Знания земных жителей о Вселенной растут и ширятся. Не так быстро, как нам хотелось бы, но всё-таки… Однако не сравнить этот реальный рост информации с ростом фантазии авторов, которые пытаются заглянуть за пределы доступного научным умам и телескопам мира. Авторов, которых называют писателями-фантастами.

Если полсотни лет назад фантасты отправляли своих героев в основном на Луну и Марс и лишь самые смелые робко замахивались на путешествия к ближним звёздам, то сейчас пределов нет вообще. Речь идёт даже не о самых дальних галактиках, а о мирах иного порядка, иной природы, иной структуры и конфигурации, расположенных неведомо где – может быть в невообразимо дальних далях, а может быть рядом с нами. О параллельных, многомерных и прочих иных пространствах, о возможности существования которых всё чаще поговаривают серьёзные учёные, и в которых разворачивают действие своих захватывающих дух эпопей многие писатели.

Одних авторов привлекает фантастика ради фантастики – возможность поразить читателя небывалой архитектурой и философией придуманного мира и хитросплетением сюжетов. Другим необходимо поле действия более широкое, чем земные пространства, для того, чтобы более раскованно могли действовать, проявлять свои характеры, строить свою философию и решать извечные всемирные проблемы их герои.

Именно этим авторам чаще всего удаётся выстроить свои миры, которые, несмотря на фантастичность, привлекают читателей реальностью деталей, убедительностью характеров действующих там персонажей и близостью «межпространственных» вопросов к будничным вопросам земного бытия.

Всё сказанное в предыдущем абзаце можно полностью отнести к «Риадану» – фантастической эпопее, созданной четырьмя авторами: Б.Немировским, В.Талалаевым, Г.Дубининым и В.Битковским. Они создали свой мир.

Самое первое, лежащее на поверхности, достоинство «Риадана» (весьма важное для читателя) – то, что эти повести интересно читать. Сплетение сюжетов, необыкновенные приключения, неожиданности, тайны, романтичность обстановки – мне кажется, будут держать и юного, и взрослого читателя в неотрывном напряжении.

Однако одного этого достоинства было бы мало для настоящей фантастической книги: закрученностью фабулы и хитростями антуража читателей в наше время не удивишь. Но здесь выступает на сцену второе достоинство риаданской эпопеи – умение авторов создать достаточно стройную историю и философию своего мира. Это не просто пространство для многих приключений, а мир, подчинённый комплексу законов и идей, сложившихся там на основе долгого развития. И отрадно, что в этом комплексе преимущество на стороне идей света, добра и мира, хотя за их торжество порой приходится драться довольно жестоко.

И третье. Самые яркие декорации и самые привлекательные идеи не производят впечатления, если герои книги скучны, бледны, схематичны. Однако к героям «Риадана» такой упрёк не применим. Какими бы фантастичными ни были биографии, происхождение (а то и внешность) персонажей, населяющих это повествование, мы встречаемся с живыми характерами, с чисто человеческими личностями, в душах которых есть место героизму и слабости, тщеславию и бескорыстию, мудрости и юмору, ответственности и беспечности… Именно эти герои, на мой взгляд, прежде всего привлекут читателей.

Мне, как автору, всю жизнь пишущему для школьников, особенно симпатичны в «Риадане» герои-мальчишки, в характерах которых переплетаются детская непосредственность и ответственность за решение проблем космического масштаба, дурашливость и серьёзность, ребячьи слабости и смелость… Впрочем, это не значит, что взрослые герои уступают юным в яркости и убедительности.

Превозмогаю соблазн подтвердить свои утверждения цитированием и пересказом некоторых эпизодов – это заняло бы много места. Думаю, что читатели согласятся со мной, когда сами начнут читать непростую историю «Риадана».

В заключение хочу сказать лишь вот о чём. Дотошный читатель, возможно, встретит в этих повестях какие-то привычные элементы и детали, героев, знакомых ему по другим книгам. Дело здесь вовсе не в заимствовании, не в подражании, а в том, что в книжной Вселенной, в пространствах Фантастической Литературы сейчас всё сильнее заметны процессы интеграции. Фантастика объединяется в единое книжное мироздание, где всё чаще возникают так называемые «прямые переходы» из одной грани этого мироздания в другую. И понятия, родившиеся у одного автора, порой становятся категориями всеобщей фантастической структуры. Эту структуру образуют миры братьев Стругацких и Рэя Бредбери, Ивана Ефремова и Станислава Лема, Кира Булычева и Роджера Желязны и ещё многих корифеев. А так же – более молодых и менее известных, но тоже талантливых авторов. И мне кажется, что в этом Кольце Миров займёт на законных основаниях своё место и Риадан.

Владислав Крапивин, писатель, лауреат премии Ленинского комсомола и премии СП РСФСР и журнала «Уральский следопыт» – «Аэлита».