— Не беспокойтесь, Ребекка в этом тоже не разбиралась, — заверил лорд. — К тому же дядя Бенжамен считает, что женщине не стоит интересоваться делами. С племянницей он бесконечно обсуждает пошатнувшееся здоровье и вспоминает истории из бурной молодости. Главное, внимательно слушать и поддакивать.

— Это я могу, — пробормотала я, вспомнив жалобы собственных дядюшек то на больные спины, то на отекающие ноги. — Кстати, сколько вы с Ребеккой женаты?

— Почти пять лет, — ответил его сиятельство без вдохновения.

Приличный срок. Достаточный для того, чтобы создать крепкую семью или надоесть друг другу до противного скрежета на зубах. Интересно, лорд когда-нибудь любил Ребекку? Или это лишь обоюдно выгодный брак чужих друг другу людей?

Этот вопрос чуть позже я задала Тае, чтобы утолить любопытство, а заодно посмотреть на реакцию горничной. Наверняка, растеряется или смутится. Но та отреагировала спокойно.

— Поначалу его сиятельство был очарован Ребеккой, ходил окрыленный, — рассказала она, помогая мне облачаться в платье для ужина — темно-бордовое, элегантное и строгое. Его выбрал лорд Флеминг, заявив, что дядя Бенжамен не одобряет откровенных нарядов племянницы.

— Поначалу? — переспросила я.

— Эта кошка не сразу показала коготки, — пояснила Тая многозначительно. — Зато потом лорда ждал сюрприз, когда премилая кроткая девушка, точь-в-точь, как вы, превратилась в сущую фурию и ни во что не ставила его мнение. Она никогда не уставала напоминать, кто настоящий хозяин денег. Думаю, поэтому лорд Флеминг и открыл фабрику.

Тая изменилась в лице и замолчала, сообразив, что стоит прекратить этот разговор. Объяснять мне, что мой двойник — сущий кошмар — это одно. Я ведь должна соответствовать. Но делиться личными подробностями жизни супругов — явный перебор.

— Не переживайте, леди Ребекка, вечер пройдет отлично, — заверила Тая, переходя на будничный тон. — Я позову вас, когда гости соберутся. Она всегда выходила с опозданием.

— Ребекка… Меня зовут Ребекка…

Отражение в зеркале свидетельствовало, что никакая я не Ребекка, а глупышка Ева, ввязавшаяся в авантюру не по зубам. Я же онемею, едва Бенжамен Сэдлер посмотрит на меня внимательным взглядом. Он родственник. Знает Ребекку с детства. Сразу поймет, что никакая я не племянница.

— Вы готовы, леди Флеминг? Его сиятельство просил поторопиться.

Тая стояла в дверях, приглашая на экзекуцию. Или сразу прямиком на эшафот.

— Д-д-да, уже иду, — пробормотала я, сделала пару шагов и пошатнулась. Оперлась рукой о стену, с трудом подавив желание сползти по ней на пол.

— Не бойтесь, ваш дядюшка еще и простужен. Всё, что ему требуется, немного внимания, — Тая подошла ко мне и взяла под руку. — Ева! Нельзя отступать теперь. Вам же нужны деньги? Или хотите уйти из этого дома ни с чем?

О! В деньгах я нуждалась. Отчаянно. Без них пропаду.

— Я готова, — проговорила с надрывом.

В конце концов, если что-то пойдет не так, всегда можно воплотить в жизнь утреннюю шутку об обмороке. Главное, все увидят, что супруга лорда никуда не делась.

Уверенность подвела на лестнице. Я оступилась и едва не пересчитала ступени. Повезло, что никто не видел казуса. В обеденный зал заходила, и вовсе не чувствуя ног. Там было светло. Слишком светло. Я почувствовала себя на сцене, освещенной тысячей свечей. Под прицелом сотни зрительских глаз. А ведь я, и правда, на сцене. Только актриса из меня никудышная. Обязательно сорву премьеру. Подведя и других «актеров», и «режиссера».

— Ребекка, дорогая! А мы заждались!

Нет, это воскликнул не режиссер. В смысле, не муж. Другой голос. Старческий, дребезжащий и немного осипший. На меня глянули выцветшие глаза в обрамлении паутины морщин. С холеного лица. Он сидел во главе стола, накрытого на десять персон. Важный господин с бакенбардами и густой седой шевелюрой, слишком седой для почтенного возраста.

Ноги подкосились, но…

— Дядя Бенжамен! — вырвалось, как вчера на «репетиции». — Да вы простудились?

— Да, дитя моё. Осень. Дождь. Слякоть. Но ты, кажется, тоже говоришь в нос?

Со стороны наш разговор казался странным. Будто с ребёнком разговаривает. Но лорд Флеминг предупредил, что старик любил фамильярничать со мной. То есть, с Ребеккой.

— Да, дядюшка. Осень. Дождь. Слякоть.

Он задорно рассмеялся и погрозил пальцем, как девочке-проказнице.

Первый страх прошел, и я расположилась за столом, разрешив лакею положить на тарелку холодные закуски. Все хорошо. Меня признали за племянницу. Остальные гости не так уж страшны. Они никогда не встречались с хозяйкой дома. Можно немного расслабиться. Послушать, о чем говорят мужчины. О политике, кажется. И отправлять в рот кусочек за кусочком, едва ощущая вкус.

Но я слишком рано обрадовалась.

— Прошу прощения, леди Флеминг, — заговорила дама, сидящая напротив. — Мы раньше с вами не встречались? Ваше лицо кажется таким знакомым. Кстати, я Виржиния Нокс.

Столовые приборы чуть не полетели на пол, но пальцы вовремя сжались, что спасло меня от неловкой ситуации. Я тоже знала даму. Запомнила и вытянутое, как у лошади, лицо, и родинку возле носа. Виржиния Нокс заходила в наш с Саймоном магазин с месяц назад. В компании постоянно клиентки — дальней родственницы. Довела меня до головной боли каверзными вопросами о зельях и попыткой поторговаться, чтобы снизить цену.

— Всё возможно, госпожа Нокс. Может, пару недель назад в доме губернатора?

Сама не знаю, как это вырвалось. И как пришло в голову. Но лорд явно одобрил, подарил едва заметную улыбку. Мол, отлично выкрутилась.

— Возможно, — пробормотала госпожа Нокс, хотя было очевидно, что она и рядом с особняком губернатора не стояла, не то, что заходила внутрь.

Ох, главное, чтоб настоящую встречу не вспомнила. Гости, может, и не обратят внимания на рассказ о хозяйке магазина зелий, но дядя Бенжамен способен проверить сведения.

Кстати о дядюшке.

— Ребекка, дорогая, вы уже назначили дату благотворительного вечера?

Нож и вилка повторно дернулись в руках.

Какого еще вечера?!

Муж странно кашлянул, сообразив о серьезном упущении.

— Удивлен, что Патрик вообще тебя уговорил, — добавил дядя Бенжамен на мое счастье.

— Вот пусть Патрик и рассказывает последние новости, — выдала я с искренним весельем. — Это же его затея.

— Да, конечно, я готов, — поспешил вмешаться лорд. — Дата еще осуждается. Мы думали о начале ноября. Но, возможно, перенесем на декабрь.

— По какому поводу вечер? — поинтересовалась сухопарая женщина рядом со мной.

— Собираем средства для больницы святого Патрика, — охотно пояснил муж. — Там лечится большинство людей с моей фабрики. Я узнал это, когда туда положили бригадира. Он незаменимый работник, но выбыл из строя из-за воспаления легких. Я пытался выяснить, почему лечение затягивается. Оказалось, у больницы не хватает средств.

— И решили помочь?

— Да. Учитывая, что она носит имя моего святого, сам бог велел.

— Почему же вы откладываете благотворительный вечер? — поинтересовалась дама сурово.

Лорд растерялся. Не объяснять же, что не может организовать сбор средств, пока жена ударилась в бега. Но гостья и не ждала ответа.

— Предлагаю, назначить дату, как вы и планировали, на начало ноября. Мы с мужем присоединимся. Верно, господин Бейтс?

— Конечно, дорогая, — согласился ее супруг — дородный джентльмен с пышными усами.

— И остальные тоже? — добавила дама с далеко идущими намерениями.

Гости торопливо закивали, мол, готовы пожертвовать средства для благого дела. А я закусила губу. До названной даты осталось меньше трех недель. Что если Ребекка не вернется. Не моя проблема? А, может, как раз моя. Вдруг лорд захочет устроить маскарад с переодеванием повторно. Отсутствие жены на вечере покажется странным. И на болезнь не сошлешься. Уж кто-кто, а дядя захочет навестить племянницу.

Этот самый дядя снова преподнес сюрприз.