Это чрезвычайно важное положение Ленина имеет громадное значение для понимания диалектики борьбы на два фронта. Оно указывает и классовые и теоретические корни различного рода отступлений от марксизма. Как правое, так и «левое» течения, как реформизм, так и анархо-синдикализм берут какую-либо одну сторону или тенденцию рабочего движения, возводят её в абсолют, односторонне развивают её и считают её единственно правильной и возможной. Они не понимают диалектических противоречий действительности. «А действительная жизнь, действительная история включает в себя эти различные тенденции, подобно тому, как жизнь и развитие в природе включают в себя и медленную эволюцию и быстрые скачки, перерывы, постепенности»^[401].

Действительность включает в себя также и постепенное, медленное развитие. Но это развитие подготовляет скачки, эволюционное развитие сменяется революцией, открывающей новую эпоху, возводящей всё развитие на новую высшую ступень. А реформисты берут одну из этих сторон действительности, именно постепенное развитие.

В реформах, во всякого рода частичных изменениях и улучшениях они видят осуществление социализма. Анархисты, синдикалисты, наоборот, отрицают постепенность в развитии. Они не видят того, что «новое содержание пробивает себе дорогу через все и всяческие формы» (Ленин), в том числе и через некоторые старые формы. Метафизическая односторонность свойственна и правым и «левым», и реформизму и анархизму. Внешне это два крайних полюса. А по существу оба тормозят развитие революционного движения, организацию, сплочение пролетариата, засоряют его теорию буржуазным хламом, мешая его политическому просвещению. Следовательно ревизионизм и анархо-синдикализм суть два типа извращений марксизма-ленинизма, два типа отступлений от марксизма, два типа ревизии марксизма. Эти два типа — правый и «левый» — наблюдаются в рабочем движении во всех цивилизованных странах, но в разных формах и видах, с самыми различными оттенками на разных ступенях развития рабочего движения. В борьбе с этими двумя разновидностями отступлений от марксизма-ленинизма продолжала и в дальнейшем развиваться революционная теория пролетариата.

Эти два типа извращений марксизма имели место и у нас, в истории российской социал-демократии, где их развитие приняло особые формы, отражающие особенности классовой борьбы в России. Большевизм вырос и закалился в борьбе на два фронта с указанными двумя разновидностями ревизии марксизма, в борьбе против оппортунизма.

Уже с 90-х годов происходит раскол среди социал-демократии на «искровцев» и «экономистов». Последние представляли собой оппортунистическое течение российской социал-демократии. В эпоху нарастания буржуазно-демократической революции «экономизм» видоизменился в меньшевизм, который высказывается за блок с буржуазией. Лишь большевики последовательно борются за революционную тактику пролетариата. В то же время шла борьба с таким «лево»-синдикалистским направлением, как «махаевщина». Эпоха реакции (1908–1910 гг.) в совершенно новой форме опять поставила вопрос об оппортунистической и революционной тактике социал-демократии. Главное русло меньшевизма породило течение ликвидаторства, отречение от борьбы за новую революцию в России, от нелегальной организации и работы, презрительные насмешки над «подпольем». К этому же времени относится появление отзовизма — «левого» течения в большевизме, которое проповедывало отказ от использования легальных форм борьбы, от участия в Государственной думе и отзыв оттуда партийной фракции.

С обоими этими течениями, представляющими две разновидности буржуазного влияния на пролетариат, большевизм вёл непримиримую и последовательную борьбу, борьбу на два фронта. По этому поводу Ленин писал, что «большевики провели на деле с августа 1908 г. до января 1910 г. борьбу на два фронта, т. е. борьбу с ликвидаторами и отзовистами»^[402].

Появление этих течений Ленин объясняет целым рядом глубоких объективных исторических причин. Не случайностью, не ошибкой, «а неизбежным результатом действия этих объективных причин — и неотделимой от „базиса“ надстройкой над всем рабочим движением современной России — является то буржуазное влияние на пролетариат, которое создаёт ликвидаторство (= полулиберализм, желающий причислять себя к с. д.) и отзовизм (= полуанархизм, желающий причислять себя к с. д.)»^[403].

Ленин в своей работе «Детская болезнь „левизны“ в коммунизме», перечисляя все основные моменты в развитии большевизма и рассматривая вопрос: «в борьбе с какими врагами внутри рабочего движения вырос, окреп и закалился большевизм?», — вскрывает сущность борьбы против меньшевистского оппортунизма, «который в 1914 г. окончательно перерос в социал-шовинизм, окончательно перешёл на сторону буржуазии против пролетариата. Это, — по словам Ленина, — был естественно главный враг большевизма внутри рабочего движения. Этот враг и остаётся главным в международном масштабе»^[404]. В то же время «большевизм вырос, сложился и закалился в долголетней борьбе против мелкобуржуазной революционности, которая смахивает на анархизм или кое-что от него заимствует, которая отступает в чём бы то ни было существенном от условий и потребностей выдержанной пролетарской классовой борьбы»^[405].

Характеризуя оба эти уклона внутри марксизма, правое и левое доктринёрство, Ленин писал: «Правое доктринёрство упёрлось на признании одних только старых форм и обанкротилось до конца, не заметив нового содержания. Левое доктринёрство упирается на безусловном отрицании определённых старых форм, не видя, что новое содержание пробивает себе дорогу через все и всяческие формы»^[406].

Этот вывод Ленина также имеет огромное методологическое значение. Эта основная характеристика охватывает существенную сторону каждой разновидности враждебных течении внутри марксизма. Одна из них, правая форма ревизии, не видит нового содержания, нового качества и не идёт дальше старых форм, другая ревизия — левая, наоборот, замечает лишь новое содержание, новое качество, но не понимает путей и этапов развития этого содержания, полностью отбрасывая формы борьбы, которые необходимо ещё использовать при данной обстановке.

У Ленина же мы находим диалектическое обоснование необходимости борьбы с уклонами внутри партии. Самое отклонение от марксизма-ленинизма, от революционного пути проходит различные стадии развития. Как говорит Ленин: «Уклон не есть ещё готовое течение. Уклон это есть то, что можно поправить. Люди несколько сбились с дороги или начинают сбиваться, но поправить ещё можно. Это, на мой взгляд, и выражается русским словом „уклон“»^[407]. Следовательно уклон — это есть отклонение от правильной линии, отход в сторону от неё. Это ещё не есть готовое течение, но такое отклонение, которое ведёт в сторону от правильной линии, и если настаивать на этом отклонении последовательно, то на известной ступени оно может сложиться в определённое оппортунистическое течение, совершенно чуждое и враждебное марксизму и партии.

В противоположность Ленину Троцкий в этом вопросе в предреволюционную эпоху занимал оппортунистическую позицию. Подобно Каутскому он противопоставил правильному марксистско-ленинскому требованию борьбы на два фронта свою формулу «преодоления путём расширения и углубления», что сводилось к тактике центризма, т. е. к попытке занять «среднюю» линию, к эклектическому примирению различных течений, т. е. на деле помогало оппортунизму и прикрывало его.

Вот почему «предложение Троцкого поставить вместо борьбы на два фронта „преодоление путём расширения и углубления“ встретило горячую поддержку меньшевиков и вперёдовцев»^[408].

Ещё в 80-х годах прошлого столетия Энгельс писал Бернштейну: «Как видно, всякая рабочая партия большой страны может развиваться только во внутренней борьбе, в полном соответствии с законами диалектического развития»^[409].