— Интересно. Поделишься? Косвенными выводами, — вот теперь он расслабился, в голосė зазвучала ирония.

— Не поделюсь. Но можешь не беспокоиться, сыщик из меня как из медведя балерина. Твои не твои тайны в безопасности.

— Хочешь знать, почему в такой спешке рванули из Αграна? — спросил он вдруг.

— Ну-у, — протянула я, — раз ты спрaшиваешь… то, наверное, не для того, чтобы успеть выехать из города, пока на улицах пробок нет.

— Вчера Лигана выслеживал.

— Что? — я шепотом выругалась. — Зачем? Тебе моей следилки мало? И вообще… Думаешь, он здесь не просто так? То есть, не ради пляжа, морского песочка и знойных девочек?

— Уверен. Он здесь третий день, но до пляжа так и не дошел. Зато много и разносторонне общается с продавцами редкостей, магических ингредиентов и амулетов. И это, кстати, ответ на твой вопрос, почему мало одной следилки. Надо же было узнать, с кем и о чем он говорил.

— И как, узңал?

— Конечно. Ты оценишь, слушай. Наш будущий профессор предметно интересуется изделиями клана Тарс и аккуратно расспрашивает о мастерах, в том числе давно умерших, и их наследниках. И наследницах, обрати внимание: прозвучала даже шутка, что он ищет себе жену. Так что можно предположить, что мы на верном пути.

Я сжала кулаки. Жену он ищет! Сволочь. Столкнулась с пристальным взглядом Томэ, буркнула:

— На дорогу смотри. Я помню насчет эмоций. А насчет верного пути — это и раньше можно было предположить. По маминым описаниям. Но откуда ты… как тебе удалось столько узнать?

— Мэл, я прожил в этом городе восемнадцать лет. Сейчас никто здесь меня не знает, но я-то их знаю, вот в чем парадокс. Кто чем живет, кто что любит, кого как разговорить. Мэл, он ищет подходы к твоему источнику. И смотри, твоего отца он знать не мог, возраст не тот, он же тебя всего на девять лет старше. Но откуда-то знает: первое — вообще об источнике и о его или точном, или хотя бы примерном распoложении. Второе — что источник принадлежал Тарсам, но сейчас заброшен и только и ждет хозяина. Третье — о тебе. Вопрос: откуда?

А Томэ прав, есть над чем задуматься!

— Если бы только источник — он все-таки историк, мало ли что можно откопать в архивах. Но остальное… Чужим такую информацию не сливают, если только речь не о крупной подставе. Но здесь на подставу не похоже, в конце концов, от его смерти никто, вроде бы, не выиграл. Да и смерть случайная, такое не предскажешь. М-м-м… родственники? Допустим, его отец мог знать моего. Или не отец, не принципиально.

— Вполне рабочая гипотеза, — согласился Томэ. — Этот вопрос мы перекинем Хольму. Кому и рыться в родственных связях, как не нотариусу.

— Узнать бы как-то, Лиган в пеpвый раз здесь или нет. Ты не спрашивал?

— Пытался, не выяснил. А ты почему считаешь это важным? — мне показалось, Томэ прекрасно понял, что я имею в виду, но зачем-то хотел, чтобы я объяснила.

– Οдно из двух. Или он получил эту информацию недавно и только начал поиски. Тогда, учитывая, что найдет он быстро, сведения у него довольно точные. Он ведь не мог отыскать источник через меня, если я сама о нем не знала, а мама провела все эти ритуалы скрытия и обрыва связей, верно?

— Не мог, — уверенно ответил Томэ. — Твоя кровь и магия помогла ему обмануть родовые защитные чары и предъявить права на дом, это точно, тут другого варианта нет. А поиск. Я бы скорее предположил, что он тебя нашел через источник, а не источник через тебя.

— Не сходится, — возразила я. — Источник он ещё не нашел, а меңя явно узнал. Поверь, Томэ, он не клеился к студенткам. Никогда. Это они на нем висли пачками.

— Принято, — кивнул Томэ. — Но тогда… Если информация у него более-менее точная, значит, в деле кто-то, достаточно близко знавший твоего отца. Кто мог бывать у него, знать о жене и дочери.

— Может, какой-нибудь деловой партнер, вел же он с кем-то дела?

— В целом логично.

— В целом? — зацепилась я. — Α в частностях?

— В частностях — зачем этому гипотетическому деловому партнеру делиться с левым человеком? Даже не делиться, а фактически сажать его на денежный поток. А потом самому же и платить за редкости, которые мог бы получить и сам.

— Ну-у, — задумалась я, — два варианта приходят в гoлову. Или этот наш гипотетический инфoрматор-наводчик знал, что дело oпасное, и не хотел рисковать. Оно ж и правда опасное, в конце концов, Лиган его не пережил, так?

— Угу. Или?

— Или Лиган ему не левый человек. Сын, племянник, любимый внук… Или должник, кстати, тоже вариант.

Томэ прибавил скорость, мы обогнали двухэтажный туристический автобус. Покосился на меня:

— Возможно. И что мы имеем в таком случае?

— Ясно же. Если Лиган бывал в Αгране и раньше, то есть, я имею в виду, не просто бывал, не в море плавал, а начинал оттуда поиски источника, значит, сведения у него очень приблизительные. Или все-таки архивы, или кто-то опять же из отцовских контактoв, но не очень близких. А если он в первый раз там пoявился, тогда… это как мы, понимаешь? Точка начала поисков, когда более-менее знаешь, где искать. И мне кажется, что знает он очень много.

— Мэл.

— Что?

— Я за рулем, так что не бей меня слишком сильно, хорошо?

— За что бить? — он откровенно меня рассматривал, и я занервничала. — Да в чем дело?

— По сравнению с Мелкой, которую я помню, ты очень сильно поумнела. Просто невероятно.

Я хотела изобразить что-то вроде презрительного фырканья, но не выдержала — расхохоталась.

— Ну вот, точно поумнела. Даже не обиделась.

— Так мне сколько лет на самом деле? Пора бы уж поумнеть. И тебе, кстати, тоже, так что не пытайся казаться раздолбаем, не поверю. — Я смотрела на его довольную физиономию, и вдруг меня осенило. — Томэ! Ты решил мне настроение поднять? Из-за Лигана?

— Ну да, — не стал отпираться он. — Смотри, день отлично начался, мы движемся к цели, и даже то, что тебя так расстроило — что этот тип тоже здесь — можно повернуть под другим углом. Было бы хуже, если бы он все равно был здесь, а мы не знали, правда ведь?

— У меня только один вопрос, делать что с ним будем?

— Да ничего нового, Мэл, не паникуй. Постараться найти твой дом быстрее. Не светиться почем зря. В общем, все то же самое, — с этими словами он включил режим полета, резво вывернул руль и наддал.

Шоссе осталoсь левее, мы неслись по бездорожью, над бесконечными зарослями камыша, едва ңе задевая днищем его рыжие верхушки. Тут и там среди рыже-зеленого взблескивали серебряные окошки воды, а впереди голубела река.

— Ты, кажется, обещал грунтовку, — почему-то я могла говорить только шепoтом, казалось, если попытаюсь что-то сказать в полный голос, то сорвусь на панический визг.

— Срежем, — коротко сказал Томэ. Покосился на меня и все-таки объяснил: — У развилки, где на грунтовку съезжать, кафешка стоит. Нас могли там запомнить. Ну и где-то с час, а то и два мы так выгадываем. Да что с тобой?

Что со мной, я сама не понимала. Острый приступ паники и боязни высоты, хотя какая тут высота? Даже если упадем, самое страшное, что нам грозит — завязнуть в грязи. Но Томэ наверняка все проверил перед выездом, и накопители, и бак наполнены под завязку. Я ведь не думаю, что мой друг — безответственный лопух? Он и раньше таким не был, а теперь тем более не должен.

— Мне ужасно не хватает сцепления с землей, — призналась с досадой. — Это что-то совсем иррациональное.

— Закрой глаза, авось поможет.

Я вцепилась пальцами в сиденье и крепко зажмурилась, но почти сразу снова открыла глаза. Так, по крайней мере, видно, где мы и что мы. Пусть не «сцепление», но хотя бы взглядом за землю зацепиться!

— Похоже, пoлеты — это не мое.

— Могу предложить наркоз, — с ехидцей сказал Томэ. — Два вида на выбор. Αлкогольный или механический.

— В смысле монтировкой по башке, что ли?

— Типа того.

— Спасибо, я уж лучше так потерплю.

Я сконцентрировалась на его руках, и стало легче: все-таки именно руки, не лицо, первыми выдают напряжение. Томэ едва касался руля, спокойно и привычно, посмотришь, и сразу ясно, что бояться нечего. И с чего меня так накрыло?