Луноликий запрыгнул на козлы и хлестнул коней. Он отъедет в сторону, и будет ждать, пока войско не проедет Берсер-Лог. Потом, если Дагар захочет, они догонят королевскую карету, а там…

Янек зевнул. Ему было безразлично, что будет дальше.

Ночью Жосер не сомкнул глаз. В голове вертелись странные, нехорошие мысли, хотя, казалось, он должен радоваться исполнению мечты. Вот она, настоящая жизнь, отвлечение от однообразных, похожих друг на друга, будто мухи, будней.

— Видать, совсем от войны отвык, — буркнул командир первого поста Берсер-Лога, поднимаясь с кровати. — Хотя и войны-то никакой нет. Подумаешь, сотня!

Разумеется, Иженек дал добро на проход небольшой армии Фархата через миловийскую землю. Лорен-Тог передавал королю Сартра пожелания удачи в трудном и ответственном деле переговоров с эльфами. Будь воля Жосера, он бы эту сартрскую рожу и на тысячу тереллов к Берсер-Логу не подпустил! Скорее земля перевернется, чем кусачая собака позволит себя погладить. Не может в голове Фархата родиться мирная мысль, не такой он человек!

— Старый стал, — обругал себя командир, оправляя мундир. — Подозрительный.

Однако подозрения подозрениями, но солдатам нужно передать слова короля, поэтому Жосер собрал в своем кабинете командиров всех взводов.

— Через несколько часов к воротам Берсер-Лога подойдет армия Фархата, — произнес он, разглядывая цвет миловийской приграничной армии. — Сто воинов, королевская карета и личная охрана. Его величество Иженек велел пропустить сартрского правителя. Фархат едет в Ил'лэрию с мирной миссией: вести переговоры с тамошним правителем. Эльфы в буквальном смысле озверели, и убивают маленьких детей в Ви-Элле и О-шо.

— За такие дела надо сразу войну объявлять, — откликнулся один из командиров.

— Не спорю, — кивнул Жосер. — Но решать королям. Мы должны встретить Фархата и с почестями пропустить через пост. Объясните своим солдатам, что стрельба запрещена. Под страхом смерти. Сартрскому самодержцу достаточно будет одного выстрела, чтобы объявить нам войну.

— С сотней он все равно ничего не сделает.

— Неважно. Мне не нужны неприятности. Если я услышу хотя бы один выстрел, самолично выпорю и пущу под трибунал. Все ясно?

Вопросов не возникло. Жосер отпустил людей готовиться к приему Фархата, а сам взял ружье и отправился на башню. Он лично хотел убедиться, что все пройдет тихо и спокойно.

На башне дежурил тощий солдатик, имени которого командир не знал.

— Все тихо, ваше начальство! — отрапортовал дозорный.

— Продолжай наблюдение, — кивнул Жосер и встал к бойнице.

На сердце было тревожно. Мужчина близоруко вглядывался в степные дали, стараясь рассмотреть сартрскую сотню, но видел лишь колышущееся от жары полуденного светила марево.

— Ваше начальство! — окликнул вдруг дозорный. — Поглядите-ка туда!

— Гляжу, — Жосер прищурился так сильно, что заслезились глаза. — Что там?

— Войско.

— Так его и ждем, дубина.

— Большое войско, ваше начальство.

— Большое?

Жосер вытер слезы, на минуту закрыл глаза ладонями, и снова вгляделся в степь. Солдат был прав, к Берсер-Логу двигалось огромное войско, никак не меньше пяти сотен.

— Тысяча! — воскликнул дозорный. — Тысяча, ваше начальство! Чтоб мне провалиться!

— Обоссы меня Ярдос! Труби полную готовность!

Дозорный вскинул горн и затрубил. Сердце Жосера отозвалось тревожным постаныванием. Так он и знал! Так и знал! Не мог Фархат придти с миром! Не мог!

— Точно ли тысяча? — напряг зрение командир поста. — Не больше? Берсер-Лог с таким числом, пожалуй, возьмешь, но вот для Миловии армия маловата.

— А может, они не на нас войной идут? — прочитал мысли начальника дозорный. — На О-шо, например. Те, ваше начальство, как раз с эльфами воевать думают, на два фронта не сдюжат.

— Беги вниз, — приказал Жосер. — Объясни ситуацию командирам, пусть готовятся встретить сартрцев. И передай, чтобы никто не стрелял! Никто! Пусть Фархат нас обманул, королевский приказ отменить нельзя! Однако пусть все держат ружья наготове, если Фархат нападет на нас, мы должны ответить огнем. Понял?

— Понял, ваше начальство. Пост вам сдавать?

— Беги уже! Я покараулю!

Дозорный умчался по лестнице, а Жосер открыл дверцу в стене, где хранились заряды разноцветного дымного пороха для сигнальных сообщений. Лорен-Тог должен знать, что на Берсер-Лог идет тысячное войско. Ответ Иженека они получить, конечно, не успеют, но предупредить обязаны. Пусть его величество на всякий случай объявит готовность, и встретит Фархата подобающим образом.

Передавая сообщение, Жосер думал о том, что будет, если Фархат действительно решит напасть. Берсер-Лог строился как оборонительное сооружение, но он не выстоит, если его ворота будут открыты. А ворота будут открыты, таков приказ короля. И неважно, что его величество Иженек неверно информирован, начальник первого поста не может отменить приказ только потому, что количество человек в армии оказалось не таким. Иженек велел пропустить войско, и закрывать ворота Жосер не имеет права. Он не может единолично принять решение не впускать Фархата в страну, не может подвергнуть риску объявления войны целое королевство, ведь если сартрский король действительно не собирается нападать на Миловию, обязательно передумает, если его не пропустят или встретят огнем. Именно поэтому никто не должен стрелять.

Закончив с сообщением, Жосер прильнул к бойнице. Армия Фархата двигалась быстро. Теперь он и сам видел, что дозорный не ошибся, сартрское войско действительно насчитывало около тысячи воинов, и состояло в основном из конных, немногочисленная пехота плелась в арьергарде.

— Выполнил, ваше начальство, — доложил дозорный. — Всем передал, чтобы не стреляли, и предупредил о количестве.

— Молодец, — не оборачиваясь похвалил солдата Жосер. — Продолжай дежурство. И держи ружье наготове. На всякий случай. Но стрелять не смей.

— Слушаюсь, ваше начальство.

Начальник первого поста Берсер-Лога наблюдал за движением сартрской армии. Теперь он не призывал богиню Айшу, умоляя ее, чтобы произошло хоть что-нибудь интересное. Более того, он подозревал, что если ему удастся пережить этот день, никогда в жизни больше не станет жаловаться на скуку.

Он видел, как на городской стене выстроились ряды солдат с ружьями наперевес, как закрылись двери и окна крестьянских домиков, расположенных сразу за городской стеной, как исчезли с близлежащих улиц ребятишки, как взрослые приготовились защищаться, вооружившись вилами и лопатами. Город замер. Затаил дыхание. Гадал о будущем. Молился.

Жосер тоже замер и задержал дыхание, но не молился. Молись, не молись, ничего не поможет, если Фархат идет войной. Вопрос: на них или на О-шо?

"Только бы никто не стрелял, — мысленно просил неизвестно кого начальник первого поста Берсер-Лога. — Только бы никто не выстрелил!"

Бряцая шпорами и оружием, сартрская армия подошла к воротам. Жосер едва не по плечи высунулся в узкую бойницу, наблюдая за тем, как войско остановилось в сотне тереллов перед закрытыми воротами. Впереди — шесть конников, несших сине-белые штандарты, и два трубача. Они одновременно поднесли инструменты к губам и затрубили.

— Открывай! — крикнул Жосер, зная, что его команда, в сущности, была не нужна. Его солдаты прекрасно знают порядки, и без его напоминаний.

Тяжелые ворота заскрипели, загрохотали цепи, соединяющие валы с механизмами, и спустя несколько минут Берсер-Лог предстал перед сартрской армией обнаженный, словно публичная девка, задравшая подол. Заходи, кто хочет!

Жосер зажмурился. Вот сейчас все и произойдет, сейчас и определится, с миром пришел Фархат, или с войной.

Трубачи замолчали, и армия двинулась вперед.

Смотреть на молчаливое, едва ли не бесшумное, если не считать конского топота, бряцания железа и скрипа колес королевской кареты, шествие было жутко. Жосер стиснул зубы, представляя, как золоченая карета проезжает ворота и как следующие за ней ряды солдат открывают по защитникам Берсер-Лога огонь. Наблюдать за наступлением и ничего не делать, было выше сил командира первого поста.