У судьбы забавное чувство юмора. Лютый почти никому в этой жизни доверял и ни на одну секунду не задумывался, как неприятно может быть недоверие. Сейчас он на своей шкуре прочувствовал, каково это, быть лишенным столь важного.

Слова Маши задели его до глубины души. Привалившись спиной к стене, с большим трудом смог найти в карманах куртки сигаретную пачку. Только чиркнуть зажигалкой не получалось, огонёк никак не хотел зажигаться или просто от сильных эмоций у Руслана не получалось сделать это правильно.

Ничего не получалось сделать, как надо…

Всё пошло по наклонной, покатилось в тартарары, а когда забрезжил свет в конце туннеля, оказалось, что это свет подъезжающего поезда, и его вот-вот размажет, не оставив и следа.

Лютый швырнул в урну зажигалку вместе с сигаретами, от которых без огонька не было никакого смысла. Телефон в кармане ожил. Едва вытащив его, Лютый прочитал сообщение от Сармата.

«У МЕНЯ РОДИЛСЯ СЫН»

Именно так, большими буквами, с заглавных эмоций, самых важных, наверное… Совсем недавно Лютый решил, что и ему приоткроется этот мир, изменивший его друга в лучшую сторону, но теперь Маша своим недоверием на корню его чувства подрубила, и так больно, как сейчас, Руслану не было ещё ни разу.

От сообщения Сармата немного потеплело на сердце. Хоть у самого Лютого по всем направлениям души и сердца был полный крах, он не смог проигнорировать сообщение друга и нашёл в себе силы, чтобы позвонить другу.

— Алло? Сармат? — выдохнул в телефон. Ему утвердительно ответили. — Поздравляю с рождением второго сына, папаша.

— Спасибо! — голос Сурового был взбудоражен.

— Как он? Здоровяк?

— Ещё больше предыдущего, — усмехнулся Суровый. — В следующий раз я буду ждать девочку. Теперь уже точно!

— Придержи коней, брат. Твоя жена ещё от этих родов не отошла, наверное, а ты ей уже новые роды устраивать собираешься.

— Восемнадцать часов длились роды. Я думал, что пристрелю всех, — признался Сармат. — Это словами не передать.

— Как Настя?

— Вымоталась. Сейчас спит… Завтра можно будет навестить. Ты придёшь? Посмотришь на нашего сына, — предложил Суровый.

— Как разгребу проблемы и приведу себя в порядок, приду обязательно. Ты же сам меня в ненадлежащем виде к Насте не пустишь.

— Отмечаешь расправу над Сулимовым? Я слышал, было жарко.

Лютый неопределенно качнул головой.

После слов Динары, что Сулимов планирует от Маши и его детей избавиться, Руслан мгновенно поставил на уши всех своих людей! Отцу первым делом позвонил, чтобы его люди в клинике всё проверили хорошо, а сам рванул в больницу, где якобы Сулимов восстанавливался после операции.

Кругом были расставлены люди тестя Руслана, многие вооружены. Но Лютый со своими людьми смёл всех в сторону бешеным напором, словно речь шла о жестокой разборке.

В больницу Руслан ворвался с оружием в руках. Тесть к тому времени уже всполошился, понял, что дело пахнет жареным. Он готов был бежать, прикрывая свой отход огневой поддержкой. Однако силы были неравны, слишком сильно жаждал Руслан поквитаться с тем, кто намеревался причинить вред его семье.

В тот миг он окончательно понял, что с некоторыми противниками лишних церемоний разводить не стоит. Сулимов напоследок пытался завести разговор. Годы у руля большого и не всегда законного бизнеса закалили его и научили держать лицо даже в самых сложных, проигрышных ситуациях. Тесть оправдывал свои поступки тем, что лишь защищал свою дочь, но словам Динары, дошедшей до грани, Лютый поверил больше, чем самым жарким убеждениям тестя о том, что он желает лишь добра, мира и крепкого союза.

— Я хочу и дальше вести наши дела. Ты же мне как сын, Руслан! Как родной сын…

Из-за укрытия Сулимов вышел с поднятыми руками, говоря и говоря без конца, предлагая выгодные варианты, желая откупиться от содеянного деньгами. Но Руслан на его льстивые уговоры не повёлся и, заметив, как Сулимов едва заметно двинул рукой, скользнув ей за спину, выстрелил. Две в грудь, одну в голову.

Пальцы Сулимова не успели сомкнуться на рукояти пистолета. Со старым, хитрым шакалом было покончено. Его сгубила жадность и желание во что бы то ни стало удержаться на плаву в рамках выгодного сотрудничества. Правда была в том, что и после развода с Динарой, Лютый мог бы сотрудничать с Сулимовым, если бы не случилось всего этого треша с подставами, с заметанием следов после проступка дочери…

Всё к лучшему… Кто знает, может, Сулимов, заполучив внука от брака Лютого с Динарой, методично и хитро мог избавиться от Руслана, сосредоточив всю власть в своих руках.

Отец отзвонился, сообщив, что в клинике, где находилась Маша, всё в полном порядке. Но кровь Лютого кипела, щедро снабженная адреналином и желанием самому убедиться в истинности слов. Он помчался к Маше, с капканом, плотно захлопнувшимся вокруг его сердца, который перестал давить и распахнулся лишь в миг, когда Руслан увидел спящее, безмятежное лицо любимой.

Только тогда он вздохнул всей грудью и без единого звука занял место в кресле, не желая уходить. Он был вымотан до предела, действовал на грани своих возможностей, но сдвинуться с места не мог, и чем дольше он смотрел на Машу, тем сильнее крепла уверенность в правильности, необходимости всего, что довелось пережить. Кривая, запутанная дорожка привела его к счастью, и Лютому хотелось дышать этим счастьем, заполняя себя изнутри.

Было так волнительно, до трепета, которого он ведал раньше. а потом… потом Маша выплюнула ему в лицо свои подозрения.

За несколько секунд события последних месяцев пронеслись в мыслях Руслана.

— Или ты уже и рождение моего сына отмечаешь? — послышался вопрос Сурового, приведший Руслана в чувство.

— Я еще ничего не отмечаю, но будь уверен, отмечу, — ровным голосом пообещал Руслан.

На него девятым валом накатывала усталость, лишающая всяких чувств и эмоций, сметающая всё на своём пути.

— Передай Насте, что я вашего второго здоровяка так же, как и первого, буду баловать. Жду, когда можно будет его потискать хорошенько.

— Сам передашь, когда придёшь. Но для начала тебе бы проспаться, брат, — посоветовал Сармат. — Сколько можно носиться по городу, мстя всем и вся? Ты прикончил Расула, разобрался с Сулимовым. Размотал клубок интриг и избавился от проблем. Выдохни. Слышишь? Просто выдохни и проспись…

— Посплю. Обязательно посплю.

«И выдохну. Как только смогу выдохнуть!» — мысленно добавил Лютый, попрощавшись с Сарматом.

Руслан думал, что избавиться от врагов и злоумышленников будет достаточно. Оружием и силой он привык решать проблемы и считал, что как только выведет всех на чистую воду, станет легче. Однако этого оказалось недостаточно. Перед ним встала новая проблема, которую было невозможно ни раздробить кулаками в порошок, ни пристрелить.

Любовь оказалась той ещё сукой, похлеще всякой войны.

Сейчас на Руслана накатывала боль, но она тонула под натиском запоздалого сожаления о том, как он отреагировал на слова Маши. Сбежал позорно, оставив любимую в слезах. Лютый побоялся, что взрывной характер сыграет против него самого, не хотелось наломать дров еще больше. Жизненно важно было остыть, выцарапать минуту или две наедине с собственными мыслями.

Остыл, огляделся, попытался думать рационально, не сваливать все в чувство обиды. В жизни есть карма, и она всегда настигает. Так и сейчас Лютого настигло понимание, как ранит недоверие любимых…

Это было трудно и больно, но Лютый не привык пасовать перед сложностями. Выход из ситуации он видел только один — нужно вернуться.

Нельзя оставлять Машу так, в слезах, полной сомнений и страхов…

Повествование от лица Маши

«Я тебя, дуру, всем сердцем люблю, а ты…»

Слова Руслана гремели в моей голове, раскатываясь эхом по всему кровотоку, заставляя сердце замирать от восторга и сжиматься через миг от ужаса, что я своими сомнениями все испортила, огорчила мужчину и внесла разлад в наше зарождающееся счастье.