Корина захватила с собой несколько кусков вяленого мяса и с десяток ржаных лепешек. Увы, эти запасы быстро закончились. Нарк несколько раз в день отправлялся на охоту и возвращался всегда с довольным и сытым видом. Он приносил Корине пойманных кроликов, но девочка не могла есть мясо сырым, а разжечь огонь было нечем. Ей приходилось довольствоваться ягодами. Аппетит от этого только разжигался. Но что было делать?

Сидя на камне у подножия идола, Корина проглотила две пригоршни голубики и вздохнула, глядя на жирного кролика, лежащего на траве.

– Есть хочется, – капризно сказала она. – Неужели ты не можешь поймать в лесу что-нибудь съедобное?

Нарк насмешливо оскалил зубы.

– Прости, хозяйка, но жареные зайцы не бегают по лесу даже в Волшебной стране, – ответил он. – Хочешь, принесу сухого хвороста для костра?

– А чем я буду его разжигать? – недовольно спросила Корина. – У этой противной колдуньи даже огнива в пещере не оказалось.

– Гингеме не нужно никакое огниво, – заметил Нарк. – Она использует разжигающее заклинание. И тебя не раз ему учила.

– Подумаешь, учила! – фыркнула Корина. – Она много чему меня учила, – разве все упомнишь!

– А ты попробуй, – посоветовал волк. – А то этого кролика придется съесть мне.

Корина поморщилась, но делать было нечего.

– Ладно, попробую. А ты тащи хворост и побольше сухого мха.

Нарк хотел сказать, что Гингема умела разжигать огонь даже под проливным дождем и без всякого мха, но сдержался. Вскоре рядом с идолом выросла горка сухих ветвей, обложенная белесым мхом.

– Та-ак, – сказала Корина. – Начнем. Э-э… Сначала надо сжать безымянный палец на левой руке и сощурить правый глаз… или наоборот?

Нарк озадаченно почесал за ухом. Он присутствовал на многих уроках Гингемы, но и не пытался что-нибудь запомнить: все равно волки колдовать не могут, да и безымянных пальцев у них нет.

– Кажется, наоборот, – нерешительно сказал он. – Точно, наоборот.

Девочка согнула палец на правой руке и сощурила левый глаз.

– Теперь надо вспоминать разжигающее заклинание… Лено, пено, урфи, гурфи, лопало, мопало!

Земля рядом с пирамидкой из сухих ветвей зашевелилась, и на поверхность вылез крот. Он озадаченно повел носом, а затем полез обратно.

– Это было кротовызывальное заклинание, – укоризненно сказал Нарк.

– Сама вижу, – сердито ответила Корина. – Подумаешь, ошибиться разок человеку нельзя! Что же такое говорила Гингема?… А! Вспомнила, вспомнила! Дарамура, катарума, бурбу, нарбу, потолапу!

Каменный идол неожиданно заворочался в земле. Его глаза загорелись рубиновым огнем, огромный рот приоткрылся, обнажив два ряда острых зубов. Упершись могучими руками-лапами в землю, истукан стал вытягивать свое длинное туловище на поверхность.

Корина завопила от ужаса и бросилась прочь от ожившего исполина. Нарк тоже струхнул, но успел все-таки схватить девочку когтями за подол платья.

– Куда ты? – рявкнул он. – Там болото, трясина! Скорей говори обратное заклинание!!

Девочка быстро пробормотала:

– Потолапу, нарбу, бурбу, катарума, дарамура!

Идол застыл на месте, так и не успев выбраться из земли. Глаза его вновь погасли, ужасный рот закрылся.

Нарк шумно вздохнул.

– Давай уж больше не будем сегодня колдовать, – предложил он. – Что-то ты нынче все путаешь. Еще вызовешь из болота какое-нибудь лихо!

Впервые в жизни Корина покраснела от стыда. Неужели она такая бестолковая и совсем ничему не научилась за семь лет, проведенных с Гингемой?

– Сейчас, – сказала она, – я вспомню, вспомню…

Мысли ее разбегались в стороны, словно муравьи, и она никак не могла сосредоточиться.

– Бури, глури, золата, бамбарата, шурли, мурли… – нерешительно произнесла Корина и даже зажмурилась, увидев, как по кучке сушняка пробежала красная змейка. Скоро костер уже весело пылал, потрескивая и курясь белым дымком.

– Вот это другое дело, – бодро сказал Нарк. – Сейчас мы этого зайца мигом зажарим… Ты чего?

Корина стояла, вытаращив глаза и покачивая головой.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросил Нарк.

– Я… я сотворила колдовство… – выдавила из себя девочка. – Первый раз!

Нарк только усмехнулся.

С той поры оба беглеца не испытывали особых хлопот. Оказалось, что Корина запомнила кое-что из бесчисленных уроков Гингемы. Отныне на привалах девочка занималась тем, что вспоминала волшебные заклинания. И порой посреди травянистой полянки вдруг начинал бить родник или заросли крапивы превращались в цветочную клумбу. Нарк глядел на свою любимицу, тихо посмеиваясь. Корина начала взрослеть, хотя по-прежнему выглядела восьмилетней девчушкой.

Наконец они вышли из густых лесов на обширную равнину с зелеными шапками рощ и небольшими деревеньками. Это была страна Мигунов.

– Что будем делать, хозяйка? – спросил Нарк. – Может, пойдем на запад, в Черный лес? Я родился там и знаю каждую тропинку.

– Нет, – покачала головой Корина. – Надоел мне лес. Прости, Нарк, но я хочу жить среди Мигунов. Пойду в какую-нибудь деревню и скажу, что заблудилась.

– Так-то оно так… – в сомнении почесал за ухом Нарк. – Но…

Корина улыбнулась, глядя на смущенного волка.

– Понимаю, о чем ты хочешь сказать. Мол, через год-два жители деревни заметят, что я почти не расту?

Волк кивнул.

– Тогда я уйду в другую деревню, затем в третью, четвертую… – спокойно объявила Корина. – Страна Мигунов большая, места, чтобы вырасти, мне хватит. А когда я вырасту…

Она сощурила глаза. Нарк поежился, глядя на хозяйку. Ее красивое лицо так неприятно исказилось, что даже волку стало не по себе.

– И что же будет тогда? – осторожно спросил он.

Корина ничего не ответила.

Они условились не расставаться надолго. Девочка направилась в ближайшую деревню, а волк остался в лесу. Он нашел лисью нору, расширил и углубил ее и стал в ней жить. Нарк старался не показываться на глаза Мигунам, и те даже не подозревали, что в соседнем лесу появился могучий хищник.

У Корины началась новая жизнь.

Она пришла в деревню под названием Родники и выбрала самый богатый дом. Здесь жила семья резчика по дереву по имени Рон. Мигуны славились умелыми руками. Среди них было много искусных механиков и кузнецов, плотников и столяров. Но вот фермерами Мигуны были неважными. Они привозили из Зеленой страны пшеницу, из Голубой – чудесные фрукты и лечебные травы. Сами они ничего этого выращивать не умели.