Я стоял, тяжело дыша, пот заливал глаза. Хлопнул по карманам. Пусто!

— Ч-чёрт… — выругался сквозь зубы. — Ни одной не осталось.

Все иголки растворились в туше твари, как будто их и не было.

— Зато у нас теперь есть это, — Витас с каким-то мальчишеским восторгом указал на когти монстра. — С такими даже мечи не нужны. Да за один коготь в городе можно выручить столько, что хватит на месяц жалования половине наших людей.

Мужики уже принялись разделывать тушу с особой сноровкой. Работали быстро и слаженно, переговариваясь вполголоса. Явно не в первый раз свежевали подобных тварей.

— Глянь, как светится печень, — шепнул один другому. — Такую я только раз видел, когда с отцом ходил. Говорят, если правильно приготовить, целую неделю под водой дышать можно.

— А вон те железы на шее, — отозвался второй, орудуя ножом, — от них пар идёт до сих пор. Помнишь, как у старого Михалыча ожог был? Это он такую дрянь неправильно хранил.

— Хорошая добыча! Хорошая охота… — довольно протянул третий, умело вспарывая брюхо монстра дальше. — Господин, вы не представляете, какое сокровище нам подарили. Такие твари редко попадаются. Ещё ваши атаки его отвлекли, и он магию не использовал.

Боюсь, что бы тут было, если бы он активировал энергию воды. Без жертв точно бы не обошлось. Улыбнулся, хорошее оружие. Нужно будет ещё поискать иглокрота.

Ничего не пропадало зря. Глаза, всё ещё горящие тусклым светом, аккуратно извлекали специальными щипцами и помещали в склянки с какой-то жидкостью. Мозги — серая масса с прожилками серебра — отправлялись в контейнер. Печень и селезёнка, испускающие лёгкое свечение, складывались в специальные мешки, пропитанные чем-то от гнили.

Особенно бережно выламывали зубы. Каждый размером с добрый кинжал, острый, как бритва, с какими-то странными зазубринами на поверхности.

— А неплохо… — протянул я, разглядывая один из когтей на свету.

Вырезанный у основания, он действительно походил на клинок. Изогнутый, с естественной заточкой вдоль всего лезвия. Я оторвал кусок от рубахи, обмотал основание. Получилась вполне сносная рукоять, удобно легла в ладонь. Источник отозвался лёгкой дрожью: в когте всё ещё теплилась магия.

— Господин, может, не стоит? — в голосе Витаса прозвучало искреннее беспокойство. — Вдруг ядовитый? Был случай, когда один охотник…

Вместо ответа я размахнулся и рубанул по ближайшему дереву. Коготь вошёл в ствол, как в размягчённое масло, оставив идеально чистый срез. Даже щепок не было.

— Беру, заверните все! — я ухмыльнулся, пристраивая новое оружие в руке. Такая игрушка определённо пригодится. — Похоже, наш водяной приятель оставил нам неплохое наследство.

— Шкуру тоже берём, — распорядился Лейпниш деловым тоном. — Алхимикам пригодится… — он запнулся. — То есть алхимику.

— Смотрите, чешуя странная, — один из мужиков поддел ножом пластину. — Обычно после смерти тускнеет, а эта… Как живая.

И правда, чешуя переливалась в лунном свете всеми оттенками синего, словно вода в глубоком омуте. Когда к ней прикасались, по поверхности пробегала рябь, как по настоящей воде.

Пятеро мужиков остались заканчивать разделку туши. Я видел, с какой осторожностью они срезают органы, как бережно укладывают добычу.

— Господин, — окликнул меня один из охотников, державший что-то в руках. — Глядите-ка.

В его ладонях лежал небольшой светящийся камень — размером с куриное яйцо.

— Это из желудка, — пояснил мужик. — Говорят, водяные медведи глотают такие камни, чтобы силу копить. Может, вашему алхимику пригодится?

Я кивнул, разглядывая находку. Определённо Лампа будет в восторге от такого подарка. Если он, конечно, уже пришёл в себя.

— Только осторожнее с ним, — предупредил охотник. — От воды камень теплеет и может взорваться. Дед мой рассказывал, как один такой целую хижину разнёс.

Приказал забрать и быть аккуратными. Я хочу получить максимум с мишки.

Мы же, двенадцать человек, включая меня и Витаса, двинулись к реке. От воды всё ещё несло тухлятиной, но теперь хоть понятно, почему.

Надеюсь, эта тварь не единственная в здешних местах. Уж больно возбудились мужики. Значит, крайне ценный монстр. А судя по описаниям Витаса, только с продажи частей мишки мы можем срубить крайне немаленький куш.

Переправа много времени не заняла. Нашли место, где вода едва доходила до пояса. Правда, течение оказалось коварным. Пару раз приходилось ловить кого-то из мужиков, чтобы не унесло вниз по реке. «Вот тебе и Сопля», — подумал я, выбираясь на другой берег.

Стоянка Зубаровых выросла перед нами внушительным напоминанием о том, как далеко они зашли. Два добротных деревянных домика, срубленных на совесть. Не временное пристанище, а полноценная база. Навесы для припасов, коновязь, даже что-то похожее на кузню. Совсем обнаглели, уже целый форпост тут отстроили.

Несколько костров весело потрескивали в ночи, разгоняя тьму. В их свете я разглядел не меньше двадцати человек. Кто-то сидел у огня, передавая по кругу бутылку. Другие затеяли шумную игру в кости. Пьяные голоса и смех разносились по поляне.

— Ну что, как там Магинские? — донёсся обрывок разговора. — Небось зализывают раны?

— Да какие раны? — загоготал кто-то. — От них скоро вообще ничего не останется. Слыхали, что хозяин сказал? Завтра ещё людей пришлют — будем тут надолго.

— А если полезут? — спросил кто-то помоложе.

— Кто? Эти доходяги? — новый взрыв хохота. — Да у них и мужиков-то не осталось. Вон, даже бабу-алхимика наняли. Небось, чтобы работала в две смены.

Я почувствовал, как Витас напрягся рядом. Его пальцы с силой сжали рукоять меча.

— Караульных даже не выставили, — процедил он с плохо скрываемым презрением. — Расслабились… Думают, им всё можно.

Я увидел её. У дальнего дерева, без сознания, привязана Ольга. Даже в тусклом свете костров было заметно, что одежда местами порвана, на щеке наливается синяк.

— Господин? — Лейпниш вопросительно посмотрел на меня, уже схватившись за рукоять меча.

— Двадцать человек, — прикинул я, лихорадочно хлопая себя по карманам.

Наконец, нащупал «неприкосновенный» запас — двадцать игл. Хорошо, что не потратил. После всего, что случилось… Судьба просто обязана встать на мою сторону.

Мои люди растворились в темноте, занимая позиции вокруг стоянки. Никаких лишних движений, никакого шума, словно призраки в ночи. Вытащил первую иглу, чувствуя, как внутри закипает холодная, расчётливая ярость. Тот самый гнев, что делает руку твёрдой, а разум — острым.

«Ну что, ублюдки, — прицелился в часового, который как раз поднялся отлить, — посмотрим, кто тут доходяга?»

Первая игла ушла точно в шею. Яд подействовал мгновенно — мужик рухнул беззвучно. Вторая нашла цель у костра. Здоровяк с бутылкой завалился прямо в огонь, разбрызгивая искры и опрокидывая котелок с похлёбкой.

— Пошли! — шепнул я и отдал приказ к наступлению.

Мы работали, как единый механизм. Пока я метал иглы, выбирая самых опасных и тех, кто мог поднять тревогу, мужики с двух сторон брали стоянку в кольцо. Яд действовал безотказно. Люди Зубаровых падали один за другим, не успевая даже понять, что происходит.

— Что за… — начал было какой-то урод, потянувшись к оружию.

Игла вошла ему прямо в глаз, оборвав фразу на полуслове. Ещё одна тварь попыталась закричать — получила две иглы в горло.

Десять… Одиннадцать… Я считал каждое попадание, как удары метронома. План работал идеально. Паника ещё не успела охватить лагерь, а половина уже лежала. Витас и остальные быстро вязали остальных и вырубили их.

Пятнадцать… Шестнадцать… Краем глаза заметил движение у дерева, где держали Ольгу. Какая-то мразь попыталась добраться до неё. Видимо, решила использовать как живой щит.

Три иглы разом сорвались с пальцев: одна — в шею, две — в глаза. Ублюдок рухнул, как подкошенный, не успев даже дотянуться до девушки.

— Господин, — Витас возник бесшумно рядом. По его мечу стекала кровь, на лице играла хищная улыбка. — Двое сбежали в лес. Наши уже ушли вдогонку.