– Подойди и поговори с ним еще раз.

– Нет.

– Почему с тобой так тяжело, Кейси?

– Потому что я – тяжелый человек, – тихо пробормотала я, протирая стойку. – В любом случае этого не произойдет.

– Почему нет?

Я покачала головой, сильно нахмурившись.

– Просто не произойдет. Он не заслуживает, чтобы его выкинули из душевой кабинки.

– Что? – услышала я восклицание подруги, но уже не слушала ее.

Я не нуждалась в том, чтобы Бен и Шторм подталкивали меня вперед, мне хватало своей внутренней битвы между желаниями и силой воли. Я правда хотела подойти и поговорить с Трентом. Постоять рядом с ним. Поцеловать его… На какие бы ухищрения я ни шла все эти годы, чтобы только противостоять любому желанию и тем самым облегчить себе жизнь, они презренно провалились, открыв двери потоку желаний и эмоций, и я не знала, как теперь с ними справиться.

– Он слишком… хороший. И милый.

– Ты тоже милая. Когда не ведешь себя как стерва, – она добавила эту последнюю часть фразы так, словно не собиралась произносить этого вслух, и я заметила, как мгновенно расширились ее глаза.

– Хорошо сказано, Шторм, – одобрила я искренне.

Она показала мне язык.

– Он весь вечер просидел в стрип-клубе в ожидании тебя.

– О, кошмар какой, – пробормотала я, показывая на сцену, где терлись друг о друга Скайла и Кэнди.

– О ком вы, девчонки, говорите? – спросила греческая богиня с грудью, которая могла бы посоперничать с бюстом моей Барби, переставляя заказанные напитки на свой поднос.

– Столик тридцать два, – сказала Шторм.

Закатив глаза, она заверила:

– Этот парень – гей.

– Тогда что он делает у «Пенни», Перчинка? – спросила Шторм сладким голоском.

«Перчинка. Пфффф! Тупое имя».

Перчинка лениво пожала плечами.

– Чайна усиленно обрабатывала его для приватного танца, полураздетая, а он не сдался. Он с Бена глаз не сводит.

Я прикусила язык, чтобы сдержаться и не сказать, что он не повелся потому, что ему не нравятся грязные шлюхи. Я не знала, кто такая Чайна, но уже хотела выпотрошить ее. Перчинка мне тоже не слишком нравилась. «Мне надо подкрасться туда, пописать около его столика, чтобы застолбить свою территорию. Подождите-ка… чего? Господи, Кейси».

– Он просто ждет приватного шоу с Кейси попозже, – предположила Шторм и развернулась на каблуках.

Я заметила, как сузились глаза Перчинки, когда она изучала ту, которая, как ей казалось, покусилась на ее деньги. Я не могла сказать, что происходит у нее на уме, но сомневалась, что многое. И ответила ей таким же взглядом.

– Вот. – Шторм сунула мне в руку наполненный стакан. – Иди и снова поговори с ним. Тебе в любом случае нужен перерыв.

– Ладно, – прошипела я, – Но когда я вернусь, нам нужно будет обсудить мой сценический псевдоним. Может, что-то вроде Соль, или Леденец, или Гранат.

– Слышала, что Динамо подойдет больше, – вставила Шторм, хитро подмигнув мне.

Я резко вдохнула, сотрясая воздух указывающим на нее пальцем и проглядывая толпу в поисках Бена, готовая отрезать ему язык.

– Не переживай, он просто хотел убедиться, что ты в порядке, – прошептала она без намека на юмор. – Я не осуждаю тебя. Со мной все твои секреты в безопасности, мегеристая красотка.

Я направилась к выходу, когда Шторм крикнула:

– Эй! Как насчет Мегеристой Красотки в качестве сценического псевдонима?

Я проигнорировала ее, набирая в легкие побольше воздуха, подняла прилавок, и вышла в зал. Я пыталась не теребить платье, но все равно делала это. «Черт, просто признай это, Кейси. Трент пугает тебя». Только от его вида, того, как он сидит на стуле, опираясь на столик, в моем животе взвился ураган бабочек. Когда он убедился, что я направляюсь к нему, он выпрямился, словно тоже немного занервничал, и я почувствовала некоторое облегчение.

Я поставила его содовую на столик и улыбнулась.

– Какова же вероятность того, что ты все еще здесь?

– В самом-то деле, какова вероятность, – он насмешливо улыбнулся в ответ.

– Парень переезжает в новый город и проводит каждый вечер в местном стрип-клубе. Один.

Трент не стушевался.

– …и обнаруживает, что в баре работают две его соседки.

Я подняла его пустой стакан.

– Шторм убедила меня, что этот опыт изменит мою жизнь.

Его взгляд с намеком скользнул по сцене, и я заметила вспышку неодобрения в его глазах.

– Думаю, что это зависит от того, чем ты здесь занимаешься.

– Нет, – быстро проговорила я. – Одежда все время на мне. Это не обсуждается, – я прикусила губу. «Многовато рвения в объяснении, Кейси».

Трент мгновение всматривался в мое лицо, а затем кивнул.

– Это хорошо.

Я не смогла сдержаться, и взгляд сместился на губы Трента, когда он сказал это, подмечая, что его губы остались приоткрытыми, какими мягкими они казались.

– Эм… – Я потрясла головой в надежде отогнать эти мысли. – Значит, сегодня ты от всего крепкого воздерживаешься, как я вижу?

Он одарил свой стакан продолжительным и суровым взглядом, а затем опять слегка улыбнулся.

– Ага, тебе лучше быть начеку. У меня крышу сносит, когда я пью эту фигню одну за другой.

Я захихикала. Я захихикала!

– А что ты пьешь, когда не поглощаешь содовую, как одержимый?

– Молоко, воду. Изредка колу.

– И никакого пива? «Джек Дэниэлс»? Текила? – нахмурилась я.

Он покачал головой, взяв губами соломинку. Вспышка серьезности сгладила его улыбку.

– Больше к этому не притрагиваюсь. – Его взгляд скользнул вверх и встретился с моим, задержавшись на мгновение. – Предпочитаю полностью осознавать все то, что происходит.

«Полностью осознавать. Серьезно, Трент? Хочешь знать, что мои стринги насквозь промокли?» Не подумав, я облизнула губы, чем привлекла к ним его внимание.

По телу разошлась жаркая волна – вверх по шее, вниз по спине, по бедрам.

– Я… эм…

К счастью, Трент прервал неловкий момент.

– Так что привело тебя в Майами?

– Смена обстановки? – повторила я причину, которую он называл раньше, молясь про себя, чтобы он не стал давить на меня с личными вопросами. Сейчас я бы выложила все, что только можно.

Что угодно, лишь бы он продолжал со мной разговаривать. К счастью, Трент не давил.

– Ты передумал, милый? – сказал похотливый голос позади меня, прерывая нас.

Я обернулась и увидела, как к нам приближается крашенная в рыжий девица. Она была достаточно высокой, чтобы выложить свою пышную грудь на столик перед Трентом. Я наблюдала за тем, как ее покрытый красным коготь пробежался вдоль его мускулистого предплечья. Должно быть, это Чайна.

Одна часть меня хотела развернуться и врезать ей каблуком по башке. В кикбоксинге мы называем это «удар в развороте». Здесь бы это называлось «как моя ненормальная, ревнивая задница может быть уволена». Кейн никогда не одобрит такого поведения.

Другой части меня было интересно, как Трент собирается справиться с этими «приставаниями». После того непрекращающегося парада в первую ночь, сейчас было даже скучновато. Я решила, что они, как и Перчинка, предположили, что Трент дожидается, когда Бен начнет играть за другую команду.

То, что Трент снял руки со столика и развернулся лицом ко мне, было приятным сюрпризом.

– Мне и так хорошо, спасибо.

– Уверен? Ты пожалеешь, я умею развлечь, – промурлыкала она, слегка надув губы.

Он пристально посмотрел на меня, не прилагая ни единого усилия, чтобы скрыть горящее в глазах желание.

– Не так сильно, как пожалею, если покину мою компанию. Думаю, она могла бы развлекать меня всю жизнь.

Сердце пропустило три удара, дыхание сбилось. Если у меня и имелись какие-то сомнения, что Трент во мне заинтересован, он разрушил их этим взглядом и этими словами. Я не заметила сердитого взгляда Чайны, которым, я просто уверена, она сдирала с меня кожу. Я не заметила, как она ушла. Я больше вообще ничего вокруг себя не замечала. Внезапно Трент и я оказались вдвоем в баре, и то самое неконтролируемое желание, которое я почувствовала в тот день, когда он спас меня от змеи, вернулось.