– Ну, входи.
И сразу расхотелось мне в поисках утраченного участвовать. Стою перед дверью, вспоминаю вчерашнее и осознаю, что лучше мне так отсюда сматываться.
– Киран, хватит под дверью стоять, у меня твои трусики.
Вот после этих слов я решительно сделала шаг назад и вообще решила тихо-мирно уйти, но… куда ж я пойду в таком одеянии?! Решив делать вид, что я ничего о вчерашнем не помню, осторожно открыла дверь, снова разглядывая собственные пальчики на ногах, несмело вошла…
– Ки-и-ир. – От этого голоса у меня все внутри дрожать начинало.
За это утро я уже изучила вид своих босых ног во всех подробностях и, стараясь думать о ноготке на маленьком пальчике, который следовало бы получше подкрасить, заикаясь, попросила:
– В-в-верните мне одежду, пожалуйста… вот.
В ответ веселое:
– Двери закрой.
Я закрыла. Едва отпустила ручку, в механизме что-то щелкнуло. Забыв о любовании полом, стремительно развернулась к двери, попыталась открыть и в результате поняла, что…
– Заперто!
– Ага, – с энтузиазмом согласился Эдвард, – я поставил на режим запора изнутри.
– И как открыть? – не поворачиваясь к собеседнику, спросила я.
– Все очень просто, – тихий смех, – нужно вежливо попросить об этом хозяина квартиры.
Развернувшись, взглянула на хозяина квартиры. Едва наши глаза встретились, Эд снова сказал:
– Привет.
Чувствую, как густо краснею, и с разговорами оно как-то опять не получалось.
– Поговорим? – предложил Эдвард и… достал из кармана мои собственные черные ажурные трусики.
А мне казалось, что краснеть уже больше некуда!
– Молчишь? – Невероятно притягательный парень, в синих джинсах и черной облегающей его мускулистый торс майке, с совершенно хулиганским выражением на лице извлек из ящика письменного стола еще и лифчик, а следом даже чулки. И все это горкой сложил, а вот трусики продолжал держать в руке.
Странно и как-то волнующе было видеть свое белье в его ладонях. Я снова покраснела.
– Ки-и-ир, – Эд с улыбкой смотрел на меня, – прекращай смущаться.
Я не смущалась! Я развернулась к двери и начала прилагать остервенелые попытки ее открыть… Звук шагов не услышала, и осознание происходящего пришло, едва руки Эдварда скользнули на талию.
– Киран, – прошептал он, – Кира… Ты мне очень давно нравилась, Кир.
Сердце начало стремительно наращивать темп.
– Малыш, посмотри на меня.
Бедная сердечная мышца, едва взяв разгон, мгновенно затормозила… ощущение, что я слышу скрип шин по асфальту.
– Киран, Пантеренок мой, ты же такая отважная… а сейчас что, боишься?
Кто боится?! Я боюсь?!
Стремительно развернулась в кольце его рук и разгневанно посмотрела на Эда.
– Попалась, – весело сообщили мне, после чего герой моих детских фантазий стремительно наклонился и завладел моими губами.
Ноги решительно взяли очередной тайм-аут, из-за чего рукам пришлось вцепиться в единственную имеющуюся опору – Эдварда. Сердечная мышца, проклиная собственную хозяйку, снова взяла низкий старт, мысли помчались следом, уносясь куда-то вдаль…
И тут за дверью раздалось недовольное:
– Ки-и-ира, ты где-е?
Эд усмехнулся, не прерывая поцелуя, и прошептал:
– Мелкую посвящать будем? – так как я промолчала, он же и принял решение. – Ладно, пусть пока мучается в безвестности. Одевайся, малыш.
И меня отпустили, а Эдвард, открыв дверь, вышел в коридор, и вскоре послышался их с Микаэллой разговор на повышенных тонах.
Торопливо подойдя к столу, я забрала вещи и прошмыгнула в нашу с Микой комнату. Там обнаружила, что трусики мне так и не вернули! В итоге, натягивая короткую юбку как можно ниже, дала самой себе зарок больше никогда не появляться на данной жилплощади.
К моменту, когда я была одета, собрана и даже успела подкраситься, услышала, как открылась входная дверь. Потом в квартире снова стало тихо, и уже никто не ругался. Осторожно ступая, вышла в коридор, постояла. Мики слышно не было. Страшась нарваться на Эдварда, я негромко позвала ее… в ответ тишина. Позвала снова, и вновь с тем же успехом.
С тяжелым вздохом расстегиваю босоножки на умопомрачительной шпильке, ибо только в такой обуви мы устремлялись в очередной забег по клубам, и, стараясь ступать бесшумно, иду искать Микаэллу.
И вот иду я, опасливо в комнаты заглядываю, добралась до помещения с тренажерами Эда, осторожно заглядываю и вдруг слышу над ухом:
– Попалась!
Одна рука Эдварда обняла за талию, вторая… вторая оказалась под юбкой.
– Ки-и-ир, – протянул парень, едва я начала гневно вырываться, – домработница уже ушла, а Мика убежала в университет.
– Что?! – Я перехватила его вторую руку, ту самую, что покушалась на самое сокровенное, и, продолжая удерживать ладонь несопротивляющегося Эдварда, к нему развернулась.
Откровенно посмеиваясь, он отодвинул меня от двери, прижал к стене и, нагнувшись так, что мы уже почти целовались, прошептал:
– Ваш зачет… я связался с деканом, вам его поставят. Тебе автоматом, Микаэлле при предоставлении контрольной, которую она, в отличие от тебя, не сдала. У Мики три часа на пересдачу.
И все бы ничего, но его руки…
– Эд… – Я уже с трудом дышала от нахлынувших ощущений.
– Что? – выдохнул он, беря в сладкий плен мои податливые губы.
– Эдвард, пожалуйста, – простонала я, пытаясь перехватить хоть одну из его не в меру наглых рук. И вроде их всего две, но такое ощущение складывается, что он по меньшей мере шестирукий.
– Что «пожалуйста»? – выдохнул он, медленно опуская ладони на мою талию.
– Отпусти меня, – стон получился каким-то неуверенным.
– «Отпусти»? – Он повторил это за мной, усмехнулся и опустился на колени.
Топик взлетел вверх, обнажая живот, к которому прижались его губы. И это было так трогательно и так… неправильно. Я ведь отчетливо понимала, что он выставил Мику и домработницу намеренно, а еще кому, как не мне, знать о многочисленных девушках Эдварда Дрейга.
– Все еще отпустить? – посмеиваясь, спросил Эд. – Ты действительно думаешь, что я способен это сделать?
Я в этот момент уже ни о чем не думала. Хотя, конечно, отдаться парню вот так, с первой его попытки – не то, чему мама учила… С другой стороны – остановить его я точно была не в силах.
– Киран, – шептал Эдвард, покрывая поцелуями все, до чего мог из положения на коленях дотянуться, – Кира…
А дотягивался он успешно, и губы его давно целовали бедра, добираясь до края юбки… Но если тут кто-то и был против подобного, то явно не я…
Резкий звонок в двери оборвал мой протяжный стон и стал причиной весьма злого ругательства Эдварда. Но никакой звонок не мог отвлечь нас от столь захватывающего момента, как первое получение совместного удовольствия.
Но тут дверь открылась, послышались уверенные шаги, и на всю квартиру раздался крик:
– Дрейг, у нас вылет через час!
В следующую секунду моя юбка вернулась на приличествующее ей место, топик также, лиф был застегнут, а Эд развернулся к излишне наглому посетителю, прикрыв собой собственно временно невменяемую – меня.
– Э-э-э, ты не один? – насмешливо поинтересовался тот, кого я не видела, находясь за внушительной фигурой Эда.
– Дейм, сваливай на кухню, сделай себе… чаю, – откровенно послал его Эд.
– А может, мне стоит кофе себе заварить? – насмешливо предложил посетитель. – Это займет несколько больше времени.
– Хор-р-рошая идея, – прорычал мой герой.
В ответ – громкий и весьма насмешливый смех и веселое:
– Прости, что-то не хочется. И покажи уже свою зазнобу, любопытно, кого ты там так старательно прячешь.
Дальнейшее повергло меня в шок!
– Ничего особенного, Дейм. Просто… снял девочку на ночь, – спокойно ответил Эдвард.
И дыхание у меня вновь перехватило. На сей раз от обиды, гнева, ярости и непонимания. Но злости было больше.
– М-м-м, – протянул незваный гость, – малышка явно хороша, раз ты не желаешь ее отпускать утром. Из дорогих? Хотя о чем это я, других ты не выбираешь. Я на кухню, у тебя три минуты.
