Кибитка, в которой сидели эльф и король, продолжала движение, видимо, кучер не заинтересовался природой происхождения зеленого небесного света, и свернула влево. Сторожевая башня осталась в стороне, и мальчик потерял ее из вида.

— Нам объявят войну, — констатировал Фархат. — А мы объявим войну им. Нас встретили огнем. Мы будем отстаивать свою честь! Достаточно Иженек держал меня взаперти!

Эл'льяонт не слушал. Фархат разглагольствовал еще долго, потрясал кулаками, плевался и изрыгал проклятья, а эльфа волновали только погибшие люди. Войну следовало остановить, но сначала… сначала он должен остановить своих соотечественников.

— Мы продолжим движение, — твердо произнес эльф. — Мы едем не воевать, я должен поговорить с Гланхейлом об убийствах.

— Конечно, — кивнул сартрский правитель. — А когда разберемся с вашим народом, наведем порядок и в нашем. Достаточно воин. Хватит разрозненности. Аспергером должен управлять один король. Пришло время объединения!

Эл'льяонт отвернулся. Сейчас ему нужно думать не о проблемах хомо обыкновениус, а о старшем народе и собственной судьбе. Если ему суждено править Ил’лэрией, он станет правителем, а если ко всему этому прилагается весь мир…

Путешествие никак не хотело заканчиваться. Цель, которая раньше казалась Янеку огромной, словно небо, и важной, как воздух, сейчас не значила ничего. Они нашли Элиота, догнали сартрскую королевскую армию, выяснили, что маленького эльфа никто не держит, и он по доброй воле следует за Фархатом. Так чего же еще? Что дальше? Куда? Зачем?

Позади остался горящий Берсер-Лог, впереди — долгая дорога к ил’лэрийской границе. Сколько займет путь? Еще месяц? Или два? А что потом? Нужно ли им следовать за Элиотом, если он сам хочет ехать туда, куда едет? Он возвращается домой. А они?

Судя по тому, что Янек и Дагар услышали от солдат сартрского войска, целью короля являются мирные переговоры, правда, среди вояк ходят слухи о грядущем наступлении, потому что гвардалы держат их в полной боевой готовности. В последнее Янек не верил, ведь жалкая тысяча не победит не то что эльфов, но даже приграничное королевство Ви-Элле, которым правит слабый и больной король. На переговорах же дрессировщик и его ученик ничем не помогут. Так стоит ли ехать дальше?

У Янека не было желания брести по степям и лесам, даром теряя время. Он не желал тратить ни минуты драгоценной материи, так скудно отпущенной человеку, на бесполезное шатание по Миловии. Здесь он все видел, и не хотел возвращаться в Трир, а тем более Пестяки. Не хотел лишних напоминаний о том, каким он был раньше: глупым, слабым, безвольным. Простым человеком.

Они следовали за сартрским правителем и его сопровождением на расстоянии пятисот тереллов, не стараясь догонять обозы, но и не скрываясь.

— Что будете делать дальше? — спросил Янек дрессировщика, когда кибитка остановилась на ночлег. Сартрцы уже разожгли костры, а значит, продолжать движение не собирались.

— Не знаю, — буркнул Дагар.

Мастер никогда не отличался особенной разговорчивостью, а после того, как Янек обнаружил в себе магическую силу, и вовсе проглотил язык.

— Узнайте, — посоветовал бывший плотник. — Нужно решить, что делать дальше.

— Ты изменился, — мужчина угрюмо посмотрел на ученика. — Стал…

— Умнее, — хакончил Янек за мужчину. — Решайте, Дагар, мы у цели.

Они молча поужинали и легли спать. Дрессировщик, раньше всегда ночевавший на улице, предпочел укрыться в кибитке, а Янек лег под открытым небом. Спать не хотелось. Он смотрел на высыпающие звезды и лениво следил за черным силуэтом Эргхарга.

"Мне нужна и-ши", — произнес дракон и послал молодому человеку образ радуги.

Сердце бывшего плотника забилось, он привстал и прищурился.

"Спускайся. Я не стану будить Дагара. Мы сделаем это сами".

"Я ждал этого".

Эргхарг бесшумно опустился неподалеку от потухшего костра и лег.

"Иди ко мне, мой луноликий".

Янек медленно поднялся, и, пошатываясь, направился к лежащему зверю. Его сердце билось чаще, чем у пойманного лисой кролика, колени подгибались, но душа пела, предвкушая чудо.

"Больно не будет, — пообещал дракон. — Расслабься".

Молодой человек опустился на землю и сел, прислонившись спиной к чешуйчатой груди великана.

"Закрой глаза, дай мне дорогу".

Янек повиновался. Смежил веки и постарался убрать из мыслей все постороннее. Он ощущал себя новобрачным, пришедшим к невесте, причем у него совсем не было опыта, в отличие от суженой. От суженого.

"Интересная ассоциация, — одобрил истинно свободный. — И верная. Тебе будет приятно. В сотню раз слабее, чем мне, но приятно. Дыши глубже".

Янек вдохнул прохладный воздух и открыл сознание.

Истинно свободный немедленно оказался рядом, так близко, что молодой человек растерялся. Ему показалось, что он исчез. Бывшего плотника больше не существовало, его сознание и тело занял некто посторонний, большой, сильный и мудрый. Спокойствие и уверенность наполнили все существо Янека, сердце затрепетало в сладкой истоме, тело растаяло в невероятной радости, сладости и покое. Он превратился в море, по зеркальной поверхности которого плыла белоснежная лодка с голубыми парусами, и одновременно в эту самую лодку, скользящую по прохладным волнам, ласкающим каждый член его тела.

Волны удовольствия обволакивали молодого человека, будто он погрузился в пучину счастья, словно стал средоточием наслаждения. Через его тело проходили мощные, невероятно сильные, но нежные токи.

— О-о-о! — простонал Янек, не в силах сдержаться. — Это…

Это чудесно.

"Теперь понимаю, откуда у тебя такая зависимость от и-ши!"

Ученик дрессировщика не ожидал ничего подобного. Наблюдая за моментами единения дракона и Дагара, за бесстрастным лицом мастера, Янек думал, что процедура неприятна или неощутима, но теперь, почувствовав единение с Эргхаргом, понял, что такое быть луноликим.

"Я люблю тебя, — произнес человек".

"Я люблю тебя, — откликнулся дракон. — Будь моим".

— Буду, — вслух ответил Янек.

Удовольствие постепенно сходило на нет, стихало, успокаивалось, словно водная гладь, в которую минуту назад бросили камень. Однако не успел ученик дрессировщика открыть глаза, как почувствовал, что его крепко, но бережно, схватили за рубаху и подняли в воздух.

"Держись за шею", — посоветовал Эргхарг.

Молодой человек обхватил гибкую мускулистую шею животного и почувствовал резкий толчок. Эргхарг взмахнул крыльями и оторвался от земли.

От неожиданности Янек всем телом прижался к истинно свободному. Его голова закружилась, желудок дернулся к горлу, а сердце едва не взорвалось от восторга.

"Эргхарг!"

"Держись крепче".

Дракон поднялся над землей и устремился к звездам.

Янек улыбался и без страха смотрел на прибитые к небосклону серебряные гвоздики.

"Можно мне одну?"

"Глупый, — улыбнулся дракон. — Они очень далеко".

"Так далеко, что не достанешь даже ты?"

"Еще дальше".

Истинно свободный плавно повернул к земле и стал спускаться. Янек ничего не видел, только далекие огоньки костров сартрской армии, но не успел он об этом подумать, как Эргхарг что-то сделал, какое-то неуловимое мысленное движение, и мир вспыхнул, расцветился сотней сине-фиолетовых оттенков. Янек увидел мир глазами дракона.

Под брюхом Янека проплывали ультрамариновые холмы, васильковые леса, далеко на юге виднелись горы цвета индиго. Ничего из этого своим зрением человек увидеть бы не смог, да и ночное небо истинно свободные видели иначе — более глубоким, ярким и с мириадами звезд.

"Красота!" — восхищенно подумал бывший плотник.

"Это лишь малая часть того, что я могу тебе показать", — улыбнулся дракон.

"Я хочу увидеть все!"