— Садитесь, Айлия, — велела мадам Хоури. — Инспектор Орно скоро будет.

— Какой еще инспектор? — поперхнулась я глотком воздуха, но, поняв, облегченно вздохнула. — Из полиции, да?

— Естественно. Он расследует убийство Галя Траэра. — И мадам вновь поморщилась, явно осуждая мсье Траэра, давшего себя убить на территории городка Ауири.

От ее пространной тирады меня спас вошедший инспектор, от которого подозрительно несло лучшим элем из нашего бара. Устроившись на месте ректора, он потер руки и довольно на меня взглянул.

— Ну что ж, мадемуазель, начнем. У меня есть пара вопросов.

«Пара» вопросов затянулась на пару часов. Инспектор интересовался буквально каждой мелочью сегодняшнего утра, особенно же его внимания удостоилась причина, по которой мсье Траэр просил меня зайти. Когда я примерно в сотый раз спокойно повторила, что не в курсе, зачем понадобилась преподавателю, что прежде он никогда меня к себе не звал и вообще такое не в правилах Академии, и инспектор открыл рот, чтобы продолжить допрос, в кабинет вошла мадам Хоури с сообщением о наличии в приемной терпеливо ожидающего своей очереди садовника Тьорка. Затем, понизив голос, она добавила:

— Только учтите, он полуихтиандр и не очень быстро соображает. Урио держит его из жалости.

Инспектор скорчил недовольную гримасу и жестом указал мне на дверь.

— Спасибо, мадемуазель. Если у нас возникнут новые вопросы, мы к вам еще обратимся.

— Естественно, — через силу улыбнулась я, сдерживая раздражение, и покинула камеру пыток, по пути задержав дыхание, чтобы дружески поприветствовать Тьорка, который ответил мне испуганной гримасой.

Оказавшись вне пределов административной части здания, я облегченно выдохнула и отправилась на поиски одногруппников. Надо же узнать, не пропустила ли я чего интересного.

Быстрый рейд до аудитории показал, что вторая утренняя лекция закончилась довольно давно, поскольку никого из знакомых я не обнаружила. Оглядевшись для верности еще раз, я двинулась в направлении кафе. Пообедать бы совсем не помешало.

Войдя в царство отбивных и плюшек, я помахала рукой найденным приятелям и пристроилась в хвост небольшой очереди. В предвкушении вдыхая дразнящие ароматы, я краем уха услышала обрывок беседы старшекурсников.

— Что за черт, — жаловался один из них. — Представляете, нигде не могу найти продолжение «Манолы». Читать совершенно нечего.

Повернувшись, я предложила Георгу:

— У меня есть вторая часть. Если хочешь, могу принести.

Удивленно уставившись на меня темно-карими глазами, Джо, как звали его почти все в Академии, усмехнулся:

— Ну давай.

— Хорошо, — кивнула я, отвлекаясь на подбежавшую ко мне Мэрион.

— Айлия, давай скорее, — затеребила меня она. — Знаешь, что рассказал мсье Голльери, когда ты ушла? Представляешь…

— Подожди, — остановила я разошедшуюся подружку. — Дай хоть дух перевести и еды нагрести.

Сложив же сей нехитрый стишок, фыркнула и принялась ставить на поднос тарелки. Отлевитировав низкокалорийный салат и свежую уху за любимый угловой столик, я слопала пару ложек и с набитым ртом поинтересовалась:

— Ну и что такого потрясающего сообщил вам мсье Голльери?

Глаза Мэрион загорелись, и, подскочив на стуле, она оживленно защебетала:

— Представляешь, оказывается, этот ужасный дракон последние двести лет общается лишь со стройными неглупыми девушками, обладающими копной вьющихся темных волос и зелеными глазами.

От неожиданности я поперхнулась, ибо Мэрион только что описала картину, каждое утро предстающую передо мной в зеркале. Разве что глаза мои были слишком светлыми, даже немного желтоватыми.

— Айли, — возбужденно продолжала приятельница, — пойдем на берег, познакомимся с драконом? Учитель рассказал, что его последняя пассия как раз в прошлом полугодии, защитившись, покинула Академию, и Зенедин уже три месяца ни с кем не разговаривал. Прикинь, как тебе повезло!

Да уж. При одной мысли о подобных перспективах я поежилась и довольно резко заявила:

— Не говори глупостей. Никуда я не пойду.

Мэрион обиженно надулась, но надолго ее не хватило — через пару секунд она уже вновь весело болтала, расспрашивая меня о причинах отсутствия на занятиях. Я крепилась как могла, и вскоре Мэрион, убедившись, что ничего интересного выпытать не удастся, фыркнула и оставила меня в покое. Помимо воли из моей груди вырвался облегченный вздох. Закончив в тишине и покое обед, я отнесла тарелки в посудомоечное устройство и неторопливо пошла в сторону павильона для практических занятий по зельям.

Оказавшись наконец дома, я плюхнулась на кровать и, немного поднапрягшись, сумела-таки, не вставая, доставить из холодильника молоко с сыром. — Воистину, лень — великая вещь, — поделилась я с Фарькой, пока продукты плыли от двери к тумбочке. Иначе черта с два я бы столь блистательно овладела левитацией. Ох… Тут обнаружилось, что местонахождение хлеба мною напрочь забыто, а в подобных условиях раздобыть его лишь силой магии было решительно невозможно, так что я все же прошлепала на кухню, где обнаружила остатки буханки в самом подходящем месте — сушилке для посуды. Недоуменно подняв брови, я прихватила нож и вернулась в спальню, где принялась-таки за анализ всего произошедшего за день.

Собственно, касательно обнаружения мною трупа Галя Траэра и самого факта его убийства думать было особенно не о чем — по моему глубокому убеждению, расследование убийства — прямая обязанность полиции, вот пусть она им и занимается, я же все, что знала, — рассказала. Но оставался еще вопрос с драконом-оборотнем. Если я что-то понимаю, то так просто мне от одногруппников не отделаться, и предложения поближе познакомиться с нашим чешуйчатым соседом будут поступать еще довольно долго. Проблема только в том, что я не испытываю ни малейшего желания вступать в какие-либо отношения с сильным темным магом, пусть и лишенным временно возможности колдовать. Интересно, а что подвигло моих предшественниц стать подружками старого дракона? Какую они в этом нашли пользу? Хотя… силу оборотень утратил, но знания остались при нем. Может, все же стоит прогуляться к излучине Каппы? Парочка заклинаний мне бы не помешала… Мечтательная улыбка расплылась на моем лице, когда я попыталась представить себя в роли темной волшебницы, но мои размышления грубо прервали. Причем самым банальным образом.

— Ыр! — вякнул невесть откуда взявшийся Фарька, вскакивая на кровать.

— Брысь, — смахнула я с покрывала это чумазое чудовище. — И в каких лужах ты валялся? Пошли купаться.

Встав, я направилась в ванну, и оцелоту ничего не оставалось, как, недовольно ворча себе под нос, потрусить следом.

Весь остаток вечера я корпела над конспектом для мсье Голльери, поскольку никаких сомнений в том, что он не забудет проверить свое задание, я не испытывала, а, зная его нрав, быть пойманной с недоделанной работой мне совершенно не хотелось.

Утром Академия гудела, словно растормошенный улей. Об убийстве преподавателя стало известно всем и каждому, так что при виде оживленно обсуждающих что-то студентов можно было сразу понять, о чем спич. К счастью, моя роль во вчерашних событиях осталась за кадром, и мне удалось сравнительно спокойно прибыть на лекцию, где мсье Голльери, ехидно ухмыляясь, пролистал мой конспект и недовольно признал:

— Неплохо. Но постарайтесь в дальнейшем занятий не пропускать.

— Да, мсье, — потупив взор, кивнула я.

Потеряв ко мне всякий интерес, преподаватель вернулся к событиям полутысячелетней давности, и подавляющая часть студентов послушно склонилась к конспектам, лишь самые смелые продолжали перекидываться записками с предполагаемым именем Убийцы.

Через два часа, в перерыве между лекциями, я только собралась забежать в кафе, дабы перехватить чашечку шоколада, как снизу раздалось:

— С'ой!

Привычно пролевитировав Фаря на плечо, я осведомилась:

— Стою. Что дальше?

— Пош'и на у'ицу, — распорядился временный главнокомандующий.