Что именно в Слюде сейчас было самым страшным — взгляд или голос, понять было невозможно.

— Мы забыли, Фьорда, что родились людьми. Понимаешь?

Водная молчала, пытаясь разглядеть в лице сидящей напротив знакомые черты. Кто ты, незнакомка, чуть не спросила. Но лицо вдруг осунулось, опустилось и стало ясно, что это все-таки Слюда.

— Я, пожалуй, пойду спать, — отвернувшись, тихо сказала она. Потом, судя по звукам, дошла до кровати и просто на нее свалилась, даже не раздеваясь.

Фьорда раздумывала над словами сестры и боялась их, как когда-то боялась любого упоминания о городе. Хотелось оттолкнуть все сказанное, отбросить, как что-то вонючее и ядовитое, но рука не поднималась. Зато неожиданно рука поднялась совсем на другое — Фьорда осторожно взяла ложечку и попробовала мороженое.

Билеты принес Тоннель. Фьорда порадовалась, что не придется лишний раз ходить на вокзал, тем более Слюда вскочила посреди ночи, куда-то позвонила и ушла, ничего не сказав, хотя прекрасно видела, что водная не спит.

Главарь сидел в кресле, награждая террию бесконечным потоком дерганых взглядов.

— Не хотите… еще у нас погостить?

— Нет, — быстро качала головой Фьорда. — Нужно домой, решить, что дальше делать… Лайру нужно искать.

— Хорошо, — он послушно кивнул и задумался.

— Вы, знаете что? Приезжайте еще, все приезжайте… Мы вам обеспечим суть, какую угодно. Познакомимся получше, ведь в мире кроме нас, больше никого нет… Приедете?

— Не знаю, — искренне ответила Фьорда, — как сестры решат.

Джайзер снова кивнул.

— А мы тут пока тоже подумаем, куда она могла деться и как ее найти… Так что вам все-таки придется приехать… за ответом.

Террия сковано улыбнулась. Вокруг больше никого не было, Тоннель, принеся билеты, уверил, что поездка домой будет спокойной, он лично проследит и сразу же ушел. Пилона не было видно со вчерашнего дня и Фьорда стеснялась спросить, где он.

— Жаль, что ты так и не увидела города, — задумчиво заговорил главарь. — Тут ведь очень много интересного, а ты… Вот смотрю, вроде вы с сестрой такие одинаковые… И притом такие разные, ведь Слюда дома и не бывает, правда?

Похоже, ему нужно было выговориться, потому Фьорда молча слушала и не перебивала.

— А ты… — он вдруг тяжело усмехнулся. — Считаешь, что у нас тут… так все хреново? Даже внимания твоего драгоценного не стоит?

Губы опять пересохли и Фьорда опять их облизала. Как человек, снова забыв про суть.

— Да? — сварливо поинтересовался Джайзер.

Неожиданно пришло в голову, что он ведь тоже… как сестры. Что не просто человек, где-то живущий обычной человеческой жизнью, а умеет… сливаться со своей сутью и, кстати, с такой сутью, которую Фьорда даже приблизительно не ощущает. А когда ей было семь… она мечтала о старшем брате, который придет и накажет всех обидчиков, вместе взятых.

В висках билось что-то нервное, странное. Водная глубоко вздохнула.

— Я бы… посмотрела город, с удовольствием. Жалею сейчас, что потеряла столько времени, правда…

Через минуту перед ней прыгал удивительно восторженный главарь и вокруг ощутимо запахло озоном.

— Три часа еще… успеем или в кино или по городу прокатится. Жалко не стемнело еще, мы бы тебе фейерверк показали! А так во-о-от, придумал! Поехали… зорбинг, да!

— Что? — но Фьорду уже схватили за руку и поднимали со стула.

— Зорбинг… катание в шарах таких надутых, по воде попрыгаем, жутко страшно, но совершено безопасно! Хотя… тебе же все безопасно.

Вдруг оказалось, что главарь как-то непривычно близко и необычайно молчалив. Фьорда замерла и разглядывала его, словно видела впервые. Через минуту Джайзер отодвинулся.

— Пойду… Пилона позову, он отлично умеет составлять компанию.

Оставшись одна, водная выдохнула с неожиданным облегчением.

Поезд длиной гусеницей растянулся под боком перрона. Нужный вагон был примерно посередине и вокруг мельтешили люди, к которым, оказалось, она уже почти привыкла.

Пилон ушел сразу же, как они дошли до вагона. Подтвердил, что Слюда уже едет, вежливо пожелал спокойного пути, кивнул и пропал.

Фьорда осталась на перроне совсем одна — Джайзер на вокзал не поехал, ссылаясь на какие-то неотложные важные дела. Разглядывая толпу, водная видела на лицах такие разные выражения — лица смеялись, хмурились и спешили, боясь опоздать. Они… были живыми.

Добраться до надутых шаров городские так и не успели из-за пробок, другие способы перемещения искать было поздно, так что Фьорду просто немножко прокатили по центру города, а после отвезли на вокзал. Было что-то неправильное в том, что ее толком и провожать никто не пришел, Фьорда привыкла к чему-то… к какому-то другому отношению.

Террия стояла у вагона и внимательно рассматривала людей, к которым давно уже себя не причисляла.

Тарас довез Слюду до вокзала на машине. Громко хлопнул дверцей, закрывая и, не оглядываясь, пошел вперед.

— Тарас…

Прямая спина никак на зов не отреагировала, все так же мелькая между людьми. Слюда прибавила шаг.

— Тарас… пожалуйста…

Никакой реакции. Несколько минут она почти бежала следом, чтобы не отстать.

— Тарас! В конце концов… ну пойми меня…

Он вдруг резко замер.

— Тарас…

Слюда была уверена — если бы он сейчас оглянулся, она увидела бы полные малинового пламени глазницы. Но он не оглянулся.

— Я уже слышал все, что ты хочешь мне сказать. У тебя осталось совсем немного времени, чтобы сообщить что-то другое.

И снова двинулся вперед.

Встревоженную Фьорду Слюда заметила далеко не сразу. Тарас остановился, приветственно кивнул водной.

— Счастливого пути, — бросил, не смотря на Слюду, развернулся и направился к выходу.

— Тарас… — неверяще прошептала Слюда, не отводя глаз от удаляющегося городского.

— Не уходи… так, — но он уходил и ни на секунду не замедлился.

Фьорда удивлено смотрела на непривычно рассеянную сестру, а после опомнилась, ведь поезд вот-вот отправиться и, взяв за руку, повела в вагон.

И растеряно наблюдала, как Слюда забилась в угол, скорчилась и, закрыв глаза руками, заплакала.

Фьорде очень хотелось ее утешить, но она не смогла придумать, как.

В панораме вокзала отходящий поезд был как на ладони…

Тоннель подошел к главарю, неподвижно стоящему у окна и с любопытством посмотрел сквозь стекло.

— Уехали?

— Да, — коротко ответил Джайзер.

Слева от забора, огораживающего пути, из-за высоких зданий выплывали густые клубы сизого дыма и доносились лихорадочные сирены. Тоннель наклонился, но подробностей не рассмотрел — здания отлично загораживали обзор.

— Тарас, — так же спокойно пояснил главарь. — Пар выпускает.

— Слабовато как-то…

Джайзер кивнул. От состава остался только виднеющийся вдалеке хвост. Еще несколько минут — и террии превратились в воспоминания.

К сиренам добавился оглушительный хлопок и дыму стало больше, так что даже главарь отвлекся от рассматривания путей. Потом обратился к Тоннелю:

— Скажи ему, пусть знает.

Тот быстро глянул на Джайзера, но тут же согласно кивнул.

— А остальным?

— Нет, не нужно еще… Попозже.

Еще один кивок. Теперь хозяин поездов пристально смотрел на опустевшую железнодорожную колею.

— А что с девчонками? Они ведь все равно поймут…

— Да. Скоро уже догадаются. Я бы поставил на каменную… Кстати, ты как там… болотную не обижаешь?

— Ты что? — почти возмутился Тоннель, — да я давно уже ни над чем… ни над кем так не трясся.

Главарь со всепоглощающим интересом увлеченного исследователя пронаблюдал это заявление и даже сдержал желание скептически хмыкнуть.

— Правда… И она меня теперь почти не обижает, знаешь… в последнее время даже из канализации перестала окатывать, — стыдливо признался Тоннель, но тут же снова стал серьезным и невозмутимым, — я многое, конечно, могу понять. Только… зачем ты их отпустил?