Странно, что воспоминания утратят для меня ценность после того как родители увидят мое настоящее лицо. Казалось бы, это так глупо, но эмоции не всегда логичны. А именно благодаря им мне дорога память… И из-за эмоций же я скоро потеряю дорогие для меня воспоминания. Сколько можно думать об этом? Хватит. Лучше сейчас сделать эти моменты из прошлого незначительными. Иначе потом будет больно. Страдать из-за такой мелочи… В конце концов, смерть родителей и расставание с Нерой не причинили боли, почему нужно испытывать горе из-за того, что воспоминания о них больше не будут иногда радовать меня. Мне уже приходилось воздействовать даром на себя, но тогда эффект был временным. Теперь он останется навсегда… Если мне не захочется отменить его. Через несколько минут воспоминания о детстве и юности перестали волновать меня. И родители с Нерой больше не вызывали никаких эмоций, как будто не мне довелось знать их. Словно все наши отношения — не более чем история, прочитанная в случайной книге. Осталось только легкое сожаление — я помнила, как помогли мне эти воспоминания перенести пустоту смерти, длившуюся много лет, но не более.

Глупо отрицать то, что в глубине души я надеялась на то, что они смогут признать меня настоящую. То, что происходит в детстве и юности, имеет большое значение… Даже для меня. Но разум, как и предвидение, отрицали подобную возможность. Я все же оставила путь к отступлению, позволяющий вернуть мою привязанность к родителям и Нере, любовь к воспоминаниям о тех годах. Не стала окончательно блокировать эмоции, давая возможность восстановить их. Я люблю, когда меня ненавидят. Но хочется, что бы где-то, пусть даже в далеком прошлом, существовали несколько любящих людей. Хорошо, что до этого момента я получила любовь Шеара… Но то, что не теряешь, всегда имеет меньшее значение. Впрочем, теперь это было неверно. Мне были безразличны эти воспоминания. Я понимала, что, если оценивать объективно, их ценность для меня была совсем невелика. Но то, что ничтожно мало для большинства, много, даже слишком много для некоторых людей. И раньше мои чувства по отношению к этим воспоминаниям — именно воспоминаниям, а не породившим их существам — были очень сильны… По сравнению с остальными.

Странно вспоминать о исчезнувших эмоциях. Наверное, когда перестаешь испытывать любовь к кому — то, чувствуешь то же самое, но я точно не знала. Мне не приходилось любить, и не хотелось этого. Впрочем, не думаю, что я способна на такое. Слишком сильно люблю себя… Но это мое чувство нельзя назвать сильным, это уже не эмоция, это просто основа существования и суть личности. Не знаю, врожденное это качество или приобретенное вследствие развития природного эгоизма, но скорее, первое. Хотя я люблю себя не больше, чем многие другие. Просто других сильных привязанностей у меня нет. Иногда интересно подумать о собственной личности… Тем более что делать все равно нечего. Пожалуй, когда придут родители — конечно, существует возможность того, что они не явятся, но это маловероятно — я просто расскажу им все. Теперь, когда исчезла привязанность к воспоминаниям, это будет просто забавно. Хотя память все еще жаль. Но это слабое, и, пожалуй, приятно чувство…

Пожалуй, я могу назвать себя счастливой. Сейчас все неплохо, в дальнейшем будет лучше… А без потерь жить нельзя. Или можно, но не мне. Главное, сделать эти потери неважными. А я умею контролировать такие вещи. И почти во всем есть свои положительные стороны. Даже в смерти. В моем случае — особенно в ней. За тонкой кожаной стенкой моего жилища послышались шаги. Три человека… Похоже, я знаю, кто это. Конечно, драконы шли почти беззвучно, но у меня идеальный слух. Пусть он стал таким не сразу, сейчас это факт.

— Можно войти? — Голос отца. Видимо, все самое сложное возложили на него. Хотя я считаю, что это правильно… Мужчины действительно сильнее женщин, значит, они должны брать на себя больше, и контролировать ситуацию всегда, когда это возможно. Кстати, именно поэтому быть женщиной удобнее. Ко мне это, естественно, относиться только частично. Пусть меня носят на руках, но не пытаются контролировать. Я же не обычная девушка… А с несогласными всегда можно сразиться.

— Можно. — Ответила я, выдержав минутную паузу. Они вошли. Выглядели все трое достаточно решительно, хотя и не агрессивно. Похоже, они полностью уверены в том, что я — это я. Дар использовать бессмысленно.

— Мы думаем, что ты являешься нашим приемным ребенком. И ее возлюбленным. — По-моему, слово «возлюбленный» тут не подходило… Никакой любви не было. Симпатия, интерес, желание… Не больше. Дар в любом случае не позволил бы чувствам Неры перерасти в нечто большее, чем влюбленность. Но желания придираться в этой беседе к словам или опираться у меня не было. Я начала постепенно уменьшать влияние дара на их восприятие меня… К концу беседы этот эффект исчезнет окончательно.

— Вы правильно думаете. — ответила я и вновь замолчала. Дар ослаблял воздействие. Интересно, что они скажут… Хотя догадываюсь. Они были уже не столь доброжелательны, и не только из-за моей грубости. В конце концов, милым и приятным существам такое прощают. Любимым детям — тоже. Но не мне. Я же несимпатичная личность… Для всех, кроме ровесников, которых всего двое.

— Как к тебе обращаться? — Беседу все еще вел отец.

— В женском роде, по имени Шель. Впрочем, я могу сменить тело. Это совсем не трудно.

— Пожалуйста, сделай это. Так нам будет легче. — Я изменила облик. Местная мужская мода мне совершенно не нравилась, так что это тело было одето в нормальные штаны. С этого момента думаю о себе в мужском роде, до следующей смены пола. Думаю, это полезная тренировка для сознания.

— Конечно. — Спокойно ответил я. Теперь меня больше волновали окончания глаголов, чем родители. Это определенно было к лучшему.

— Ты почти не изменился.

— Ты так думаешь? — Я медленно поднял глаза и посмотрел на него. Дар больше не действовал, мне надоело играть. Отец быстро отвел взгляд.

— Внешне. В душе не осталось ничего прежнего. Ничего, что мы любили. — Медленно проворила мать. Нера просто смотрела на меня огромными глазами.

— Ты не права… Я почти не изменился с тех пор. Просто иногда во мне просыпается талант актера. — Они молчали. Что тяжелее понимать, то, что некогда любимое тобой существо полностью переродилось, или что никогда не было таким, как казалось? Не знаю. Но мои родители должны это понимать.

— Это невозможно. Ты вырос на наших глазах. — Я поднялся и подошел к отцу.

— Это возможно. Но только для дракона первого поколения. Я сознательно ждал, пока меня не спасут. Вы были единственным шансом выжить. Я им воспользовался. Рассказать вам все?

— Расскажи. — Голос матери звучал так, словно тот приемный сын, которого она любила, умер. Хотя его просто никогда не существовало. И я начал говорить. Опуская многие подробности — такие как предвидение и мой дар, но не произнося ни одного слова лжи. Они смотрели на меня, как зачарованные. Хотя их чувства были разными. Отвращение, горькая ненависть, сожаление — в глазах родителей. Выражения лица Неры я не мог разгадать. Все это в любом случае было мне уже безразлично. Дар сделал этих драконов никем для меня. Я замолчал. Они стояли неподвижно. Видимо, слишком сильным было удивление… Они думали, что встретят нечто совсем иное. Что ж, и я надеялся, будто родители найдут в себе силы признать меня — от Неры ничего подобного ожидать не стоило в любом случае, слишком мимолетная связь.

— Вы долго собираетесь стоять здесь? Насколько я понял, вернуться в семью мне никто не предлагает. — Родители, молча, повернулись и ушли. Нера чуть помедлила. Она казалась странно задумчивой. Это было действительно необычное поведение… Впрочем, я почти не знал ее. К тому же со времени нашего знакомства прошли годы. Теперь можно было сменить облик. Мужское тело не самый подходящий вариант для любимой девушки Повелителя, даже если его тут нет. Пол был влажным после присутствия Неры. Я быстро вытерла его и снова улеглась на кровати. Реакцию родителей мне удалось предугадать, что касается Неры, то ее чувства понятны не были. Хотя она была достаточно импульсивна, значит, скорее всего, вскоре сообщит мне, что думает, в лицо. Пока что, девушка, видимо, не вполне определилась со своим мнением. Странно, но вполне возможно. У всех разное восприятие, это касается даже неприятных явлений вроде меня.