Отрицание меньшевиствующими идеалистами ленинского этапа в философии сопровождается у них совершенно некритическим, апологетическим отношением к работам Плеханова. Мы в предыдущих главах достаточно подробно уже останавливались на ленинской критике философских ошибок Плеханова. Сейчас лишь напомним ещё раз, что Ленин, критикуя Плеханова, подчёркивал непонимание Плехановым того, что диалектика есть теория познания марксизма, его вульгарную трактовку законов диалектики как суммы примеров. Ленин отмечал, что Плеханов непоследовательно критикует кантианство, сам делает ряд уступок агностицизму‚ что он ведёт борьбу с махизмом больше с вульгарно-материалистических позиций, чем с диалектико-материалистических. Ошибки у Плеханова, как уже известно, имеются и по таким вопросам, как переоценка философии Фейербаха, неправильная характеристика процесса философского развития Маркса, переоценка и неправильная характеристика роли географической среды в развитии производительных сил, неправильное фейербахианское понимание проблемы единства субъекта и объекта, наличие элементов отрыва логического от исторического в вопросах истории философии. Наличие подобных ошибочных взглядов указывает на необходимость критической работы над произведениями Плеханова, пользующимися — и по праву — большой популярностью среди широких кругов пролетариата СССР и зарубежных стран. Необходимо очистить ценное в работах Плеханова от всего немарксистского, оппортунистического, тем более,что в настоящее время эти ошибки (или подобные им) используются социал-фашистами, а в условиях СССР механисты и меньшевиствующие идеалисты эти идеи выдают за последнее слово философии марксизма.

Вопрос о роли Ленина и Плеханова в развитии философии не случайно привлекает внимание партии и работников философского участка теоретического фронта. В связи с разработкой ленинского этапа в философии с особенной силой выявились глубина философских ошибок Плеханова, связь их с меньшевистской позицией Плеханова в революционном движении. Борьба с механистической и меньшевистско-идеалистической ревизией марксизма воочию показала, что ошибки и органические пороки, имеющиеся в работах Плеханова, используются ими для ревизии важнейших проблем философии марксизма. Механисты, как указывалось, с упорством, достойным лучшего применения, продолжают ещё и сейчас отстаивать и развивать далее ошибочные взгляды Плеханова, идущие по линии кантианского агностицизма. На философском участке теоретического фронта группа Деборина также не только не считала нужным критиковать ошибки и методологические срывы Плеханова в вопросах философии, но проводила линию беспринципной апологетики всего написанного Плехановым по философским проблемам, пытаясь затушевать его ошибки.

Вопреки точной, блестящей характеристике т. Сталиным роли Ленина в развитии философии меньшевиствующие идеалисты выступили со своей теорией о Плеханове как теоретике, дополнившем Ленина-практика. В своей брошюре «Ленин как мыслитель» Деборин писал: «Оба эти мыслителя (Плеханов и Ленин. — Авт.) в известном смысле дополняют друг друга… Плеханов прежде всего теоретик, Ленин же прежде всего практик, политик, вождь…»^[487] Таким образом Плеханов, лидер российского меньшевизма, преобразился по воле Деборина в теоретического наставника Ленина.

Характерно, что эту совершенно ложную, немарксистскую теорию меньшевиствующие идеалисты всё же до самого последнего времени стремились отстоять при помощи различных софизмов. Деборин в предисловии к IX «Ленинскому сборнику» пытался подвести историческую основу под эту свою насквозь ложную концепцию. «Между Плехановым и Лениным, — пишет Деборин, — существует различие, отражающее особенности исторических фаз в развитии революционного движения и классовой борьбы пролетариата»^[488]. Эта теория Деборина представляет собою не что иное, как попытку ослабить необходимость критики ошибок Плеханова, уменьшить значение этих ошибок и затушевать их связь с меньшевистской линией Плеханова в революционном движении. Несомненно, что Плеханов как марксист выступил на арену политической борьбы несколькими годами раньше Ленина, и первые его работы имели огромное значение для пропаганды марксизма. Но все важнейшие ленинские основные теоретические работы относятся к тому же периоду, в который вышли в свет и произведения Плеханова-марксиста. Более того, ленинские «Друзья народа» написаны были несколько раньше даже «Монистического взгляда» Плеханова. Политическая деятельность Плеханова и Ленина в основном протекала в период империалистической стадии развития капитализма. Методологические срывы в философских работах Плеханова и его ошибки в трактовке многих проблем философии связаны с его оппортунистической, меньшевистской, либеральной позицией в революционном движении. Ещё в 1908 г. Ленин подчёркивал в письме к Горькому, что «Плеханов вредит этой (марксистской — Авт.) философии, связывая тут борьбу с фракционной борьбой, но ведь теперешнего Плеханова ни один русский социал-демократ не должен смешивать со старым Плехановым»^[489].

Ленин и Плеханов не представители разных эпох, а выразители идеологии различных общественных классов. Плеханов, вписавший блестящие страницы в историю революционного движения вообще и пролетариата в частности, в первые десятилетия своей деятельности, с начала 900-х годов всё больше и больше становится выразителем мелкобуржуазной идеологии в рабочем движении и в период войны целиком становится на буржуазные позиции. Этой меньшевистской линией в революционном движении объясняются причины теоретических ошибок и в его специфически философских произведениях. Попытка Деборина рассматривать Ленина и Плеханова как людей разных периодов (эпох) в развитии революционного движения является не чем иным, как средством умалить, затушевать те крупнейшие принципиальные методологические ошибки Плеханова, которые неоднократно критиковал Ленин, вскрывая их классовую и логическую подоплёку.

Характерно, что эту слишком грубо сформулированную Дебориным установку меньшевиствующих идеалистов под огнём развернувшейся критики попытался «исправить» другой видный представитель этой группы — Карев. В статье в «ПЗМ» он пишет, что «Плеханов и Ленин в этом отношении представляли не различные эпохи в рабочем движении, а различные струи в нём, в марксизме, различную глубину его понимания»^[490]. Карев, верный своей меньшевистско-идеалистической методологии, игнорирует ту простую для марксиста истину, что объяснить различие между Плехановым, крупнейшим из теоретиков II Интернационала, и Лениным глубиной понимания — это значит ничего не объяснить. Различие в глубине понимания само нуждается в классовом объяснении. Как бы ни был лично например талантлив какой-нибудь идеолог буржуазии в настоящее время, в эпоху загнивания капитализма, его творческая деятельность, его способность проникновения в закономерности развития «скованы» его классовой природой, консерватизмом представляемого им класса. Неспособность буржуазии глядеть в будущее определяет, суживает границы и уменьшает глубину понимания её теоретиками явлений общественного развития. Идеологи сходящих с исторической арены классов, несмотря на все их таланты, не в состоянии давать подлинно глубоких научных обобщений и открытий. Эта истина марксизма подтверждена всей историей развития науки и философии. По мере того как Плеханов всё определённее и откровеннее становился на позиции меньшевизма, глубина «понимания» им проблем философии марксизма уменьшалась. Он всё основательнее и чаще сбивался с диалектико-материалистических позиций марксизма на позиции вульгарного материализма и кантианства и в период войны дошёл до открытой проповеди учения Канта об общечеловеческих законах права и нравственности.

Меньшевиствующие идеалисты игнорируют ту простую истину, что ни о каком существовании «различных струй» в марксизме нельзя говорить, не изменяя существу учения Маркса — Ленина. Только с позиций меньшевизма можно характеризовать ошибки Плеханова и непонимание им по ряду важнейших вопросов существа материалистической диалектики некоей «струёй», находящейся «в пределах» марксизма. Это значит солидаризироваться с социал-фашистской характеристикой марксизма как конгломерата различных течений, струй и уклонов в трактовке вопросов теории. На этот путь и встали меньшевиствующие идеалисты, желая во что бы то ни стало отстоять свою типично ревизионистскую установку.