К сожалению, у нас под рукой не было других металлических предметов, чтобы попытаться перегрузить аномалию. А рушить лестницу, чтобы добыть немного металлолома, было опасно — вдруг обвалится. Собрав болты, свои и Сержа, в кучку, я методично начал кидать их по нескольку штук одновременно в аномалию. Та исправно отвечала струей огня. Вскоре болты стали подходить к концу, а «Жарка», похоже, не собиралась терять даже части своей мощи. Однако, когда болты закончились, мне показалось, что аномалия вот-вот разрядится. Во всяком случае, огненный столб, вырастающий из стены, был уже не такой толстый, да и возникал он с большей задержкой, чем раньше, а часть маркеров, брошенных сразу после предыдущей партии, вообще спокойно пролетела через аномальную зону. Только «безопасное» время было ничтожно мало.

— Эх, — сказал я, когда отправил в огонь последнюю пригоршню болтов. — Еще бы какую-нибудь железяку, и можно попытаться проскочить.

Серж начал озираться в поисках подходящего железного изделия, но тут его взгляд остановился на моем рюкзаке.

— Контейнер. — сказал напарник.

— Что «контейнер»? — не понял я его.

— Твой контейнер для артефактов. У меня не осталось, а у тебя еще есть.

— Ага, сейчас! — ответил я ретивому сталкеру. — Контейнер он захотел. Погоди, лучше коньячную фляжку достань из рюкзака.

Серж замысел понял и вынул из моего ранца металлическую флягу, верой и правдой служившую мне еще в бытность военным. Я открыл ее и вылил коньяк сквозь решетчатый пол, чтобы фляжка не взорвалось. Потом горестно вздохнул и кинул емкость в сторону аномалии. «Жарка» честно поглотила ее в пламени, на этот раз оказавшимся более тусклым и не таким громким, как в прошлые разы.

И тут же, словно в ответ на измывательства над аномалиями, вокруг нас защелкали пули. Все-таки, один из зомби пережил взрыв гранаты, и теперь пытался отмстить нам. Стрелял он с пола и под большим углом, поэтому пули вреда причинить не могли, зато их щелчки здорово действовали нам на нервы. Волей-неволей пришлось доставать контейнер и приносить его в жертву ненасытной аномалии.

Я вытряхнул из контейнера «Обмылок», который в темноте переливался яркими радужными разводами и взял его в левую руку, оставив контейнер в правой.

— Серж, делаем так: сейчас вплотную подходим к аномалии, я кидаю контейнер, а потом, как только «Жарка» отработает, бежим вперед. Надеюсь, что костюмы нас защитят. Ты готов?

— Готов, — ответил напарник и встал со мной плечом к плечу. — Пошли.

Когда мы приблизились к «Жарке» на расстояние старта, случилось неожиданное. Артефакт в моей руке замерцал, начал вибрировать, и я инстинктивно отбросил его. От греха. Получилось так, что «Обмылок» упал в зону аномалии. «Жарка», возмущенная посягательством на ее владения, выдала струю пламени. Только та шла не горизонтально, а искривлялась к потолку, будто огибала невидимый шар. Похоже, что так на нее подействовал артефеакт.

Не вникая в подробности взаимодействия аномальных явлений, мы проскочили под пламенем. Я, по ходу, успел еще подхватить пола ценный артефакт.

Избавившись от оков, «Жарка» затаилась. Но, по мерцающему воздуху, я понимал, что аномалия полностью не исчезла, а только спряталась, поджидая очередную жертву.

— Вот это артефакт! — радостно сказал Серж, когда мы немного отдышались.

— Да-а-а! — протянул я. — Вещь! Я его теперь ни за какие деньги не отдам!

— Надо его на других аномалиях испытать! — загорелся исследовательским пылом Серж.

— Угу! — я поджал губы и закивал головой. — Сейчас, только на поверхность выберемся, и сразу приступим к экспериментам. А дела наши побоку!

— Ладно, ладно, — примирительно замахал руками напарник. — Уж и помечтать нельзя.

— Помечтать можно, — разрешил я. — Только не здесь. Пошли, нам еще выход найти надо.

Выход нашелся быстро. Он располагался метрах в двадцати слева, дальше по коридору. Там была открытая дверь, ведущая в помещение с бетонными боксами по стенам — в виварий. В последнем боксе справа, именно там, где описывал Выпь, мы увидели вожделенную щель в полу. И контролера…

Я замер, не решаясь шевельнуться. Серж, поняв из моих рассказов, кто перед нами, тоже застыл.

Первый раз мне доводилось видеть самого, пожалуй, страшного мутанта Зоны так близко. В плане опасности с ним могла соперничать только химера, больше, наверное, никто. Обычно, среднестатистический контролер ростом чуть выше среднего человека и гораздо шире в плечах. Массивная грудная клетка и толстые руки возвышаются над узкой талией. Атлетическая фигура, как сказали бы про человека. Но это — видимость. Антураж, так сказать. Физически, на самом деле, мутант значительно слабее обычного человека. Сила псионика не в мышцах. На бычьей шее покоится огромная голова, с гипертрофированным затылочным отделом. Только такая черепная коробка способна вместить раздувшийся от случайных (или целенаправленных) мутаций мозг. Черные глаза спрятаны под тяжелыми, выпирающими надбровными дугами. У контролера, обычно, тонкие ноги, зато ступни, с растопыренными как у гуся пальцами, по размерам не уступающие лошадиным копытам. Кстати, все котроллеры, как один, страдают плоскостопием. Наверное, поэтому они не любят долго ходить и быстро бегать, предпочитая не удаляться от обжитых точек. Должно произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы псионик снялся с насиженного места и отправился путешествовать. Этим контролер напоминает короля в шахматах: быстро не ходит и нуждается в постоянной защите.

Контролера не зря боятся. Он может достать жертву на большом расстоянии, применив свои исключительные способности к телепатии. Вокруг себя контролер собирает войско, которое его защищает и кормит, поставляя еду хозяину, либо, превращаясь в таковую.

Таков контролер, когда он в силе. Но не таков был псионик, которого мы встретили. Светло-коричневая кожа длинными складками свисала с исхудавшего тела. От «мускулистости» не осталось и следа. Мутант сидел на корточках в углу бокса, монотонно раскачиваясь из стороны в сторону. Он был настолько истощен, что уже не обращал внимания на окружающее. У него не было сил даже на то, чтобы подняться и отодвинуться, когда я кинул в него куском штукатурки, подобранным на полу.

Я приблизился к контролеру. Тот нехотя поднял веки, посмотрел на меня черными провалами глаз и вновь отрешился от происходящего. Он даже не пытался наладить со мной телепатический контакт, не говоря уже о ментальной атаке.

Пока я осматривал клетку, Серж, оправившийся от шока, вызванного видом живого псионика возле себя, держал мутанта на прицеле «ВАЛа».

Бокс оказался довольно большим — метра два в глубину и около четырех в длину. Передняя его стенка, выходящая в проход, была сделана из толстой рабицы, а остальные — из бетона. Выход — щель — обнаружился в дальнем конце у стены, как раз в том месте, где сидел контролер.

Тут только до меня окончательно дошло, что случилось в лаборатории. Кусочки пазла, наконец-то, встали на свои места, превратившись в картинку.

Военные, уходя, завалили основной выход. А второго, попросту, не было. Щель в виварии не в счет — псионику через нее не протиснуться. Пока были зомби, хозяин их медленно кушал (сто к одному, что кости в комнате перед генераторной — его работа). Пока была пища, контролер и не думал покидать замечательное убежище. Потом, его, как я понимаю, каким-то образом отрезала от свиты и заперла в виварии «Жарка». Вот этот момент был мне неясен, хотя остальная картина гуманитарной катастрофы в «Х-18» отчетливо вставала перед моими глазами. Псионик, запертый аномалией в виварии, не смог уйти. Один из проходов был перекрыт «Жаркой», другой оказался слишком узким. Расширить щель мутант не смог — сил не хватило. Так он и остался погибать, в шаге от свободы. Нет, сейчас, понятное дело, контролер спокойно проскочит через щель. Только он уже настолько истощен, что не в силах даже с места двинуться. Вот вам пример, наглядно подтверждающий теорию Зтевахина о пищевых цепочках в Зоне.