Вон, сегодня ночью она к нему снова пошла. Сказала, что парень очень неплохой любовник, которому только опыта и властности немного не хватает. Да, опыта у служанки достаточно, из любого может профессора постельных наук сделать.

А с властностью у него и помимо постели… Как можно было так обмануться?!

Ужин закончился её полным поражением. Даже капитуляцией.

Вначале Настя честно сопротивлялась. Громко бросала наполненные тарелки на стол, не сдерживала злость в голосе, когда обращалась «к своему господину». Но тот не менял выражения своего бесстрастного лица, словно так всё и должно быть. Смотрел своим жутким взглядом на неё, как на балующегося ребёнка.

Потому Настя разошлась и швырнула очередную тарелку так, что часть еды вылетела и попала на парня, а часть посыпалась на пол. И когда он после этого поднял на неё взгляд с его жуткой улыбкой, она поняла, что перестаралась.

С жуткой улыбкой на лице, он посмотрел на неё, потом на свой запачканный костюм, явно сшитый на заказ. Вот почему он раньше не ходил в нём? Она никогда бы не приняла его за какого-то непробуждённого!

Потом улыбка пропала, и парень поднял на неё свой спокойный взгляд. Вот тогда Настя невольно задрожала.

— У тебя есть два варианта. — Тут он сделал паузу, не мигая смотря на неё. Да, Анастасия уже поняла, что перестаралась. В этот момент она только умолялась себя сдержаться и не описаться от накатившего внезапно страха. — Или ты сейчас вылизываешь всё это прямо с пола, либо я тебя выпорю, как нерадивую служанку.

— Я случайно. — Постаралась оправдаться она, внезапно севшим голосом. Но этот монстр ей явно не поверил.

— Остался ещё вариант со стоянием на коленях всю ночь. — Развёл он руками, словно сожалея, заставив вспомнить своё предупреждение, о котором она благополучно успела забыть. — Выбор за тобой.

Клятва силой духа! Если он выберет последнее, то стоять придётся. Клятва не даст ей соврать, так что выбор тут очевиден. Не вылизывать же, в самом деле, пол. После такого позора останется только покончить жизнь самоубийством.

Настю ни разу в жизни не пороли. Мама считала, что такой вид наказания нельзя применять для девочек, а вот её двоюродным братьям, говорят, в детстве частенько доставалось. Они говорили, что ничего страшного в этом нет, потому страха перед таким наказанием у неё не было.

— Мой господин может выпороть свою служанку. — Сжав зубы, выбрала она вариант наказания и повернулась к нему спиной, подставив голую спину. Она ожидала, что это будет примерно так, как он шлёпнул в своей спальне. Было терпимо, и даже немного приятно. Все мужчины обожают во время секса пройтись ладошками по её упругим ягодицам. Будучи пробуждённой, она легко выдержит и не такое.

Однако всё получилось по-другому.

Парень встал из-за стола, не обратив внимания на еду, что упала с него на пол.

— Встань возле того дивана. — Несильно подтолкнул он Настю. — Обопрись на него руками.

Когда она сделала, что просили, то краем глаза обнаружила, что парень расстёгивает свои штаны!

Что-о?

— Ты всё же решил воспользоваться моим телом? — Она резко поднялась и повернулась к нему. — Сначала отмена договора.

— Встань так, как я сказал, озабоченная. — Парень выдернул ремень, ширинка так и осталась не расстёгнутой. — Никто тебя трахать не собирается. — Он резко развёл руки, хлопнув ремнём, сложенным вдвое. — Не заслужила.

Он не только отвесил ей десять ударов! Он ещё и заставил её их считать! Глотая слёзы, она вслух произносила: «Пять, мой господин. Шесть, мой господин», в уме собирая все известные ей проклятия на голову этого садиста.

Первые разы он не засчитал, раз она отказалась считать вслух. Потом решил, что она говорит недостаточно громко, и если не исправится, то он начнёт отсчёт заново. Насте пришлось чуть ли не кричать, чтобы удовлетворить своего господина.

В этот момент она поклялась, что как можно быстрее выйдет замуж и избавится от договора. А потом отомстит этому возомнившему невесть что плебею.

Попа после этой экзекуции горела огнём. Перед последним ударом парень сделал невыносимо долгую паузу, во время которой она так извелась, ожидая неминуемого удара, что сам удар восприняла как избавление.

— Десять, мой господин! — Произнесла она громко уже почти без слёз, а с огромным облегчением.

— Выпрямись и поцелуй руку. — Последовала следующая команда. Она и не думала спорить, быстро выполнив команду. — Поблагодари своего господина за науку.

— Мой господин, я благодарю Вас за науку.

— Я тобой доволен. — Небрежно бросил разрешение её палач. — Но если ты ещё раз попробуешь проделать что-то подобное, получишь пятнадцать ударов, вместо десяти. — Заставил он её вздрогнуть больше не от самой перспективы, а от хищной улыбки, которая появилась на его лице. — Во второй раз сдерживать удары не буду.

Сам спокойно сел обратно на стул для того, чтобы продолжить ужин.

Дальше Настя старалась во всём ему угодить, лишь бы он побыстрее расправился с этой проклятой едой, и эта проклятая ролевая игра наконец-то закончилась. Она была пробуждённой уже второго уровня, боль в попе через несколько минут прошла, но обида и тихая ярость только нарастали с каждой её фразой «да, мой господин».

Наконец раздался звонок. Кто-то пришёл! Она свободна!

— Я пошла в свою комнату. — На всякий случай Настя не стала сразу срываться, чтобы не разозлить парня. — Мы же договорились, что не показываем никому наши отношения.

— Хорошо. — Кивнул парень, не споря. Они вместе спустились, и она поспешила в свою комнату, чтобы одеться.

Но Настя не успела даже платье накинуть, как вошла Мариэлла.

— Там Вас Ваш господин зовёт. — Заявила эта наглая служанка, вызвав у Насти приступ ярости. Да что себе позволяет этот пацан!?

Натянув платье прямо на голое тело, не утруждаясь с нижним бельём, она выскочила из комнаты, чтобы встретить своего мучителя в обеденном зале первого этажа.

— Ты чего оделась? — Встретил он её грубым вопросом.

— У нас договор, мы занимаемся этим без посторонних! — Твёрдо заявила она в ответ. — Не думаешь же ты, что я буду тебе прислуживать при свидетелях?

— Вот именно. — Её крик на него не подействовал. — Без посторонних, а твоя служанка точно не посторонняя. Впрочем, если тебе не нравится быть служанкой при Маше, которая в курсе нашего договора, мы можем пригласить в качестве «непостороннего» кого-то другого, надо будет только ему всё рассказать. — Слово он выделил с явной издёвкой в голосе. — Хочешь?

Ноги её буквально подкосились, она еле удержалась, чтобы не свалиться на пол. Настя вспомнила формулировку, которую сама же выдвинула. Она действительно так и сказала: «без посторонних», а это понятие очень растяжимое. Слово «наедине» ей тогда в голову не пришло.

— Нет, не хочу. — Постаралась она успокоить своё сердце, начавшее биться с бешенной скоростью. — Сейчас переоденусь, мой господин.

В завершение вечера парень заставил её убрать руками ту еду с пола, напирая, что она сама виновата в этом. Хорошо хоть слизать не заставил, этот момент она своей попой уже отработала. Настя ползала перед ним на коленях по полу, сначала стараясь принять позы пособлазнительнее, но потом заметила, что он на неё даже не смотрит. Сидит, смотрит перед собой с совершенно равнодушным видом.

Похоже, её план соблазнить наивного пацана, довести его до пика возбуждения, чтобы диктовать условия, провалился. Почему-то он совсем не воспринимает её, как женщину. Хотя Мариэлла утверждала, что парень далеко не импотент, заводится от одного обнажённого соска.

Получается, она проиграла своей служанке. Этого следовало ожинать, Мариэлле двадцать один, а ей уже двадцать семь. Она старая и уродливая, настоящие мужчины не видят в ней сексуального объекта, только слабаки, что на коленях умоляли её выйти за них замуж. Среди них не было ни одного такого сильного, как её господин, только слюнтяи. Как она раньше этого не понимала?