодование. Я легко бы мог разорвать доктора Мальдивиуса надвое, но меня удерживали от этого контракт и страх перед начальством.