Хранение текста не вызовет трудностей, потому что в цифровом виде он очень компактен. А что касается изображений, вспомните старую пословицу: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Так вот, если ее перефразировать, то можно сказать, что в цифровом мире любая картинка стоит тысячи слов. И ведь это в буквальном смысле! Высококачественные фотоизображения требуют для хранения значительно больше места, а видео (в сущности, это последовательность изображений, сменяемых с частотой до 30 кадров в секунду) – еще больше. Тем не менее стоимость распространения даже этих видов данных достаточно низка. Художественный фильм в сжатом цифровом формате занимает около 4 гигабайт (4000 мегабайт), т.е. его хранение на жестком диске обойдется приблизительно в 1600 долларов.
Шестнадцать «сотенных» за хранение одного фильма, на первый взгляд, дороговато. Однако примем во внимание, что самый обыкновенный магазин системы видеопроката приобретает популярный фильм минимум в восьми копиях по 80 долларов за каждую. При этом магазин может предложить этот фильм не более восьми клиентам в день.
А как только диск (с фильмом) и управляющий им компьютер подключаются к магистрали, оказывается, что для просмотра этого фильма всеми желающими достаточно одной копии. Разумеется, наиболее популярные документы будут копировать на несколько серверов, чтобы избежать задержек при обращении к ним необычно большого числа пользователей. Требуя лишь разового вложения капитала, по грубым прикидкам равного той сумме, которую сегодня отдельный магазин выкладывает за популярную видеозапись, сервер сможет обслуживать тысячи клиентов одновременно. При этом каждый пользователь понесет дополнительные расходы, складывающиеся из стоимости кратковременной «аренды» дискового пространства сервера и тарифов на связь. А эти цены постоянно падают, так что сумма дополнительных расходов для отдельного пользователя скоро приблизится к нулю.
Это, конечно, не означает, что информация станет бесплатной, но затраты на ее распространение будут очень низки. При издании книг главные расходы связаны с ее выпуском и распространением, а не с выплатой гонорара автору. Деревья надо срубить, древесину измельчить до однородной массы и из нее изготовить бумагу. Книгу надо напечатать, сброшюровать и одеть в переплет. Большинство издателей основной капитал вкладывают в первый тираж, определяемый максимальным количеством экземпляров, которое, по их мнению, может тут же разойтись. Ведь издание книги только тогда приносит прибыль, когда она выпускается сразу значительным тиражом. Но здесь издатели идут на финансовый риск: не исключено, что им не удастся распродать все экземпляры или что на их реализацию уйдет какое-то время. Попутно издатель должен держать книги на складе, отгружать их оптовикам и книжным магазинам, торгующим в розницу. Торговцы тоже вкладывают в этот бизнес свой капитал и, естественно, хотят получить определенную прибыль.
К тому времени, когда покупатель берет в магазине эту книгу и кассовый аппарат, позвякивая, выдает ему чек, авторский гонорар уже составляет ничтожную долю по сравнению с той суммой, которая уходит на доставку информации по переработанной древесной массе. Я предпочитаю называть этот эффект «трением» дистрибуции, потому что он, как и трение, приводит к растрате ресурсов, отнимая деньги у автора в пользу других.
Информационная магистраль во многом будет свободна от этого трения, о чем я расскажу подробнее в восьмой главе. Отсутствие трения в распространении информации – вещь невероятно важная. Оно увеличит ряды авторов, поскольку лишь малая часть покупательского доллара пойдет на оплату дистрибуции.
Печатный пресс Гутенберга вызвал первый реальный сдвиг в этой проблеме – он позволил быстро и сравнительно дешево распространять информацию на любую тему. Снизив «коэффициент трения», печатный пресс породил современные масс-медиа. Количественный рост книг способствовал развитию в обществе интереса к чтению и письму; как только человек становился грамотным, он обнаруживал, что письменное слово дает целый ряд преимуществ. Купцы стали вести учет своих товаров и составлять договоры, влюбленные – обмениваться амурными записками, ну а другие – просто записывать что-то на память, вести дневники. Но сами по себе эти «приложения» не были настолько привлекательными, чтобы избавить людей от лени и заставить их обучаться грамоте. Пока не появилась достаточная прослойка образованных людей, письменное слово как способ хранения информации не приносило особой пользы. И поскольку именно книги способствовали возникновению «критической массы» образованных людей, вполне справедливо сказать, что печатный пресс научил нас читать.
Печатный пресс упростил изготовление множества копий того или иного документа. Ну а как насчет тех трудов, которые были предназначены лишь узкому кругу избранных? Новая технология требовалась и в малотиражном издательстве. Копирка – вещь, конечно, прекрасная, если Вас устраивают 2 – 3 копии. Мимеографы (устаревшее название ротапринтов) и другие громоздкие машины позволяли размножать документы уже в десятках экземпляров, но использование этих агрегатов Вы должны были предусмотреть еще при работе над оригиналом.
В 1930-х годах Честер Карлсон (Chester Carlson), раздраженный чрезмерной сложностью подготовки патентных заявок (приходилось вручную копировать текст и чертежи), стал искать более совершенный способ малотиражного размножения документов. И вот в 1940 году он запатентовал изобретенный им процесс – ксерографию. В 1959 году компания (впоследствии известная как Xerox), которую он сумел заинтересовать своим изобретением, выпустила его первый копировальный аппарат. Модель 914, позволившая легко и недорого размножать документы умеренным числом копий, привела к настоящему взрыву в объемах и видах информации, предназначенной малочисленным группам потребителей. Маркетинговые исследования предсказывали, что Xerox сумеет продать максимум 3000 своих копировальных аппаратов первой модели. А на самом деле они разошлись в количестве 200000 штук. Год спустя после выпуска копировального аппарата с его помощью каждый месяц делали уже по 50 миллионов копий различных документов. К 1986 году это число превысило 200 миллиардов и растет до сих пор. Большая часть копий никогда бы не появилась на свет, не будь этой технологии – такой простой и дешевой.
Фотокопировальный аппарат и его дальний родственник, настольный лазерный принтер, вкупе с программным обеспечением персональных компьютеров для настольного издательства содействовали появлению многочисленных информационных бюллетеней, меморандумов, программок, рекламных листовок и других документов, ориентированных на сравнительно узкую аудиторию.
Карлсон тоже внес вклад в уменьшение «коэффициента трения» распространения информации. И бешеный успех его копировального аппарата – наглядный пример тому, какие удивительные вещи случаются, стоит лишь снизить этот коэффициент.
Конечно, изготовить копии гораздо легче, чем написать оригинал так, чтобы его захотелось читать. В наше время можно издавать неограниченное количество книг. В обычном книжном магазине Вы найдете порядка 10000 наименований, а в некоторых – до 100000. И лишь малая доля этих фолиантов, менее 10%, принесла прибыль их издателям, хотя некоторые книги пользовались таким успехом, который никому и не снился.
Недавний пример, которым я не перестаю восхищаться, – книга A Brief History of Time (Краткая история времени) Стефена У. Хокинга (Stephen W. Hawking), блестящего ученого, из-за атрофического латерального склероза (болезни Лью Герига) прикованного к инвалидному креслу и разговаривающего лишь с большим трудом. Имела бы эта монография о происхождении Вселенной хоть какие-нибудь шансы на публикацию, если бы издателей была малая горстка и каждый из них мог выпускать только несколько книг в год? А что если бы у издателя в «портфеле» оставалась всего одна вакансия и ему бы пришлось выбирать между книгой Хокинга и «Сексом» Мадонны? Смело ставьте на Мадонну, поскольку именно ее книгу, без всяких сомнений, раскупят миллионным тиражом. Таким тиражом ее и раскупили. Но книга Хокинга разошлась тиражом в 5,5 миллионов экземпляров и по-прежнему продается.
