— Только не для меня. Кто такая Норин и при чем здесь она?

— А вы не знаете?

— О… Хватит! — Мэгги была близка к тому, чтобы ударить эту женщину. — Откуда же мне знать?!

— Видимо, с ней был знаком ваш отец. Пегги же написала ему о ней.

— Да, миссис Пирсон, — согласилась Мэгги, снова взяв себя в руки. — Но дело в том, что я сама разыскиваю своего отца. Если ваша дочь уехала, может быть, эта Норин расскажет мне хоть что-то?

— Нет, не расскажет. Вот уже три недели, как она пропала.

— О нет! — вырвалось у Мэгги. Это был вопль отчаяния. — Вы уверены?

— Еще бы, ведь Норин снимала у меня комнату. Однажды вечером она ушла и не вернулась. Вот и все. Доктор Солт об этом знает. Он же был врачом Норин. Да и нашим тоже.

— Тогда мне нужно встретиться с этим доктором Солтом. — Мэгги была рада убраться отсюда как можно скорее. — Но если мне скажут, что и он исчез, я просто зарыдаю. Где мне его найти?

— Не знаю. Он принимал больных в своем врачебном кабинете, но доктор Солт закончил свою практику здесь и вообще собирается уезжать из Бекдена. — Миссис Пирсон явно доставило удовольствие сообщить об этом Мэгги.

Мэгги пробормотала, что разыщет доктора Солта по телефонному справочнику, и поспешила прочь, от души надеясь, что распрощалась с миссис Пирсон навсегда.

Человек, открывший Мэгги дверь, был невысок, коренаст и выглядел лет на сорок пять. На нем был вельветовый пиджак, под пиджаком — синяя тенниска. Мягкие с проседью волосы контрастировали с жесткими темными бровями. За спиной этого человека громыхала музыка, поэтому Мэгги пришлось почти кричать, чувствуя себя при этом ужасно глупо.

— Здравствуйте! Вы доктор Солт?

Он кивнул и тоже прокричал:

— Я больше не практикую!

— Мне не нужна консультация врача, — надрывалась Мэгги. — Я по поводу Пегги Пирсон и Норин…

Доктор Солт опять кивнул, распахнул дверь пошире и жестом пригласил Мэгги в дом. Заперев за ней дверь, он тут же побежал выключать свой проигрыватель.

— Это скерцо из седьмой симфонии Брукнера. Клемперер и Лондонский филармонический оркестр, — объявил Солт торжественно. — Садитесь. Вот удобный стул. — Он снял с него стопку книг. — Извините, у меня такой беспорядок, я собираюсь уезжать и все никак не решу, какие книги и пластинки взять с собой. Сложное дело. Ведь они все любимые. — Солт убрал с кресла две коробки с пластинками, уселся и достал трубку. — Вы по поводу Норин и Пегги? Но прежде, наверное, стоит поговорить о вас?

— Меня зовут Мэгги Калуорф. Я из Хемтона.

— Книжный магазин на Хай-стрит?

— О, вы знаете его. Как я рада. Да, это магазин моего отца, и я сама там работаю.

— Бывал там, бывал. Главным образом в букинистическом отделе. Беседовал несколько раз с вашим отцом. Он мне запомнился, представительный мужчина. Еще я помню полную даму средних лет.

— Это миссис Чэпмен. — Мэгги охватило какое-то теплое чувство, сейчас ей было так уютно и хорошо после этих неприятных визитов в кинотеатр и особенно к миссис Пирсон. Она подробно объяснила Солту, что случилось с ее отцом в понедельник, и заключила: — Если вы встречались с ним, доктор, то, наверное, можете понять, почему мы так огорчены и встревожены. Он так осторожен, предусмотрителен, на него всегда можно было положиться, но…

— Да, — кивнул доктор Солт, попыхивая трубкой. — Ваш отец не из тех, кто бесследно исчезает, заставляя всех волноваться.

— Точно. А сегодня утром на его имя пришло письмо. Я думаю, вам стоит его прочесть.

Солт быстро просмотрел письмо и тут же вернул его Мэгги.

— Должна вам сказать, — торопливо заговорила она, — что в кинотеатре «Лицей» я уже была, но этой девушки там не застала. Тогда я поехала к ней домой, и ее мать сказала мне, что Пегги ночью умчалась в Бирмингем.

— Очевидно, от тех неприятностей, о которых она упоминает в письме?

— Ее мать думает именно так. Но она довольно бестолкова и к тому же ее вчера вечером не было дома, поэтому миссис Пирсон понятия не имеет, что руководило ее дочерью. Доктор, вы в этом что-нибудь понимаете?

— Разумеется. — В его голосе неожиданно прозвучали радостные нотки. — Почти все!

— Боже мой! Так объясните мне.

— Разумеется. Правда, я пока не знаю, каким образом ваш отец оказался втянутым в эту историю. Поэтому оставим пока этот вопрос. Я виделся с Пегги Пирсон в кинотеатре вчера днем и задал ей несколько вопросов об ее подруге Норин Уилкс, которая была моей пациенткой. Пегги считает, что Норин со своим молодым человеком уехала на юг Франции. Я не верю в это. Она просто ушла из дома и не вернулась. Я догадываюсь, что после моего вчерашнего разговора с Пегги ей угрожали. Думаю, это был тот же молодой человек, который нанес и мне малоприятный визит. Наверное, после разговора с этим типом Пегги забежала в контору кинотеатра и второпях написала вашему отцу письмо. Видимо, он с ней встречался в понедельник, и она ему сообщила об отъезде Норин Уилкс за границу, о чем и упоминает в письме.

— И при этом она ссылается на вас, — дополнила Мэгги.

— Тут есть и еще кое-что не менее важное. Прочтите вторую фразу письма.

— «Начинаются неприятности, поэтому будьте осторожны. Я тороплюсь и не могу писать много, чтобы все объяснить». — Мэгги выжидательно взглянула на доктора. — Стало быть, это о том типе?

— Я тоже так думаю. К тому же, мисс Калуорф, центральная фигура в этом деле, да будет вам известно, — Норин Уилкс…

— Это меня не касается, — заявила Мэгги. — Мне нет дела до Норин Уилкс, меня заботит мой отец. Это нормально, наверное?

— Нормально, но не слишком хорошо. — Солт бросил на нее острый, проницательный взгляд.

Мэгги это удивило. Все это время он смотрел на нее только что не сонными глазами. Странный человек. Она не могла понять, нравится он ей или нет.

— А почему вы считаете, доктор, — спросила Мэгги, — что мой отец приехал сюда, чтобы навести справки об этой Норин?

— Возможно, он приехал по другому поводу, допустим, по делам, но из письма явствует, что о Норин он справлялся. И вот он исчез, как исчезла Пегги, как исчезла Норин больше трех недель назад. Слишком много исчезло людей, вы так не считаете, мисс Калуорф?

— Да. Только прошу вас, лучше зовите меня Мэгги.

— Непременно, Мэгги.

— А теперь, пожалуйста, объясните, кто это — Норин Уилкс?

— Хорошо, — сказал он, поднимаясь с кресла. — Но сначала я хочу предложить вам чашку чая. Отличный китайский чай без молока и без сахара.

Чтобы добраться до кухонной двери, доктору Солту пришлось перешагивать через книжные завалы и тюки. На пороге кухни он обернулся:

— Пока я буду готовить чай, пожалуйста, Мэгги, найдите для меня, во-первых, автобиографию Джона Каупера Поуиса, это такая громадная книжка в коричневом переплете, а во-вторых, пятую симфонию Малера в исполнении Бостонского симфонического оркестра, альбом из двух пластинок.

Мэгги не представляла, где все это искать, книги и пластинки были разбросаны по всей комнате. В этом помещении вообще можно было сойти с ума, такой беспорядок устроил здесь доктор Солт, просто землетрясение какое-то. Но раньше это, видимо, была очаровательная, уютная гостиная. Над пустыми книжными полками все еще висели литографии и несколько ярких цветных фото с экзотическими пейзажами. Занавеси на окнах явно были выбраны человеком со вкусом.

На полках стояло несколько китайских ваз — желтых, зеленых и красных. На полу, между связками книг и коробками пластинок, можно было рассмотреть коврики, очень симпатичные, хотя давно не чищенные. Но, несмотря на беспорядок, Мэгги чувствовала, что, если бы здесь все стояло на своих местах, как в те времена, когда хозяин не собирался отсюда уезжать, она бы, пожалуй, смогла полюбить эту милую комнату.

Альбом с пластинками ей удалось найти, но от поисков книги Поуиса пришлось отказаться. Когда Солт вернулся в комнату с чайным подносом в руках, Мэгги сообщила ему об этом и добавила: