— Ах ты, скотина ушастая! — прорычала девушка, в третий раз поднимаясь с земли и потирая ушибленное место. Сама же «скотина ушастая» скосила на неё глаза и насмешливо фыркнула.
Занимался рассвет, и столица потихоньку начинала просыпаться, чтоб встретить новый день. Шай-энри разбудила Кати, принеся завтрак и новую одежду, подогнанную по её фигуре. Это были серые штаны, зеленая туника на выпуск, плащ и старенькие, но крепкие и удобные сапожки. Пока она управлялась с завтраком, служанка охотно щебетала о всяких мелочах, а в конце добавила, что на те деньги, что оставил Север, она помимо одежды может взять еще коня.
Угу, взяла.
В конюшне ей сказали, что это самая спокойная лошадь, которую можно найти в Гъерваре. Однако уже по прошествии пяти минут их знакомства, они воспылали друг к другу искренней неприязнью.
Шай-энри отряхнулась и вновь подошла к лошади. Та в предвкушение повела ушами. Вставив ногу в стремя, девушка замерла на мгновение, собираясь с силами, а затем, оттолкнувшись, запрыгнула в седло. Ну, по крайней мере, она попыталась. Подлая кобыла повела задом, драконицу, потерявшую равновесие, кинуло вперед, и она уткнулась лицом в рыжую шею.
— Чтоб тебе! У тебя же четыре копыта! Че-ты-ре! Я вон на двух научилась ходить, а ты не можешь на четырех спокойно постоять! — в отчаянии воскликнула она, намертво вцепляясь ей в гриву.
— Э, госпожа? — вмешалась Кати, которая на пару с конюхом уже двадцать минут наблюдала этот аттракцион. — А вы уверены, что умеете ездить верхом? Я хочу сказать, что, конечно же, не сомневаюсь в этом, но может вам будет удобней дождаться почтового экипажа и поехать в нём?
— Не беспокойся, Кати, — кряхтя и устраиваясь поудобней, ответила та. — Я отличная наездница, — соврала она и прошептала, чтобы слышал только строптивый транспорт. — В следующий раз я упаду, оставив тебя лысой, — и она многозначительно дернула за гриву. — И все остальные лошади будут над тобой смеяться.
Кобыла, с милым и очаровательным именем Белочка, повернула к ней голову, оценивающе так посмотрела, а потом отвернулась. Но дергаться вроде перестала, приняв угрозу к сведению.
Поерзав в седле и подобрав поводья, Шай-энри махнула на прощанье Кати и послала лошадь вниз по улице, к восточным воротам города. Сонные стражники окинули её безразличным взглядом, пропустили и вернулись к более приятному времяпрепровождению — сну.
Оставив за спиной город, Шай-энри вздохнула с облегчением. Хоть она теперь и сама человек, но находится в самом центре людского поселения было страшновато и нервозно. Конечно, горожане вряд ли признали бы в ней дракона, раз этого не смог даже Безликий, но всё же ненависть и ужас перед её народом буквально витали здесь в воздухе. Даже Кати при упоминании о её соплеменниках кривилась и передергивала плечами…
Над головой раздался крик птицы, и девушка посмотрела в небо. На губах её заиграла теплая улыбка. Там, в вышине, мерно загребая крыльями воздух, парил сокол. Когда ночью в её окне раздался странных звук, Шай-энри, наплевав на осторожность, создала электрический пульсар, но, подойдя и увидев Сабира, не удержалась и вскрикнула от радости.
Три года назад, когда драконица летала в Гиблом ущелье, она нашла там эту птицу. У сокола были переломаны крылья, и он умирал. Что тогда заставило её спасти его? Жалость? Сострадание? А может что-либо другое? Так или иначе, но она принесла его в одно из человеческих поселений на Кальвадаре и отдала лекарю. Старик выходил раненого и срастил крылья. С тех пор «танцующая с грозой» и Сабир очень часто летали вместе, купались в воздушных потоках, разделяя радость и восторг полета. А затем человек умер, а сокол не улетел, оставшись с ней навсегда.
И теперь друг нашел её.
Появлении Сабира здорово помогло ей, чего нельзя сказать о Безликом. Как всегда, когда девушка вспоминала о Севере, душу затопила волна злости. Убийца! Подлый наёмник!
Вражда между ними насчитывает не одно столетие. Почти тысячу лет назад, когда мир и живущие в нем расы были еще молоды, началась Война. Война с большой буквы. Континент пылал в адском огне, твердь земли разрывалась и уходила из-под ног, океаны и моря вышли из берегов и затопили большую часть суши, а небо рвали на куски смерчи и грозы. И хозяевами этого праздника смерти были драконы. Её народ уничтожал всех, кто осмеливался встать на их пути, и вскоре таких не осталось, по крайней мере, они тогда так думали. Но другие расы не сдались, они искали оружие против драконов, которые почти полностью являлись порождением магии. И ведь нашли, с горечью подумала Шай-энри.
Они напали неожиданно — странные существа с великой силой, способной пронзать потоки магии и убивать ей подобных. В той битве погибли все участвующие драконы — каждое прикосновение созданий несло смерть. Так заявили о себе миру Безликие — тайный клан, созданный совместными силами эльфов, гномов, вампиров, людей и многих других рас. Это было оружие поражающее своей мощью и смертоносностью. Попадавшие в Ониксовую башню теряли себя и своё «я» — они становились Безликими и не имели ни имени, ни дома, ни расы. Всё старое уничтожалось, и после прохождения Инициации появлялось уникальное одушевленное оружие, обладающее всеми лучшими качествами и свойствами тех рас, которые создали клан: бессмертием эльфов, силой вампиров, жестокостью людей и безмерной ненавистью к драконам.
Атаки Безликих, заключавшие в себе ярость и боль всего континента, сломили и уничтожили драконов. Особой свирепостью отличались Четверо — первые ученики Мастера Клана. Силы их были таковы, что в процессе Инициации они получили новую, вторую сущность, в которую перекидывались во время боя. Драконица никогда не видела в Кальвадарских архивах их изображения, но на то была веская причина — свидетелей, которые могли бы их описать, никогда не оставалось.
Тогда выжили очень не многие и бежали за море, на остров, который теперь является домом Шай-энри. Нельзя сказать, что это понравилось всем. Среди соплеменников наметился раскол: одни хотели остаться и начать новую жизнь без крови и насилия, другие — жаждали мщения и уничтожения победителей. И тогда был нанесён еще один удар, окончательно ослабивший драконов — все несогласные покинули Кальвадар, и их больше никто никогда не видел. Сломленные и подавленные после Войны, её родные лишились вдобавок почти половины своей Мощи. Раньше им были подвластны все виды магии, какие только существовали. Но вместе с ушедшие исчезли и знания, и способности. Всё, что у них осталось — это стихийные силы. Ни предметные, ни оборотные, ни другие не были теперь для них доступны. (Сама Шай-энри унаследовала от отца штормовую магию, возможность повелевать небом. Мать же её была магом твердыни, и не раз остров, во время приступов плохого настроения Монтерионе, претерпевал некоторые ландшафтные изменения.) Но со временем драконы вновь приспособились к жизни, мало того, они нашли возможность заменить потерянные знания, выкупив у эльфов артефакт и создав из него вместилище силы — Сердце Кальвадара. Девушка закрыла глаза и перед её внутренним взором предстала полутемная зала, освещаемая лишь мягким приглушенным золотистым светом, исходившим от большого кристалла вмурованного прямо в тело скалы. Отец рассказывал, что в самом начале, когда его туда поместили, он был не больше драконьего зуба, но, постепенно, накапливая силы, Источник рос. В те долгие часы, проведенные Шай-энри рядом с ним, когда он показывал ей далекие страны, драконице иногда казалось, что Сердце не только сосредоточие их знаний, но и особенное, живое существо. Наверное, именно поэтому она взяла за привычку обращаться к нему, как к одушевленному.
Континент же продолжал жить и восстанавливаться после Войны. Спустя век о ней уже стали забывать, драконы превратились в страшилку, рассказываемую детям на ночь, а Безликие из спасителей стали простым (но не менее опасным) кланом наемных убийц. Однако не все верили, что драконы уничтожены. Вскоре на горизонте стали появляться корабли, и их вновь обнаружили. Но отец и другие Старейшины не хотели новых столкновений и насилия. Сейчас это, конечно же, никого уже не интересует, но и вовремя той, первой Войны, не все драконы желали принимать участие в уничтожении других рас. Были те, кто возражал и просил одуматься соплеменников. В том числе и её отец. Но, увы, тогда они оказались в меньшинстве, и случилось то, что случилось. Но когда на остров стали прибывать представители других рас, Куруфин не собирался повторять ошибки прошлого. В итоге Кальвадар стал принимать у себя тех, кто не мог жить на материке в силу различных причин и кто сумел поверить в добрые намерения драконов. Сначала появилось одно поселение, затем другое и третье. Жизнь пошла дальше, и соседство оказалось совсем не хлопотным делом. Люди в долине разводили скот и выращивали себе еду, а драконы, обеспечив мир, заняли прибрежные горы, охраняя и защищая всех обитателей Кальвадара…
