– Убирайтесь отсюда! – холодным тоном произнесла Эллисон. – Вы едва не разбили нам жизнь.

Спенсер стоял у двери, которую она забыла закрыть, когда тащила пьяного Дэвиса. Высокий и мускулистый, он мог показаться грозным, если бы не букет роз в его руке. Черные брови насуплены – признак явного неодобрения разыгранной «Энн» сценой преданности и любви.

– Я не уйду до тех пор, пока все не разрешится.

– Все решено, – твердо заявила Эллисон, пытаясь удержать Дэвиса от раскачивания. Ему было трудно стоять, тем более соблюдать при этом равновесие. – Я люблю Дэвиса и собираюсь выйти за него замуж, а посему прошу вас не вмешиваться в наши личные дела. Как вы могли нанести ему такую травму?

– Как мог? – рявкнул Спенсер. – Скажите лучше, как вы могли? Я поступил по-джентельменски: откровенно поговорил с Дэвисом, объяснил ситуацию. Разве лучше делать вид, будто вчерашнего поцелуя и поцелуя в первый вечер в этой самой комнате не было?

Дэвис качнулся к Эллисон.

– Ты и здесь его целовала? В самый первый вечер? – Он со стоном осел на диван и вновь закрыл лицо руками.

Эллисон опустилась перед ним на колени.

– Дэвис, дорогой, не надо! Я не в силах этого вынести. Перестань рыдать.

Спенсер пересек комнату и мягко положил ей руку на плечо.

– Энн, пусть он выплачется. Ему станет легче.

Она вскочила на ноги.

– Да заткнитесь, пожалуйста! Вы просто бессердечный, безжалостный тип! Посмотрите, что вы натворили!

Спенсер воинственно выставил вперед подбородок:

– Может быть, мое появление и положило начало заварухе, но вы ее продолжили! Не надо закрывать глаза на правду. И теперь вам предстоит сделать выбор между нами.

– Ах, Энни, Энни, – застонал Дэвис. – Как ты могла? Он не создан для тебя.

Эллисон выпрямилась, открыла рот и вдруг пронзительно завизжала. Развернувшись, она гусиным шагом отошла от обоих мужчин. Зажмурила глаза, сцепила зубы, сжала кулаки, чтобы сдержать подступившую ярость.

Однако это не помогло. Взрыв произошел.

Повернувшись, она бросилась к Дэвису, который мешком лежал на диване. Схватив его за манишку, подняла на ноги. То, что он был на семьдесят пять фунтов тяжелее ее, похоже, не сыграло роли. Она несколько раз смачно ударила Дэвиса по щекам.

– Немедленно протрезвей! – крикнула Эллисон. – И ради Бога перестань распускать нюни!

– Вы! – Повернувшись к огорошенному Спенсеру, она ткнула указательным пальцем ему в живот. – Вы поедете с нами. – Она схватила сумку и ключи, лежавшие на кофейном столике.

– Куда?

– Пошевеливайтесь! – Эллисон подтолкнула Спенсера к двери, схватила и потащила за собой покачивающегося Дэвиса. – Садитесь в мою машину! – скомандовала она Спенсеру, закрывая за собой дверь квартиры. Плевать на подглядывающих соседей, подумала Эллисон. Прежде всего во всем виновата сама Энн.

Она втолкнула Дэвиса на переднее сиденье и так свирепо взглянула на Спенсера, что он покорно забрался на заднее.

Включила зажигание, выжала педаль сцепления, и машина рванулась по дороге. Пассажиры проявили мудрость и на протяжении всего пути даже не делали попытки завести разговор.

Клиника находилась недалеко от дома Энн, и через десять минут они подъехали к ее воротам. Пять минут было сэкономлено за счет превышения скорости и нарушения правил безопасности.

– Куда это мы? – пробормотал Дэвис.

– Вылезай! Нам нужно в это здание. Когда все трое выбрались из машины, Эллисон взяла Дэвиса за руку и буквально потащила его к слабо освещенному входу, предоставив Спенсеру следовать за ними.

Запертая дверь клиники привела ее в ярость. Она отчаянно забарабанила кулаками по стеклу.

– Откройте! – закричала она.

– Энн, – отважился было Спенсер.

– Я сказала, чтобы вы заткнулись! – бросила она через плечо.

На шум в вестибюль вышла несколько перепуганная сестра. Она приоткрыла на дюйм дверь:

– Простите, но время визитов прошло. Наши пациенты спят…

– Мне надо сейчас! – проговорила Эллисон, оттолкнула сестру и вошла, таща за собой Дэвиса. – Эти мужчины – со мной.

– Извините нас, – вежливо сказал Спенсер, проходя мимо ошарашенной сестры. – Она расстроена, – пояснил он.

Эллисон прошествовала к палате Энн и распахнула дверь. Включив свет, она подтолкнула Дэвиса, и он, спотыкаясь, ввалился в комнату в тот момент, когда Энн открыла глаза и заморгала, реагируя на свет.

– Что здесь происходит? – спросила она, садясь в постели. – Дэвис? Что ты здесь делаешь? Эллисон?

– Эллисон?! – в один голос переспросили мужчины.

Дэвис устремил воспаленные глаза на больничную пациентку. Он узнал ночную рубашку Энн, – Энни? – спросил он фальцетом. Энн укоряюще посмотрела на Эллисон:

– Эллисон, я готова убить тебя! У меня сейчас такой безобразный вид. Ведь ты обещала, ты…

– Да помолчи ты! Вся эта каша из-за тебя! – прикрикнула Эллисон.

Кажется, впервые в жизни Энн спасовала перед сестрой. Никогда в жизни она не видела, чтобы глаза Эллисон полыхали таким ярко-зеленым пламенем. Ее сестра пребывала в ярости.

Эллисон наставила палец на сестру.

– Дэвис, это Энн. Ей увеличивали размеры бюста. Она хотела сделать тебе сюрприз, чтобы ты не знал об этом до тех пор, пока все не закончится. Поэтому и попросила меня в течение нескольких дней выдавать себя за нее.

Дэвис вытаращил на Энн глаза:

– Увеличивали размеры бюста? Ты хочешь сказать…

– Да. Ты рад? – робко спросила Энн. Дэвис закивал головой:

– Да-да, конечно… Только…

– Я не могу дождаться, когда ты увидишь…

– Прошу тебя, Энн, дождаться момента, когда вы останетесь наедине, – перебила ее Эллисон, – если, конечно, ты не хочешь отдаться Спенсе… – Она сделала шаг в сторону, открывая взору Энн стоящего позади мужчину. – Энн, это Спенсер Рафт, лучший друг Дэвиса, – сардонически улыбаясь, проговорила Эллисон. Выхватив из его рук розы, к этому времени уже слегка увядшие, она небрежно бросила их на кровать. – Это тебе! Между прочим, он хочет переспать с тобой.

– Что-о? – воскликнула Энн, еще выше приподнимаясь в постели. Завороженный Дэвис уставился на ее грудь, которая даже под ночной рубашкой впечатляла своим размером.

– Только потому, что поцеловал тебя несколько раз, он считает, что ты разорвешь помолвку с Дэвисом и сбежишь с ним… Чуть не забыла, возвращаю тебе твое кольцо.

– Но я никогда… – начала было Энн.

– Здравствуйте, Энн, – перебил ее Спенсер.

В приступе стыдливости она натянула на себя одеяло.

– Привет! Рада познакомиться…

– Я тоже.

Эллисон издала громкий вздох.

– Можно мне закончить, чтобы потом уйти? – Она обернулась к Спенсеру. – Это я упала на тротуаре, испачкала вас кровью, пролила вино на ваш костюм. Когда я упала, то потеряла контактные линзы, поэтому была не просто неуклюжей, но и вообще слепой… и пила из двух бокалов и все такое… Я та самая, к кому вы приходили сегодня в лабораторию и кто облил вас кофе.

– Ты упала? Где? Когда? – спросила озадаченная Энн. – Эллисон, что здесь в конце концов происходит?

– Я как раз и пытаюсь объяснить. Спенсер хочет тебя. Он считает, что ты не любишь Дэвиса, потому что он наблюдал за тем, как отношусь к нему я, а из меня, по всей видимости, актриса никудышная.

– Ты хочешь сказать, что я целовал… – Похоже, Дэвис вышел из шока и теперь виновато смотрел на Эллисон. – Гм… Эллисон… но я… – Щеки его вдруг запылали. – Энни, я целовал ее, но думал…

– Я понимаю, любимый, – перебила Дэвиса Энн, похлопывая его по руке. – Это была моя идея. Сядь со мной рядом. Я соскучилась по тебе. – Она потянула его за руку, и он, опустившись на край кровати, поднес ее руки к губам.

– Как я уже говорила, – громким голосом Эллисон перекрыла шепот любовников, – Спенсер пришел сегодня вечером к Дэвису и заявил, будто ты хочешь его, а он тебя. Дэвис до умопомрачения напился, полагая, что ты бросишь его и переметнешься к этому волоките. Дэвис с рыданиями пришел ко мне, то есть к тебе, и стал умолять, чтобы ты не губила любовь. Вдруг появился Спенсер и очень рассердился, что ты хочешь остаться с Дэвисом. Так что тебе надо сделать выбор между ними. – Эллисон набрала полные легкие воздуха. – Вот так! Полагаю, я вкратце изложила факты и все теперь в курсе дела… А я выхожу из игры. И оставляю вас, чтобы вы трое разобрались, кто кого любит.